— Она будет проверяться, — предупредил я ее. Хейзл прикусила губу.

— Так, — заметил я, — что-то у вас не совсем получается, как надо бы?

— Стенограммы судебного заседания не существует. Мой дядя был из тех, кого зовут неисправимыми индивидуалистами. Он вел свой бизнес на основе наличных денег. Он обходил закон о подоходном налоге. Он держал шестьдесят тысяч в своем личном сейфе, который он арендовал в банке. Когда он почувствовал, что наступают его последние дни, он послал за мной.

— И тогда вам остается только сказать, — предложил я, — что те шестьдесят тысяч были в тысячных купюрах, а также то, что он передал эти деньги вам.

— Именно так все и произошло.

— И вы не посмели положить эти деньги на свой счет в банке, поскольку ребята из налогового ведомства наверняка захотели бы узнать, откуда у вас эти деньги. Поэтому вы где-то спрятали их, а потом вышли замуж за Стэндли Даунера. И Даунер все удивлялся, откуда у вас такие деньги, но вы ничего не сказали ему об этом. Тогда он изловчился и, в конце концов, нашел, где вы спрятали деньги, забрал их и исчез.

— Совершенно верно.

— Поэтому, — продолжал я, — вы захотели, чтобы я нашел его. Теперь послушайте. Если вы лжете и эти деньги являются вашей долей результата ограбления бронированного пикапа, то, разыскав Стэндли Даунера с вашими деньгами и возвратив их вам, я отправлюсь в тюрьму, как соучастник преступления после его совершения, и буду в заключении примерно лет пятнадцать. С другой стороны, если ваш рассказ правдив и я разыщу ваши деньги, то я буду соучастником преступления, а именно буду способствовать сокрытию денег от налогообложения. В этом случае мне грозит, по крайней мере, лет пять тюрьмы. О нет, благодарю вас, я не хочу ни того, ни другого.

— Одну минутку, — перебила она меня, — я готова выложить все начистоту.

— Валяйте.

— Вы находите моего мужа и деньги, а затем я уже докажу, что имею право на эти деньги.

— Но когда я найду Стэндли Даунера, что именно помешает ему послать нас подальше?

— Этому помешаю я сама.

— Каким образом?

— У меня есть кое-что в отношении него.

— Это дополняет изумительную картину, — заметил я, — получается полный набор: шантаж, уклонение от уплаты налогов и, наконец, участие в преступлении. Все это мне совсем не нравится.

— Вы будете получать пятьдесят баксов в день, а также премиальные, в зависимости от того, что я получу обратно.

— Какого размера премиальные?

— Это зависит от того, как долго вы будете заниматься этим делом.

— Двадцать процентов.

— Хорошо, пусть будет двадцать процентов. На меня умоляюще посмотрела Элси Брэнд.

Ее глаза просили меня не впутываться во все это дело.

— Нам потребуются деньги на текущие расходы, — предупредил я Хейзл.

— Сколько?

— Тысяча долларов.

— Вы с ума сошли? У меня нет таких денег.

— А сколько у вас есть?

— Пять сотен до последнего цента, вот и все, что есть у меня.

— Где?

Хейзл Даунер поставила ногу на один из писсуаров, приподняла юбку и вытащила пластиковый конверт из-под самого верха чулка. Раскрыв конверт, она вытянула из него пять стодолларовых купюр.

— У вас были трудности при обмене?

— При обмене чего?

— Тысячедолларовой купюры?

— Пошли вы к черту, — возмутилась Хейзл, — вы берете эти деньги или нет?

— Разрешите мне сказать вам кое-что, сестренка, — обратился я к ней. — Если вы имеете отношение к ограблению того бронированного пикапа, то я намерен сдать вас полиции. Если вы сейчас лжете мне, то я также выдам вас. Если вы говорите мне правду, то я разыщу Стэндли Даунера.

— Достаточно справедливо, — согласилась Хейзл, — найдите его и тогда мы поговорим, как деловые люди. Но вы должны найти его до того, как он истратит все деньги.

— Как давно он исчез?

— Неделю назад.

— У вас есть его фотография? Она раскрыла сумочку, вытащила из нее бумажник, из него достала фотографию и передала мне.

— Какие у него волосы?

— Темные.

— Глаза?

— Темно-синие.

— Вес?

— Семьдесят семь килограмм.

— Рост?

— Сто восемьдесят три сантиметра.

— Возраст?

— Двадцать девять.

— Характер?

