— Это меня и удивляет. Такой контингент любит пофорсить, пустить после удачного дела пыль в глаза. Обязаны были где-то засветиться.

— У меня дисциплина жесточайшая. Шаг вправо, шаг влево… без эксцессов, конечно, не обходится. Вот год назад, например, взяли халтурку в коллекторной фирме «Немезида»… стоп… Валентин Сергеевич Святых… — Подполковник уставился на Валентина новыми глазами. — Черт! Так это ж ты тогда навел на них страх Божий? Ну конечно! ФСБ! — Никольской откинулся на спинку стула и оглушительно захохотал. — Нет, ну надо же! Мир тесен. По старой памяти зашел, выходит?

— Да, — кивнул юноша, — уточнить кое-что хотел по этим отморозкам, а заодно выяснить, кто реальный глава фирмы. Не верил я, что в таком состоянии ею можно управлять.

— Напугал ты их тогда знатно, — продолжал веселиться подполковник. — Они тут в истерике бились, клялись, что без моего ведома больше никакой халтуры. Мы, говорят, крутые, а этот лейтенант полный отморозок! С ходу ногой в челюсть и волыну в лоб! Больше всего боялись моей реакции на прокол, а не того, что на фирму ФСБ навели.

— Задачку ты мне задал, подполковник, — почесал затылок Валентин. Они как-то незаметно перешли на «ты». — С одной стороны, беспредел, убийство отморозков, собачки адские под боком вертятся, с другой стороны, полностью декриминализированный район.

— А что тебя смущает?

— Так я же ведь обязан доложиться. — Юноша явно был расстроен.

— Не впутывай сюда своих, — сразу помрачнел подполковник. — Пока жив лорд Хаард, не впутывай.

— Жаждешь лично с ним покончить?

— Не в этом дело, — досадливо поморщился Никольский. — Просто никому, кроме меня, с этим мерзавцем не справиться. С ним могу покончить только я… а со мной он. И, если б не мои собачки, лорд Хаард это давно бы сделал. Он кружит где-то рядом. Отслеживает всех, через кого сможет меня достать, пока я окончательно не восстановил силы. Если среди твоих сослуживцев окажутся такие же, как ты, способные заметить адских псов, и они решат наведаться сюда, считай, попали.

— Это каким макаром? — нахмурился юноша.

— В последней чеченской вместе с магическим ударом лорд Хаард сумел поставить на меня метку. Кстати, ты женат?

— Да.

— И дети есть?

— Пока нет, но намечаются… — Сердце Валентина замерло.

— Я тебе сочувствую, — вздохнул подполковник. — Лорд Хаард обожает именно такие методы ведения войны. Он всегда действует через самых близких людей своих противников и их союзников. Каждый, кто сюда войдет и увидит песиков, вляпается по самые не балуйся. Кстати, ты первый, кто их увидел. Если в вашей фирме есть люди подобные тебе, лучше, чтоб они про меня не знали. Лишние жертвы ни к чему.

Лицо Валентина окаменело.

— И не вздумай никому называть его имя, если дорожишь жизнью своих родственников и друзей, — тяжко вздохнув, добавил подполковник. — Привязка и на имя идет. Тебе я его назвал, потому что ты и без того увидел этих псов. Еще раз извини. Мне очень жаль, что ты увидел моих собачек и услышал имя этой мрази.

— Как найти этого лорда? — прохрипел юноша, наливаясь бешенством. — Под каким именем он здесь живет?

— Он может оказаться под любой личиной и под любым именем. Не знаю. Знаю лишь одно: одолеть его могу лишь я. Вот только времени на подготовку маловато. Лорд становится все сильнее. Я это чувствую. Скоро собачки перестанут быть для него помехой.

Валентин сдернул со стола бутылку, наполнил водкой стакан, не глядя на подполковника, выпил.

— Подставил ты меня, вояка.

Юноша задумался. А почему он, собственно, должен верить в эту красивую сказку? Адские псы, охраняющие Золотого Воина, чтобы не дать ему покаяться в своих грехах… бред!

Похоже, подполковник что-то уловил по выражению лица Валентина.

— Я вижу, ты засомневался.

— Да, — честно признался Валентин, — кроме этих собачек, ваш рассказ ничто не подтверждает, а собачки твари бессловесные.

Подполковник усмехнулся, взял со стола кухонный нож, которым перед этим резал колбасу, и надрезал им свою ладонь. Столешницу окропила кровавая капель. Вячеслав Тихонович перехватил нож за лезвие и протянул его юноше рукояткой вперед.

