Приоткрыв дверь буквально на несколько сантиметров, он придержал ее рукой.

— Констебль?! Извините, констебль, я был наверху… Чем могу быть вам полезен?

Полисмен вероятнее всего был пожилой, потому что говорил низким дребезжащим голосом:

— Это я должен просить прощения, что побеспокоил вас, сэр. Но у меня поручение к инспектору Кроупу. Он у вас?

— Нет. А разве он должен быть здесь? Я понятия не имею ни о каком инспекторе Кроупе.

— Ясно, сэр. Но когда мне давали поручение, мне сказали, что он, наверное, будет тут. Я вижу, у вас есть телефон, сэр, вы не позволите мне позвонить в полицейский участок?

— Очень жаль, но уже три дня, как он у нас не работает. Говорят, что-то с линией, неправильно спланированы местные коммуникации. Страшно досадно!

— Бывает, сэр. Что ж, я пойду.

Вот тут-то дедушка доказал, что находчивым и решительным можно быть и в старости.

— Жаль, что ничем не смог помочь, констебль. Да, между прочим, а по какому поводу инспектор, как его, Кроуп, мог оказаться здесь?

Полицейский захрипел тоном ниже, но Пег все-таки расслышала:

— По поводу загадочного появления космического корабля, сэр.

— Ах вот как, да-да, майор Родпас мне что-то говорил.

— Насколько я понимаю, майор Родпас помогает инспектору Кроупу, сэр. Говорят, из корабля вышли какие-то непонятные существа…

— Господи помилуй, не может быть!

Ну дедушка — хитрец, да и только.

— Мне доподлинно известно, что инспектору Кроупу поручено их окружить. И если такое хоть кому-то по силам, то инспектор Кроуп исполнит, такой уж он человек. Ну что ж, всего доброго, сэр.

— До свидания, констебль.

Дедушка немного выждал, а потом закрыл дверь. Он подошел к лестнице, раскурил свою трубку, поднял на внуков глаза, подмигнул и произнес:

— Ну вот мы и знаем: следующим явится инспектор Кроуп.

— Да, — произнес Робин. — А он не так глуп, как майор Родпас.

— И говорят, — угрюмо добавил Джеймс, — очень горяч.

— А теперь слушайте мой план, — сказала Пег. — Только сначала нужно вернуть бедняжку Сноггла в детскую, ему давно не терпится снова туда.

Джеймс, само собой, не мог не вставить хотя бы слово поперек:

— Откуда ты знаешь?

— Спорим на что хочешь. Посмотришь, на обратной дороге его будет не узнать.

— Поверю, когда увижу, — усомнился Джеймс. — Но и не заикайся насчет шутки с ковриком. Если Кроуп явится сюда, враз ее раскусит.

— Не перебивай, пожалуйста, Джеймс. Мы теряем попусту время. Сноггл отправится под коврик, но временно. Суть не в коврике. А вот детская — это важно. Ну, Сногглик, мой малыш, придется тебя развернуть в нужную сторону.

Помогал им Сноггл или нет — неизвестно, но, как, торжествуя, отметила про себя Пег, доставить его обратно в детскую было несравнимо проще, чем поднимать по лестнице. В какие-нибудь две-три минуты они оказались в своей… и Сноггла комнате — и накрыли его ковриком.

— Только пока, — пояснила Пег. — Заодно он там немного отойдет. А по-настоящему мы спрячем его в шкафу.

— Ах вот оно что! Твоя идея — шкаф. — И лицо и голос Джеймса выражали крайнее раздражение. — Я категорически против!

— Дай же ей объяснить, — остановил его дедушка.

— Перво-наперво мы выгребем оттуда весь хлам или хотя бы большую его часть. Если я не ошибаюсь, внутри есть перекладина для вешалок, так вот, соберем по дому плащи и пальто и развесим их в шкафу, а Сноггла спрячем за ними. Места вполне хватит. Можно даже дверцы не закрывать, его видно не будет — только плащи и пальто. — Она вопросительно посмотрела на дедушку и на Робина — они одновременно одобрительно закивали, — на Джеймса взглянуть она не решалась. — Если кто заявится, мы все в своей комнате — никто по подвалам и чердакам не прячется, — продолжала Пег. — И Сноггл у нас на глазах, и не придется нервничать: как он там. Что ни говорите, это простейший способ укрыть Сноггла.

