Ада. Слышишь?
Авель. Слышу. (Бросает трехногую табуретку в глубину сцены, к жестяному ведерку.)
Ада вздрагивает.
Ада. Куда они летят?
Авель. К мосту, на юг. (Берет скамейку, с грохотом швыряет ее рядом с ведерком.)
Ада вздрагивает.
Ада. Они его разрушат?
Авель. Так ведь он не настоящий, макет. (Бросает ящик с эмблемой Красного Креста туда же, к ведерку и скамейке.)
Ада вздрагивает. Авель подсаживается к ней.
Ада. Надеюсь, в джунглях не начнется пожар.
Авель. Сезон дождей что-то сильно запаздывает.
Слышны звуки азиатской флейты.
Он опять играет.
Ада. Каждый вечер.
Авель. Завтра мы его уже не услышим.
Ада. Быть может, не услышим уже никогда.
Авель. Риса не осталось? Хоть немножко?
Ада. Мальчик еще не ел.
Авель. А ты?
Ада. Я не голодна.
Авель. Я тоже.
Ада. Где-то он будет завтра?..
Авель. В джунглях, на пути в учебный лагерь.
Ада. И долго он будет проходить подготовку?
Авель. Неделю.
Ада. А в бой когда?
Авель. Через неделю.
Ада. Он может погибнуть.
Авель. Большинство погибает.
Ада. Вдруг ему повезет.
Авель. Везет очень немногим.
Ада. Почему же у нас никак не наступит мир?
Авель. Потому что мы должны победить.
Ада. Должны?
Авель бьет Аду по щеке. Оба молчат.
Авель. Прости, что я тебя ударил.
Ада. Мне не было больно.
Авель. Есть мысли, которые даже мыслить недозволено.
Ада. Я знаю.
Флейта умолкает.
Авель. Он уже не играет.
Ада. Он плачет. (Встает.)
Авель. Пойдешь к нему?
Ада с рисовой плошкой идет в глубину сцены, к центру задника, и исчезает. Авель принимается жевать резинку, пригнувшись снует по сцене, озирается по сторонам.
О my darling, о my darling, о my darling Clementine.[49]
Слышен вой летящей гранаты. Авель отскакивает направо к заднику, ложится на рампу. Из-за ящика с эмблемой Красного Креста появляется Каин в каске. Справа рядом с ним, в правой части игровой площадки, — Енох, Адам, Авель, тоже в касках.
Енох. В бога душу мать!
Каин. Если мы уцелеем, трахну свою бабку, чтоб я пропал!
Авель. О my darling, о my darling, о my darling Clementine.
Адам. «Отче наш, иже еси на небеси».
Каин. Заткнись!
Слышен треск пулеметных очередей.
Все четверо пригибаются.
Енох. От этого дерьмового солнца прямо каски плавятся.
Каин. Ему б еще взорваться для разнообразия!
Треск пулеметных очередей.
Все четверо пригибаются.
Вот это жахнуло — класс!
Адам. Да святится имя Твое.
Енох. Кончай молиться!
Авель. О my darling, о my darling, о my darling Clementine.
Адам. Да приидет царствие Твое.
Енох. Надо ящики с боеприпасами подтащить.
Треск пулеметных очередей.
Все четверо пригибаются.
Каин. Вперед!
Все четверо с ящиками боеприпасов бросаются через сцену навстречу пулеметному огню.
Енох. Ложись!
Все четверо падают на пол.
Каин. Сукины дети, подонки, говнюки!
Авель. О my darling, о my darling, о my darling Clementine.
Адам вскрикивает.
Адам. Живот! Мой живот!
Каин. Лучше сразу отдать концы, чем медленно подыхать.
Енох. Назад в укрытие!
Каин, Авель, Енох устремляются вправо, на задний план.
Адам. О-о, живот! (Остается лежать в центре переднего плана.) Мой живот!
Слева из глубины сцены выходят Женщины в сушильных колпаках, в руках у них модные журналы. Поднимают брошенные ящики с боеприпасами, аккуратно их расставляют; Ноэма — крайний левый ящик, Каинов, Ева — Адамов. Адам по-прежнему лежит на полу. Посреди игровой площадки Ада садится на Енохов ящик, а справа на переднем плане Цилла — на Авелев. Ноэма плачет.
Ева. Не надо плакать.
Цилла. Когда он погиб?
Ноэма. В прошлую пятницу.
Цилла. А мой — три недели назад.
Ева. Мой — год назад.
Ада. Мой — два года назад.
Ева. Уже?
Ноэма всхлипывает. Три другие листают модные журналы.
Ада. Когда привезут гроб?
Ноэма. Он останется там.
Ада. Счастливая. Значит, тебя отправят туда на самолете.
Ноэма всхлипывает.
Цилла. Я летела туда две недели назад. Замечательное путешествие.
Ноэма всхлипывает.
Ева. Мне пришлось хоронить своего здесь.
Ада. Мне тоже.
Ева. Отечество обошлось с нами по-свински.
Ноэма всхлипывает.
Ада. Тем временем ты успела выйти замуж за маклера, который торгует земельными участками.
Ева. А ты спишь со своим текстильным фабрикантом.
Ада. Я всегда с ним спала.
Ноэма всхлипывает.
Ева. Малышка тоже все забудет.
Ноэма. Никогда! (Закрывает лицо модным журналом с фотографией манекенщика на обложке.)
Ада. Ну-ну, не надо.
Ноэма всхлипывает.
Цилла. Вы давно поженились?
Ноэма. Четыре месяца назад. (Всхлипывает.)
Ада. Ты беременна?
Ноэма. Да. (Всхлипывает.)
Ева. Паршиво!
Цилла. Жизнь продолжается. (Показывает страницу журнала.) Как вам этот комбинезончик?
Ада. Шик.
Цилла. Я купила себе такой.
Ада. Стало быть, уже закрутила роман с лесоторговцем.
Цилла. У тебя одна грязь на уме.
Ада. Денег-то у тебя — кот наплакал.
Ноэма всхлипывает.
Ева. Не надо плакать.
Ада. Когда он погиб?
Ноэма в слезах уходит налево в глубину сцены.
Цилла. Она ведь уже говорила.
Ева. В прошлую пятницу.
Цилла. Н-да, а переговоры о перемирии наконец-то сдвинулись с мертвой точки.
Ада. Согласовали порядок размещения.
Ева. Почти.
Ада. Первая держава предлагает собраться за прямоугольным столом.
Ева. А вторая — за круглым.
Цилла. А третья — за треугольным.
Ада. А четвертая ратует за стол в форме подковы.
Все три встают, бросают модные журналы на пол.
Цилла. Я уже предвкушаю, как надену сегодня вечером новый комбинезончик.
Ада. Мне как всегда пора к текстильному фабриканту.
Ева. А я, пожалуй, разведусь с этим маклером.
Три женщины в сушильных колпаках уходят налево в глубь сцены, одновременно справа из глубины сцены выходят Каин и Авель, Адам по-прежнему трупом лежит в центре переднего плана. Авель с виду безмятежен, Каин деловит и мрачен, губы его временами кривятся в невеселой усмешке.
Каин (предлагая Авелю сигару). Как насчет гаванской?