— Неуравновешенный.

— Эмоциональный?

— Да.

— Вы раньше были замужем? — спросил я.

— Если это имеет значение для вашего бизнеса, то да.

— Сколько раз?

— Дважды.

— Ну вы та еще штучка! — не удержался я, оглядывая ее.

— В самом деле? — притворно удивилась она, быстро проводя рукой вдоль своей фигуры сверху вниз. — Спасибо вам, мистер Лэм, за то, что вы надоумили меня, а я-то этого раньше и не замечала.

— У нас нет времени для взаимных подначек или сарказма, — предупредил я ее, — но вы действительно штучка, причем красивая.

— Ладно, пусть я буду в ваших глазах красивой штучкой, ну и что из этого?

— Ваш муж не стал бы покидать вас, если бы на его горизонте не появилось нечто чрезвычайно привлекательное. Кто она была?

— А разве той суммы денег было недостаточно, чтобы сбежать с ними от меня? Я покачал головой.

— Перестаньте увиливать. Кто эта другая женщина?

— Эвелин Эллис.

— А теперь, — убежденно заявил я, — если вы скажете, что Эвелин работает в ресторане “Обед до отвала”, то тогда считайте, что я уже все слышал.

— Но она в самом деле там работает, — подтвердила Хейзл, — именно там ее и встретил мой муж. Я положил пятьсот долларов в карман.

— О'кей, — заявил я, — можно сказать, что с этого момента я действительно влез в это дело. Элси Брэнд ухватилась за мою руку.

— Дональд, прошу тебя, пожалуйста, не надо.

— Элси, не беспокойся, это всего лишь профессиональный риск.

Хейзл Даунер тут же с подозрением посмотрела на нас.

— О каком риске вы говорите? О чем вы там договариваетесь, втайне от меня?

— Не обращайте внимания на нас. Это сугубо наше личное дело. Лучше опишите мне Эвелин.

— Рыжеволосая, большие с невинным взглядом голубые глаза, двадцать три года, пятьдесят три килограмма; размеры — тридцать шесть, двадцать четыре, тридцать шесть.

— Что же у нее есть такое, чего нет у вас?

— Она не просила меня присутствовать, когда мой муж знакомился с ее достоинствами и недостатками.

— Но вам, кажется, очень хорошо известны размеры ее фигуры.

— А почему бы и нет? О ней все было подробно опубликовано, когда в прошлом году на конвенции всеамериканского объединения торговцев скобяных изделий она была избрана “Мисс Скобяные изделия Америки”.

— А какое отношение она имела к продаже скобяных изделий?

— Непосредственно скобяными изделиями она не занималась. Она работала бухгалтером в одной компании по импорту товаров.

— А почему она стала работать официанткой в придорожном ресторане, обслуживая сидящих в машинах водителей?

— Это случилось уже после работы в компании. Она стремилась выйти на солидных мужчин, которые имели или могли иметь большие деньги. Она нашла Стэндли. Сейчас она уже не работает в ресторане.

— Вы догадываетесь, где они могут быть сейчас?

— Если бы догадывалась, не платила бы вам деньги.

— Что мне следует делать, если я обнаружу их?

— Просто сообщите мне об этом. Я повернулся к Элси.

— После того, как я выйду отсюда, оставайтесь здесь минуты три. — распорядился я. — Слегка приоткрой дверь и в щель посмотри, есть ли кто-нибудь в коридоре. Если там никого не будет, все будет спокойно, то возвращайся в офис. На расспросы Берты не обращай никакого внимания, будь нема, как рыба.

Отвернувшись от Элси, я вновь обратился к Хейзл Даунер.

— Выходите отсюда вслед за Элси, — заявил я, — на лифте спускайтесь на первый этаж. На улице идите до большого универсального магазина. Он в одном квартала от нашего здания. В том магазине у женского туалета два входа. Войдите в одну дверь, а выходите из другой. Удостоверьтесь, что за вами никто не следит.

Ежедневно в полдень выходите из вашей квартиры. Постарайтесь делать так, чтобы за вами никто не следовал. Заходите в будку платного телефона-автомата и звоните Элси в мой офис. Постарайтесь сделать ваш голос настолько резким, насколько это возможно. Скажите, что это Абигейл Смит, но при этом подскажите Элси, что гласные в ее фамилии “Смит” пишутся, как “уай” и “е” на конце. Спросите Элси, где же находится тот бездельник, ставший вашим мужем, которого я должен разыскать для вас.