— Принимаем, — согласился дед. — Как, Джеймс?

— Не уверен. Да и вытаскивать барахло из шкафа — удовольствие ниже среднего, но, честно говоря, лучшего предложить не могу.

— Годится! Тогда за дело, — призвал Робин. — Пег, командуй!

— Пока вы освобождаете шкаф, — сказал дедушка, — я соберу пальто, плащи и вешалки. Нужно поторапливаться, как вы понимаете.

— А мне, учтите, еще предстоит починить звонок на парадной двери, — добавил Джеймс, — и вывесить две записки.

Дедушка вышел, они начали разбирать шкаф.

— А куда мы всё денем? — спросил Робин.

Пег и это предусмотрела:

— Свалим в углу, под лестницей, там темно. И дело с концом. Давайте таскать охапками!

— Идет! — согласился Джеймс. — А то мне надо браться за звоночно-записочную операцию.

Скоро он ушел, но появился дед с пальто и вешалками, оставил их ворохом перед шкафом и отправился за новой партией. Пег в виде короткой передышки между рейсами от шкафа к лестнице и обратно заглянула под коврик к Сногглу, который посмотрел на нее довольно бодро, он чувствовал себя явно лучше, чем на лестнице.

Робин работал не покладая рук, но и не закрывая рта, беспрерывно рассказывая Пег о космических кораблях и далеких планетах, нимало не смущаясь тем, что она его почти не слушала. Дедушка вернулся со второй охапкой пальто и вешалок, сказал, что теперь достаточно, и стал ждать, пока дети расчистят место и он сможет соорудить в шкафу нечто вроде ширмы. Наконец шкаф освободили и отгородили в нем две трети пальто и плащами. Очень усталый дедушка сел и сообщил:

— А знаете, что я вам скажу? Я с удовольствием выпил бы сейчас чашечку чая. Чья сегодня очередь подавать чай?

— Моя, — отозвалась Пег. — Чай будет мигом, только устроим Сноггла в шкафу и спрячем коврик.

— Ладно, — одобрил Робин. — А знаешь, дедушка, что я тебе скажу? Я обмозговал и решил: задергивать шторы не стоило. Во-первых, выглядит подозрительно, ведь еще день, во-вторых, мы не видим, кто идет. А мы могли бы замечать всех входящих много раньше, чем они нас. Словом, я говорю: нет занавескам!

— Робин, пожалуй, прав, — признала Пег. — А, дедушка? Договорились, только сначала определим Сноггла на место. Начали! Взялись!

Она чувствовала, что Сноггл с радостью выбрался из-под коврика, видимо, он думал, что можно будет помаршировать. Во всяком случае в шкаф ему не хотелось, и им пришлось его заталкивать.

— А если никого посторонних не будет, — растолковывала ему Пег, — ты сможешь высовываться — вот так.

Она раздвинула перед ним плащи.

— Так ты сам сумеешь, правда? Вот и умница! Умница. Сноггл!

— Что толку с ним сюсюкаться и называть его «умницей-умницей» и «дорогушей», — возмутился Робин, — когда ты прекрасно знаешь, что он не слышит ни звука? Дурь просто-напросто.

— Ошибаешься, — уверенно возразила ему Пег. — В нашем понимании он не слышит, но наши чувства он ощущает. Может, одной из этих штучек улавливает, поэтому ласково разговаривать с ним вовсе не глупо. Когда я так говорю, я сильнее чувствую к нему симпатию. А он понимает, что я чувствую, честно-честно!

— Склонен согласиться, — произнес дедушка неторопливо и осторожно, как он умел. — Мне представляется, Робин, что такое вполне допустимо.

Тут он замолчал, так как раздался звонок. Звонили в переднюю дверь, правда, как-то тихо и прерывисто.

Пег переполошилась:

— Ой, кто-то идет!

— Ничего подобного, — успокоил Робин, — это Джеймс пробует звонок.

Он вышел, не закрывая за собой дверь.

И когда звонок зазвенел опять, теперь громко и уверенно, Пег услыхала, как Робин прокричал в сторону прихожей: