С уважением, Стентон Хорн, лорд Уиндем».

«Уиндему.

Ну, хорошо. Тогда я требую, чтобы на все время мне была предоставлена одна из ваших карет. Вы должны также прислать и кучера, если вы в силах выпустить деньги на его оплату из ваших рук.

Я нашла подходящий дом. Вот адрес.

А.».

«Леди Алисии.

Дом? Вы совсем с ума сошли? Зачем, ради всех святых, вам понадобилось покупать дом? Особенно такой, который больше и шикарнее моего? Зачем вам новый адрес? Через неделю мы уедем из Лондона.

Уиндем».

«Уиндем,

я понимаю, что у большинства мужчин ум не в голове, а и другом месте, но попытайтесь мыслить логически хоть на мгновение. Никто не сплетничает больше, чем портные. Тот факт, что вы позволяете своей любовнице жить в жалкойдыре, станет известен всему Лондону и гостям вашего драгоценного приема еще до того, как мы туда явимся.

А.».

«Леди Алисии.

Если вы настаиваете на новом месте жительства, то только на определенный период времени я сниму для вас маленький приличный дом в районе Мейфэра. Уверен, это подойдет.

Так было бы лучше.

Уиндем».

«Уиндему. Попытаться стоило.

А.».

«Леди Алисии.

Я обещал оплачивать ваши расходы, но буду недоволен, если вы будете все время попрошайничать.

У.».

«Уиндему.

Что вы собираетесь делать: разрушить мою репутацию? Ах, не старайтесь. Я делаю только то, что необходимо, чтобы создать необходимую вам полную иллюзию. Кроме того, предполагается, что все любовницы постоянно выпрашивают что-нибудь у своих любовников.

Это практически закон.

P.S. Мне нужны драгоценности.

А.».

«Леди Алисии.

Я куплю вам стразы.

У.».

«Уиндему.

Это не пойдет на пользу вашей репутации, знаете ли. Любая светская леди, достойная так называться, с рождения обучается тому, как распознавать стразы с расстояния в десять ярдов.

А.».

«Леди А.

Я позабочусь о драгоценностях. Не покупайте драгоценности. Совсем, ни в каком виде. Понятно?

У.».

«Уиндему.

Да, милорд. Конечно, милорд. Как скажете, милорд.

Однако вам обязательно быть таким скаредным на жалованье моим новым слугам? Нам нужны надежные люди, дорожащие своим местом. Неужели я должна думать обо всем?

А.».

«Леди А.

Я найму вам прислугу. Вы должны выбрать себе камеристку. Больше не давите на меня.

У.».

«Леди Алисии Лоуренс.

Вы не ответили на мое вчерашнее письмо. Вы полностью поняли мои инструкции?

У.».

«У.

Никаких драгоценностей. Нанять камеристку. Не давить на вас. Вы понятия не имеете, какое бремя все эти примерки. Продолжайте заниматься своими бесполезными мужскими делами и предоставьте мне делать мою работу.

А.».

P.S. Думаю, нам нужно сделать пробный выезд, прежде нем являться на прием к лорду Кроссу. Может быть, вы получили подходящее приглашение?»

«Леди А.

Не думаю. Одно дело – привести любовницу на сборище опытных взрослых. И совсем другое – выставлять напоказ недобродетельную женщину перед невинными юными леди на балу в «Олмаке».

У.».

«У.

«Недобродетельную женщину»?

Я и сама не смогла бы выразиться лучше.

А.».

«Леди Алисии Лоуренс.

По отсутствию от вас писем за последние два дня я делаю вывод, что вы заняты подготовкой к нашему отъезду. Я приеду к вашему новому дому завтра утром, чтобы сопровождать вас на прием у лорда Кросса. Поездка продлится меньше одного дня.

У.».

«Леди Алисии.

Вы получили мою записку относительно нашего отъезда завтра утром? Я не получил от вас ответа.

У.».

«У.

Я задержусь.

А.».

«Леди Алисии.

Нет.

У.».

Стентон сложил свою записку, спору нет, очень краткую, и, думая о другом, запечатал ее. Не нужно ему было писать про «недобродетельную женщину». Он оказался втянутым в странную неформальную переписку с леди Алисией в последнюю неделю и не особенно заботился о тоне своих писем.

Ну, теперь уж ничего не поделаешь, хотя завтра он намерен извиниться. На самом деле это даст ему возможность преподать даме урок хороших манер. Ее манерам не мешало бы стать лучше.

Герберт постучал в дверь кабинета.

– Милорд, Гунтер хочет вам что-то сообщить.

Какой ужас! Что там еще хочет сообщить этот тип? От него с ума сойти можно.

Гунтер вошел в комнату и поклонился.

– Милорд, вы желали, чтобы вас информировали, если ее сиятельство решит что-нибудь предпринять без вашего ведома.

Стентон кивнул Гунтеру, лукаво улыбнувшись:

– Да, именно так. – Он взял Гунтера из числа своих слуг и приставил к леди Алисии на тот случай, если потребуется слуга-мужчина. Обернулось это тем, что тот сообщал Стентону обо всех выходках леди Алисии.

– Ее сиятельство намерена этим вечером посетить последнее представление в опере. Она заказала самую лучшую ложу, где ее точно увидят все.

Стентон сощурил глаза, раздумывая над возможными вариантами. Леди уже доказала полное отсутствие осторожности и желания сохранять декорум. Трудно выразить словами, какой скандал вызовет ее появление в опере.

– Мне попытаться отговорить ее сиятельство от этого плана?

Стентон мрачно посмотрел на усердного Гунтера:

– Благодарю, нет. – Потом он едва заметно улыбнулся. – Я уже так давно не был в опере.

Если леди Алисия думала, что он отпустит ее на свободу в ничего не подозревающем Лондоне, то она жестоко ошибается. Он встретит ее там и присмотрит за ней. Она исполнит свою роль, выставив себя на всеобщее обозрение, а он сможет отследить каждое ее движение.

Хотя Алисия поклялась никогда больше не волноваться по поводу того, что подумает о ней кто-нибудь из мужчин, она вдруг поймала себя на мысли: а что подумал бы лорд Уиндем, если бы увидел ее сейчас?

Платье, выбранное ею для оперы, представляло собой пышное сочетание темно-синего бархата и золотого кружева.

– Я похожа на театральный занавес, – бормотала она, вертясь перед зеркалом. – На занавес в очень сомнительном театре.

Заказывая платье, Алисия ставила перед собой цель вызвать шок и ужас, и, возможно, некоторым женщинам придется даже закрыть глаза своим джентльменам. Фасон юбок был задуман такой, чтобы они облегали фигуру и разлетались при движении, нижних юбок было очень мало. Корсаж был на косточках и подложен, незаметно, конечно, чтобы поднять и выставить на обозрение каждый дюйм кожи, дозволенный и… немного больше.

Увидев полумесяцы, выступающие над вырезом платья, она решила, что это слишком даже для ее намерений. Алисия взяла полоску золотого кружева, предназначенного украсить ее волосы, и заткнула его в декольте.

Так гораздо лучше. Все еще дерзко и шокирующе, потому что тонкие кружева отнюдь не плотные, но, по крайней мере, теперь она почувствовала себя в состоянии покинуть собственную гардеробную.