Кробила. Что ж, прощай, Антракс.

Антракс. Что ж, прощай, Кробила. Ты была хорошей женой, славной женой. Она уходит. Через дыру в подвале. А в углу шуршит крыса. Всегда, когда Кробила уходит, приходят крысы. Беда да и только. Я продолжаю есть кашу. Глаза у меня совсем мокрые. Я опять сморкаюсь. Даже стаканчик сливовой не могу я теперь себе позволить. Это нужда, Антракс, взаправдашняя нужда! Если я выиграю процесс, я выкуплю себе Кробилу вместо второго осла. Еще одна крыса появилась. Уйду-ка я из подвала. Вот я опять стою на Леоновой улице, на которой простоял всю свою жизнь. Леонова улица, ничего, кроме Леоновой улицы. Везде полно народу. Так и кишит. На базарной площади полно, на площади Латоны полно, трактиры переполнены. Разговоры, сплошные разговоры, что это нашло на Абдеру? И всюду я слышу свое имя, всюду чешут языки, и всюду свистят, и всюду дерутся. Что это нашло на Абдеру?

Председатель Общества иностранного туризма. В этом процессе речь идет о большем, речь идет об иностранном туризме. Какова, о друзья абдеритского Общества иностранного туризма, какова причина, по которой иностранцы избегают наш город и едут в Ксантию, в город куда более бедный красотами фракийской природы, чем наш, город, где нет не только театра и музея фольклора, но даже учебных заведений? Лягушки старшего жреца Латоны, скачущие у нас повсюду — на форуме, на базарной площади, в городском парке — и своим устрашающим обликом отпугивающие иностранцев, так же как и наглость наших погонщиков ослов, требующих деньги за простую тень… Перед лицом грозящей всем нам опасности остается только одно, о друзья нашего Общества иностранного туризма…

Председатель Общества защиты животных. Абдериты и абдеритки! Процесс открыл нам наконец глаза: здесь поставлена на карту человечность! Как председатель Общества защиты животных, я протестую против ужасающего обращения с ослом, которое позволил себе зубной врач, чьи зверства при вырывании зубов мы достаточно хорошо знаем! Что сделал этот нечеловек со слабым, беспомощным созданием, не поддается описанию! Он не только сел в тени невинного осла, нет, этого мало — он даже ехал на осле, вместо того чтобы идти рядом с ним, как это делает любой прогрессивный друг животных. Поэтому я взываю к каждому любящему животных абдериту…

Директор акционерного общества «Мрамор». Нет, нас не обманешь. С глинобитными постройками наконец покончено, и мрамор будет продолжать свое победное шествие по Фракии! Удар, направленный против зубного врача Струтиона, пришелся в лицо гигиене, а тем самым и нам, акционерному обществу «Мрамор», ибо тот, кто строит из мрамора, строит гигиенично!

Председатель сената Гипсибоад. Речь идет о том, чтобы сделать наконец из Абдеры город, стоящий на уровне современной цивилизации. Речь идет о том, будет ли Абдера идти в ногу с Грецией или закоснеет в своей отсталости, окруженная гниющими болотами, квакающими лягушками, провонявшая чесноком по милости погонщиков ослов! Сбросим же с себя остатки нашего варварства! Растопчем зловредные суеверия! Но пока бесстыжие парни, вроде этого погонщика ослов, будут продолжать безнаказанно клеветать на цивилизацию на глазах у властей, это, конечно, невозможно! Время не терпит, абдериты! Мы живем в решающую эпоху мировой истории, в самом сердце конфликта между Афинами и Спартой! Между духовностью и материализмом, между свободой и рабством! Сомкнемте же наши ряды! Будем вместе защищать свободу, объединившись в партию, создание которой я здесь провозглашаю, в партию, которая группируется вокруг зубного врача Струтиона, — в партию Тени!

Крики. Да здравствует Гипсибоад! Да здравствует Тень!

Тифид (поет. Тут хулят наши болота, наших лягушек, наш чеснок, но имеют в виду народ; славят разум, цивилизацию, но имеют в виду подневольную жизнь, не имеющую отношения к нравственности!