— Теперь ты.

— Согласен. Магию крови не обмануть. — Валентин понял, какой ритуал сейчас будет проведен, и без колебаний располосовал себе ладонь. — Посмотрим, что скажет твоя кровь. Открой мне свою душу.

Валентин вложил свою руку в ладонь подполковника. Это было равносильно удару. Удару по всему телу. На юношу накатила такая дикая нечеловеческая боль, что его тело изогнулось дугой, и, чтоб не свалиться со стула, он схватился другой рукой за край стола. Рот раскрылся в беззвучном крике. Мышцы на горле от болевого шока пошли буграми, перекрывая кислород. Но боль — это было еще не все. Он провалился в сознание подполковника, который заново переживал самый ужасный момент своей жизни. Растерзанное тело обнаженной молодой женщины. Искаженное предсмертной мукой лицо. Рядом испоганенное насильником тельце малышки четырех лет. И мухи. Много-много мух, облепивших трупы. Валентин не сразу понял, почему он чувствует боль физическую, а не душевную. А потом сообразил, что это внедренные имперскими магами в тело артефакты боролись с Золотым Воином, не давая ему разбить голову о черный от засохшей крови жертвенник. Они пытались привести его в сознание, воздействуя чисто физической болью. А затем в его душе вспыхнула всепоглощающая ярость и безумное желание отомстить. Отомстить вся и всем. И теперь ему плевать, светлый перед ним маг или темный, и вообще не имеет значения, маг ты или не маг. Все, кто участвовал в резне, умрут. Все до одного умрут. Раз был здесь, присутствовал на этой кровавой бойне, значит, ты уже покойник. И любой, кто посмеет встать между мстителем и его жертвой, тоже умрет. Умрет страшной смертью.

Внезапно картина изменилась, начала съеживаться, пропадать. Полыхнуло пламя, и в огне юноша увидел Дарью. Она кричала ему что-то, прижимая к себе корчащихся от боли малышей, мальчика и девочку, которых уже лизало пламя…

Подполковник отдернул окровавленную руку, прерывая контакт.

— Мне и своей боли хватает, — недовольно буркнул он. — Твоя мне ни к чему.

Видение исчезло. Валентин откинулся на спинку стула, с трудом переводя дух. Вампирья кровь уже кипела в нем, залечивая рану. Порез на руке затягивался на глазах. Подполковник с любопытством наблюдал за ускоренной регенерацией тканей юноши.

— А ты не так-то прост, мальчик, — удивился он. — Странно, почему я сразу не почувствовал в тебе вампира?

— Потому что я не вампир, — просипел Валентин. — Что это было?

— Что именно тебя интересует?

— Последнее видение.

— Я так понял, та черноволосая красотка твоя жена?

— Да.

— А малыши, скорее всего, ваши будущие дети. Еще раз сочувствую.

— Где гарантия, что этот образ не внушил мне ты? — заорал Валентин.

— Гарантия — магия крови. Ты же знаешь, что ее не обмануть.

На юношу внезапно накатила слабость, и его пробил холодный пот.

— Как этого лорда уничтожить?

— Повторяю: убить его могу только я.

— Хорошо. Сформулирую вопрос иначе. Чем я могу помочь?

— Вот этим. — Никольский снял с шеи медный крест и протянул его Валентину. — Это мой главный оберег. Напитай его силой. Напитай под завязку! И как можно скорее. Если лорд восстановится до конца, прежде чем ты это сделаешь, его уже будет не остановить!

— Сколько у меня времени?

— Два месяца, не больше.

— Понял. Сделаю. В лепешку расшибусь, но сделаю.

Юноша поднялся.

— Подожди, — остановил его подполковник. — Сначала приведи себя в порядок. Не надо привлекать к своей персоне излишнее внимание коллег. Ни мне, ни твоей семье это не пойдет на пользу.

— Не понял, ты это о чем?

— В зеркало на себя посмотри, поймешь.

Валентин направился в ванную комнату. Адские псы, крутившиеся возле кухни, заскулили и шарахнулись от него, поджав хвосты. Юноша включил свет в ванной, зашел внутрь и уставился в зеркало. Оттуда на него смотрело его собственное лицо. На первый взгляд вроде ничего особенного. Только вот лицо почему-то было окаменевшее да локон белокурых волос на лбу стал пепельно-седым, а в глазах светилась маниакальная жажда убийства…