Она снова кивнула.

— Хорошая девочка. — Я медленно вытащил часть своей футболки, которой заткнул ей рот.

Афина сделала глубокий вдох и слегка закашлялась.

— Держу пари, ты жалеешь, сказав о том, что предпочла бы спать голой, — пробормотал я и позволил своему взгляду пройтись по ее обнаженному телу.

— Не прикасайся ко мне. — Это была не мольба, а приказ.

Я поджал губы:

— С чего ты взяла, что меня заинтересует такая бесчувственная рыба? — Я думал, что близость обнаженной женщины меня возбудит, но, чтобы она ни думала, я не был насильником, а ее отвращение ко мне не будоражило кровь.

— Твой народ — это чудовища, насильники и убийцы, — выдала она. Мне даже показалось, что она плюнет в меня, но она этого не сделала.

— Неужели? — произнес я и погладил ее по руке. — Или ты просто пытаешься разозлить меня, чтобы я занялся с тобой сексом? Должен признать, это вроде как работает, — солгал я.

Будучи привязанной ко всем четырем столбикам кровати, она мало что могла сделать, когда я поднял руку и провел пальцем от ее ключицы до ложбинки между грудей, пупку и ниже — от бедра к колену.

Афина затаила дыхание и, наконец, взмолилась:

— Пожалуйста, не надо.

— Я в замешательстве — ты имеешь в виду «пожалуйста, не прикасайся ко мне» или «пожалуйста, не останавливайся»?

Продолжая говорить, правой рукой я ухватился за покрывало и натянул его, чтобы ее прикрыть:

— Подозреваю, что из-за того, как ты последние полчаса пыталась вывести меня из себя, ты умоляешь меня не останавливаться. Мне жаль тебя разочаровывать, но я уже говорил, что устал и просто хочу поспать. — Я откатился от нее с театральным зевком и встал. — Может завтра, как следует выспавшись, я смогу поиграть в твои маленькие игры и заняться с тобой сексом.

Ее губы были плотно сжаты, но глаза будто кричали, что я монстр, и у меня возникло жуткое чувство, что ей стали известны все мои грехи.

Воспоминания, которые я подавлял больше десяти лет, теперь атаковали мой разум, и мне захотелось избавиться от всех отвратительных вещей, похороненных в моем прошлом.

Это была ее вина! Любой, кто меня знал, сказал бы, что я был забавным, веселым и дружелюбным, но по какой-то причине эта Мамаша вытащила наружу мою коварную сторону.

Как будто кто-то завладел моим телом, я ухмыльнулся ей и вонзил «лезвие» поглубже.

— Не волнуйся, крошка, я позабочусь о том, чтобы секс был приятным. По крайней мере, со своей стороны.

Сквозь стиснутые зубы Афина заговорила на незнакомом мне языке. У меня мурашки по коже побежали от огня в ее глазах, шипения и звучания слов, таких чужих и в то же время угрожающих по своей природе.

— Что ты сказала? — потребовал я ответа, но она продолжала говорить на этом мертвом языке, повторяя одни и те же слова во враждебном заклинании.

Как врач, я считал себя человеком науки, но в моей жизни произошло столько необъяснимых вещей, что я мог позволить себе непредвзятость.

— Что ты сказала? — повторил я и со злостью потряс ее за плечи. — Ты, блин, что, накладываешь на меня проклятие, да?

Самодовольно поджав губы, она перестала бормотать и зловеще прошептала:

— Дело сделано. Я позаботилась о том, чтобы ты никогда не нашел удовлетворения с женщиной. Никогда!

Глава 1

В рамках приличий

Пять месяцев спустя — Октябрь 2437

— Я не шучу, Финн. — Перл ткнула пальцем мне в грудь. — Это серьезный вопрос. Не все в жизни — шутка, к тому же я тебе доверяю.

Как один из пяти мужчин, которых Перл выбрала представлять Северные Земли, я собирался отправиться с визитом на Родину. Моя миссия состояла в том, чтобы обучить Мамаш и показать им, что мы, северяне, не были такими отвратительными существами, какими они нас представляли.

— О, он будет вести себя примерно, — сказал Хан и ударил меня по плечу сильнее, чем это было необходимо. — Правда ведь?

— Безусловно! — Я одарил их заслуживающей доверия улыбкой. — Не волнуйтесь, все женщины в мгновение ока влюбятся в меня по уши.