Греция, конечно, велика, но Фракия еще больше, потому что родина всегда больше всего! Так сомкните ряды, фракийцы, вступайте в партию Осла, в партию, извлекающую правильный урок из этого процесса: долой врагов Фракии, одновременно и врагов Абдеры, долой панэллинских либералов!

Крики. Да здравствует Пфриме, да здравствует Осел!

Фукидид (директор Оружейного акционерного общества в Коринфе). Пиши, Памфаг: «С большим участием мы следим за мужественной борьбой вашей партии. Мы полностью разделяем ваши взгляды: мир — это величайшее добро, но, принимая во внимание преступные намерения партии противника, надо быть готовым к самому худшему. Оружейное общество Фукидида в Коринфе предлагает вам в вашей борьбе за мир и высокие идеалы помощь в виде первоклассных мечей высшего качества, особо пригодных для гражданских войн и уличных боев, по самым низким ценам. Просим также обратить внимание на наши специальные копья марки «Паке» — бойцы обеих партий в Сицилии высказались о них весьма одобрительно. Деревянные щиты из ливанского кедра, обтянутые кожей дикого осла, могут быть поставлены в больших количествах. В ожидании вашего уважаемого ответа Оружейное АО Фукидида, Коринф». Заготовь две копии, Памфаг, и пошли по одному экземпляру каждой партии в Абдере…

Тифид (горланит).

Вот я опять стою на своем мостике с водкой в желудке и звездами в волосах, с луной на плечах, водорослями и маслом на моих лохмотьях, омываемых брызгами волн! Эй, рулевой, эй, лоцман! Земля! Стена из слоновой кости, надвигающаяся на нас во тьме! Земля, ребята, какой-то берег, какой-то город, который протягивает к нам жирные руки, жаждущие наших поцелуев, наших ножей. Посмотрим, какие тут можно обстряпать делишки.

1-й человек. Капитан Тифид!

Тифид. Кто там зовет меня? Кто идет ко мне наверх?

1-й человек. Тот, кто не хочет называть свое имя.

Тифид. Добро пожаловать, господин. Люблю, когда не хотят называть свое имя, это означает выгодное дельце. Чего ты хочешь?

1-й человек. Чтобы в городе был пожар.

Тифид. Друг мой, от капитана Тифида ты получишь все что угодно: пожар, женщин, водку, убийство. Все продаем — когда есть спрос. Как называется этот город?

1-й человек. Абдера.

Тифид. Абдера! Слушай, водочка, слушай внимательно в моем желудке: этот город зовется Абдерой, город моего братца! Значит, мы все как дураки плавали вокруг, я и моя водочка, — вокруг, над серебряной бездной. И где тебе нужен пожар?

1-й человек. В храме Латоны.

Тифид. В храме лягушек! Там они поджарятся тысячами, эти твари. Погляди-ка, водочка, как воспламенится там небо от священного факела. А кстати, зачем это, мой хорошо одетый друг?

1-й человек. Чтобы мы двинулись вперед, мой капитан. Мы должны наконец оставить позади старый хлам и двинуться вперед. На карту поставлена свобода!

Тифид. Слышишь, водочка, на карту поставлена свобода! Приятно быть поджигателем, когда на карту поставлена свобода. Мы нужны для высоких целей, не правда ли, мы оба: ты, моя водочка, и я. Вот так было всегда, на каждом берегу, в каждой гавани, в каждой местности, под любым солнцем! Для вас речь шла об идеалах, а для меня — о водочке, о женщинах, о золоте. Но идеалы еще никогда не обходились без меня, наивысшие блага не достигались без моего ножа. Нас ценят, моя водочка, нас ценят. Сколько дадите?

1-й человек. Пятьсот драхм.

Тифид. Идет! А что там у тебя в кожаном мешочке, дружок? Впрочем, я срежу его с твоего пояса, так будет проще. Смотри, пожалуйста, жемчуг!