И прежде чем она успела догадаться о его намерении, он припал к ее губам долгим поцелуем.

Первым ее порывом было вырваться. Вторым – забыться в его объятиях. Поэтому она не стала сопротивляться, но и не ответила на поцелуй.

Розамунда быстро поняла, что Джош обладает не меньшим опытом, чем Джастин. И заставила себя выскользнуть из его рук.

– Забудь его, – сказал он. – Наверное, ты переспала с ним и сразу влюбилась, да? На свете есть много других мужчин, которые способны доставить тебе такое же удовольствие, Розамунда, а любовь… любовь приносит скорее боль, чем радость. Лучше постарайся получить удовольствие и забыть обо всем остальном.

– С тобой? – спросила она.

– Хотя бы со мной. – Он приподнял ее лицо за подбородок. – Я заставлю тебя забыть о нем, Розамунда, во всяком случае, на сегодняшнюю ночь. А может быть, ты не вспомнишь о нем и дольше. Может, мы решим объединиться и поженимся. Мы нравимся друг другу. Стань моей, Розамунда, и я докажу тебе, что умею доставить женщине удовольствие.

– Я ни секунды не сомневаюсь в твоих способностях, – сказала она, – но зачем тебе это? Просто чтобы помочь мне забыть? А как же ты сам, Джош?

– Возможно, у меня тоже есть демоны, от которых я хотел бы избавиться. Я хочу тебя – сейчас. Не будь недотрогой, пожалуйста.

– Джош. – Она положила руки ему на грудь, сохраняя некоторую дистанцию. – Я не могу. И не потому, что не хочу этого. Мне стыдно признаться, но сейчас я хочу этого. Но в этом не будет ни капли любви или нежности. Мы не можем заниматься любовью только для того, чтобы изгнать демонов.

– Нет? Но почему? Розамунда вздохнула:

– Потому что это акт любви, а не ненависти.

– Я не испытываю к тебе ненависти.

– Сейчас. Но завтра утром ты можешь возненавидеть меня. А я возненавижу себя. Он тихо рассмеялся.

– Беда с этими женщинами, – сказал он. – Вечно они рассуждают. Нет чтобы просто сделать то, чего им хочется. Они начинают думать. Будь прокляты они все! – Он встретил грустный взгляд Розамунды.

– Джош, я очень люблю тебя.

– Мне не нужна твоя любовь, – сказал он усмехаясь. – Мне нужно твое тело, женщина. Она улыбнулась:

– Почему ты вдруг захотел этого? Из-за помолвки? Почему ты пытался отговорить ее вчера? Он дотронулся пальцем до ее губ.

– Я привел тебя сюда, чтобы соблазнить, а не для того, чтобы раскрыть тебе свою душу.

– Твой демон – Аннабелл? – тихо спросила она.

– Симпатичный маленький демон, правда? Она даже улыбалась ему сегодня. Если тебе сейчас так же плохо, как мне, то мне очень жаль тебя, Розамунда. Думаю, нам лучше вернуться в дом. К сожалению, в таком респектабельном доме вряд ли найдутся горничные, которых можно соблазнить. Или я ошибаюсь?

– Не думаю, Джош. Он вздохнул:

– Значит, придется провести еще одну ночь в одиночестве. Только не говори, что моей душе это только во благо, а не то я отшлепаю тебя.

– Хорошо, но ты угадал мои мысли. Они посмотрели друг на друга и грустно рассмеялись.

В последующие два дня Розамунда жалела, что не пустила к себе лорда Берсфорда в тот вечер, когда объявили помолвку Джастина и Аннабелл. Все вокруг казались совершенно счастливыми. Аннабелл не переставала улыбаться и прямо-таки излучала довольство и радость.

Деннис сдержал слово и обращался с Розамундой как с равной, а не так, словно по-прежнему был опекуном и нес ответственность за ее благополучие. Однажды, пригласив сестру покататься верхом, он признался, что очень доволен тем, что обеспечил Анне такое блестящее будущее.

– И они выглядят такими счастливыми, правда, Роза? – сказал он. – Ведь это самое главное. Когда я женился на Лане, многие считали, что я сделал это по расчету, но мне кажется, я женился бы на ней, будь она даже простой крестьянкой.