Перл взяла Хана под руку, и меж ее бровей образовался маленький треугольник.

— Речь идет о дипломатии. Твоя задача — не переспать с несметным количеством женщин, а показать им, что бояться северян не нужно.

— Доверие и секс могут быть тесно взаимосвязаны, и как официальный соблазнитель, я тебя не подведу.

— Ты представитель, — поправила меня Перл с легкой улыбкой. — Ты не можешь взять и выдумать новое назначение.

— Почему не могу? Представитель звучит слишком скучно. — Я поднял руку и подчеркнул свою должность кавычками в воздухе. — Я предпочитаю Очаровашку или Непревзойденного Соблазнителя.

— Представитель! — повторила Перл. — А теперь, пожалуйста, вспомни все, что я тебе говорила о том посреднике, с которым нужно быть милым. Он или она будет твоим новым лучшим другом, который будет сопровождать тебя по стране и обеспечивать твою безопасность.

— Ты уже десять раз говорила мне это.

Перл проигнорировала мой комментарий и продолжила повторять инструкции, которые она уже мне дала.

— Я очень тобой горжусь, ведь ты намерен разыскать Афину и попросить у нее прощение. Тот факт, что ты раскаиваешься, приняв участие в ее удержании, говорит о том, что я сделала правильный выбор.

— Да, я чувствую себя ужасно из-за случившегося с Афиной, — солгал я. — Думаю, ты права, Перл, попросив у нее прощения, я помогу себе избавиться от бремени. Ночами невозможно уснуть, когда знаешь, что сделал что-то не так.

Магни поднял брови и своим красноречивым взглядом дал понять, что я перегнул палку.

— Магни. — Перл повернулась к своему шурину. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы Финн и за тебя принес извинения, когда отправится к Афине? В конце концов, это ты ее похитил.

— Не-а, не хочу.

— Но, может, если ты… — начала Перл, но ее прервал муж Хан, который положил руку ей на предплечье.

— Ты зря тратишь время, милая, я знаю, что тебе этого не понять, но это вопрос гордости. Нас с Магни не учили извиняться.

Перл открыла было рот, но благоразумно закрыла его снова.

— Что ж, по крайней мере, Финн достаточно мужествен, чтобы извиниться, и это дает мне надежду, что для вас не все потеряно.

Мы проводили ее взглядами до двери, после чего слово взял Хан.

— Не могу поверить, что она по-прежнему не может тебя прочитать и увидеть, когда ты лжешь.

— Вот и хорошо, — сказал я, усмехнувшись. — Сомневаюсь, что она убедила бы Совет позволить мне увидеться с Афиной, если бы узнала правду.

— Просто не расстраивай ее.

— Кого? Афину или Перл? — уточнил я.

Хан нахмурился.

— Обеих. Это чудо, что Афина вообще согласилась встретиться с тобой. Не могу представить, что у нее остались приятные воспоминания о пяти днях, проведенных в качестве нашей заложницы.

— Не так уж все было плохо, — защищался я. — Первая ночь возможно и была катастрофой, но занозой в заднице она не была.

— Хм. — Хан направился к двери. — Не забудь сообщить нам о своих успехах.

На моем лице медленно расплылась улыбка.

— Тебе нужны все грязные подробности?

— Чем грязнее, тем лучше, — отозвался Магни. — И не забудь поискать Лауру.

Я дал ему обещание и через полчаса пересек границу Родины вместе с четырьмя другими мужчинами, которых Перл выбрала для этой миссии. Все они казались отличными парнями в возрасте от двадцати пяти до тридцати четырех лет. Нашу группу проинформировали о проекте.

Поскольку я уже побывал на Родине в рамках эксперимента по интеграции детей в школьный класс, я не так нервничал, как остальные парни.

— Я чувствую себя таким глупым без бороды, — пробормотал Брюс Ли, когда мы шли к приветственной делегации. Он потер руками щеки.

— Тогда зачем ты побрился? — спросил я, но смотрел прямо перед собой.

— Потому что Кристина и Перл убедили меня, что я лучше впишусь, если побреюсь.

— Ты — идиот. Мы не должны вписываться в их общество; идея в том, что мы отстаиваем свое право быть другими. Я знаю, ты хочешь потрахаться, но поверь мне, моя борода не отпугивала женщин, когда я был здесь прошлый раз.