Розамунда улыбнулась и с нежностью посмотрела на Денниса. С десяти лет она привыкла видеть в нем старшего брата, который пытался во всем заменить ей отца. Теперь она смотрела на него другими глазами и видела человека, умеющего глубоко чувствовать и любить свою семью, членом которой была и она сама. Розамунда пожалела об упущенных годах, когда они могли бы быть друзьями.

– Анна у нас одна, – продолжал Деннис, – и Лана до сих пор не может смириться с тем, что Бог не дал нам еще детей. Поэтому в счастье Анны смысл нашей жизни.

– Тогда я желаю вам с Ланой побольше внуков, чтобы ваша жизнь наполнилась новым смыслом, – сказала Розамунда.

Он улыбнулся, а ее будто ножом резанула мысль, что отцом этих внуков будет Джастин.

И Лана тоже была счастлива. Как-то утром она увела Розамунду в гостиную, где за вышиванием стала обсуждать с ней свадьбу и подвенечный наряд невесты.

– Роза, ты должна поехать с нами в Лондон, – сказала она. – Нам нужно столько всего накупить к свадьбе, и только ты с твоим изумительным вкусом можешь нам помочь.

– Лана, я девять лет прожила затворницей в Линкольншире и даже не знаю, какие фасоны сейчас в моде, – попыталась отказаться Розамунда.

– Но я же не говорю о моде. У тебя есть чувство цвета и стиля, это врожденные качества. Неужели ты откажешься?

Розамунде пришлось согласиться. Да, она поможет невесте Джастина одеться со вкусом. Потом они обсудили свадебное путешествие в Италию.

Аннабелл все эти дни была как натянутая струна. Щеки ее горели лихорадочным румянцем, речь была неестественно оживленной. Розамунда не помнила, чтобы девушка когда-нибудь так много говорила. И все ее разговоры крутились вокруг Джастина: что он рассказал ей о своей жизни или о доме, какие он строит планы на будущее или куда он поедет с ней в путешествие.

– Но постоянно мы будем жить в его поместье, – сказала Аннабелл. – В загородном доме, тетя Роза. Ну разве не замечательно? Там родятся мои дети. Надеюсь, что первым у нас будет сын. Я так счастлива, тетя.

Розамунда опасалась, что девушка доведет себя до горячки. За внешней веселостью ощущались отчаяние и боль. Должно быть, в ту ночь, когда Аннабелл пришла к ней, она все-таки приняла решение и теперь упорно претворяла это решение в жизнь.

Розамунда получила ответ от кузины Леонарда, которая писала, что вдова ее кузена – всегда желанная гостья в их доме и может жить там, сколько пожелает. Большинство вещей Розамунда уже упаковала и теперь только ждала дня отъезда. Но почему-то последние дни перед оглашением помолвки тянулись невыносимо медленно. Казалось, время остановилось. Мучения несчастной женщины усугублялись тем, что все непременно желали поделиться с ней своим счастьем.

Розамунда улыбалась и старалась, чтобы ее поведение не сильно отличалось от того, каким должно быть поведение тети только что обручившейся племянницы.

Но сколько раз за это время она пожалела, что отвергла лорда Берсфорда! Тайная связь помогла бы ей отвлечься от мыслей о Джастине. К тому же она не сомневалась, что благодаря богатому опыту Джоша близость с ним была бы приятной и даже волнующей. Он молод, красив и ни в чем не уступает Джастину. Не исключено, что к тому времени, когда пришла бы пора уезжать, она уже без памяти влюбилась бы в Джоша.

Ведь когда она решилась на близость с Джастином, их тоже не связывали ни любовь, ни взаимные обязательства. Поэтому доводы, которые она привела Джошу, не являлись истинной причиной ее отказа.

Разница была в том, что ее безумно влекло к Джастину. Возможно, это было всего лишь волнение плоти, по крайней мере сначала, но все же ее тянуло именно к нему. Она не испытывала подобных чувств к Джошу. Ей хотелось только забыться с ним и ни о чем не думать.

Много раз она смотрела на Джоша, раздумывая, не подать ли ему знак, что она готова принять его предложение, но каждый раз отказывалась от этой мысли. Нельзя заниматься любовью с мужчиной только потому, что ты не можешь заполучить того, кого любишь.

К счастью, потому что второй раз Розамунда не смогла бы ему отказать, Джош не возобновлял попыток соблазнить ее и даже не пытался остаться с ней наедине.