— Вот и рассвет, — проговорил советник, обернувшись к окну. — Это глубоко символично: нам тоже предстоит пролить свет на чрезвычайно запутанное дело.

Он взял в руки лежавший на столе лист бумаги.

— Это петиция, врученная мне от имени тех, кто называет себя Свободными Людьми Фенриса. Они делегировали на Локи Рисдайка, Саммса и Хогана. К делу причастен и советник Саа, один из руководителей Харбанда. Кстати, он не возражает против обсуждения претензий в адрес компаний?

— На скачках не может победить тот, чья лошадь захромала, — витиевато ответил Саа Ким, пряча свои чувства за вежливой ухмылкой, унаследованной им от дальних предков. — Мы с Хоганом уже обговорили основной круг наших вопросов и, надеюсь, пришли к соглашению. Оговорюсь, что я могу отвечать только за одну нашу компанию. Вместе с тем…

— Вместе с тем брешь, — подхватил Куллан, — пробитая тобой в политике монополий, заставит и других промышленников пойти на уступки. Ты это хотел сказать, Саа? Я тоже так думаю. И поэтому позабочусь, чтобы Высший Совет безотлагательно обсудил весь комплекс существующих на пограничных планетах проблем и вынес взаимоприемлемые решения. Не могу не отметить, что ты, Саа, проявил завидную мудрость и гибкость в довольно непростой ситуации.

Саа вновь улыбнулся:

— Да уж, в такую острую ситуацию я никогда раньше не попадал и, надеюсь, не попаду впредь.

— Следующий вопрос. — Тон Куллана стал сухим и официальным. — По приказу этого офицера разведки тебе нанесен моральный и физический ущерб, имело место покушение на твою свободу. Ты вправе заявить официальный протест.

На этот раз Саа улыбнулся как можно шире:

— Советник, поскольку это уже не касается вопросов по Фенрису, я предоставляю тебе самому разбираться с разведкой. А этот офицер… Нет, я воздержусь от подачи протеста. Теперь же, поскольку вопрос исчерпан, позволь мне уйти. — Он встал и тронул за рукав Саммса. — Ты идешь со мной?

Саммс повел плечом, отстраняясь от этого прикосновения. Он согнулся, положив локти на колени, и неотрывно глядел на Хогана. А может быть, на Леннокса? Наступившую паузу прервал Куллан:

— Если ты, Саа, уклоняешься от подачи протеста, рассчитывая договориться с этим офицером, то напрасно. Он теперь вряд ли правомочен заключать сделки. Или ты настаиваешь на своих полномочиях, командор?

Леннокс продолжал сидеть так же прямо, однако каким-то непостижимым образом он будто уменьшился в размерах.

— А ты что скажешь? — этот вопрос, произнесенный сдавленным от волнения голосом, заставил всех посмотреть на Саммса. Тот стоял, набычившись, в упор глядя на Хогана, и ждал ответа.

— Саммс, я хочу сделать тебе подарок. — В голосе зазвучала знакомая ленивая интонация. — Это всем подаркам подарок, Саммс. Я дарю тебе Фенрис! Что бы ты там не планировал, но дело ты сделал хорошее. Хорошее, во-первых, для всех, кто послал нас сюда. Когда Саа выполнит свои обещания, это пробьет изрядную брешь в стене, которой Фенрис отгорожен от всего мира. Словом, для Свободных Людей планеты начнется новая, счастливая эра. Благодарю тебя, босс, — усмехнулся Хоган, отвешивая Саа шутливый поклон.

Директор Харбанда склонил в ответ свою изящную голову, не забыв вежливо улыбнуться.

— Во-первых, — Хоган вновь повернулся к Саммсу, — это дело хорошо оборачивается и для тебя. Ты теперь первый человек на Фенрисе, герой, чьи лавры никто не осмелится оспаривать. Желаю тебе стать большим боссом на твоей планетке, для этого у тебя есть все качества, даже в избытке. И последнее. Можешь не говорить, что ненавидишь меня. Я это знаю. Теперь же, после моего подарка, ненавидишь еще сильнее — мы и об этом оба знаем. Что ж, прощай новый герой Фенриса! — Хоган поднял руку и помахал Саммсу с уничтожающей усмешкой.

Саммс с трудом оторвал от соперника полный ненависти взгляд. Сдерживая бешенство, он отвесил Куллану деревянный поклон и вышел рука об руку с Саа. Перед ними лежало их будущее, хотя каждый из двоих партнеров представлял это будущее по-своему.

Когда они скрылись за дверью, Хоган произнес, как бы подводя черту:

— Конец главы. Или книги?

— Во всяком случае, первого тома, — задумчиво добавил Кронфильд.

— Пожалуй, — согласился Куллан. — Но и второй том не менее захватывающий… — Он поднялся и, заложив руки за спину, долго стоял у окна, наблюдая бег облаков, окрашенных пурпуром зари. Затем вернулся к своему креслу и переставил его так, чтобы сесть лицом к лицу с Ленноксом. Его голос зазвучал уверенно и твердо. — Мы знаем все, даже то, о чем ты, командор, и не подозреваешь. А пока отвечай: кто дал тебе право под всеми звездами Галактики ставить барьеры фаллианам?

Старательно сохраняемая до сих пор выдержка изменила Ленноксу. Его лицо вновь побледнело от бешенства, в глазах загорелась лютая ненависть.

— Если тебе известно все, известно и то, кто дал мне такое право.

— Ты словно гордишься тем, что сделал… Двадцать лет назад отважный смельчак принес в наш мир самый большой подарок, о каком могло мечтать человечество. К тебе, командор, обратился он за помощью, но его ожидали предательство и смерть.

— Я не признаю твоих обвинений, советник, — замотал головой Леннокс. — Я выполнял свой долг и приказы командования. Хотя, не скрою, я был согласен с этими приказами. Да, я велел убрать Марсона, но он уже не был человеком. Для блага людей был убит этот оборотень, этот монстр, явившийся со своими мерзкими предложениями. — Злобная усмешка искривила губы Леннокса. — Лучше благодарите богов, что я помешал этому предателю выполнить свою чудовищную миссию.

— Подобная точка зрения известна. — Ледяной тон Кронфильда резко диссонировал со злобными выкриками Леннокса. — Известен фанатизм сторонников этой позиции. Но многие видят проблему и ее историю иначе. Марсон, один из лучших разведчиков, ни в чем не изменил своему долгу первооткрывателя новых миров. Он вошел в контакт с неведомой доселе расой, одновременно с нами существовавшей в Галактике. Причем не он был инициатором контакта, Марсон просто поспешил на зов, приняв сигнал с просьбой о помощи. Те, к кому он прилетел, приняли посланца человечества с добротой и открытостью. Он долго жил среди них, изучая эту расу, хотя ее и не было в списке цивилизаций, с которыми разрешен контакт. Поняв, насколько полезной для людей может стать дружба с Другими, он решил вернуться. Марсон знал, что на карту поставлена его карьера и даже жизнь. Но он верил, что найдет разумных людей, которые выслушают его доводы и захотят удостовериться в истинности его доказательств. Он пришел с высокой миссией, он мог рассчитывать на неприкосновенность, ограждающую послов любого ранга. Но ему не дали дойти до тех, кто мог бы оценить значимость сокровища, которое Другие предлагали человечеству. Марсон не успел сделать первых шагов, как был схвачен и убит. Служба разведки постаралась, что бы всякая память об этом исчезла. Но Другие не теряли надежды на контакт. Они торопились, зная, что срок жизни людей гораздо короче их собственного. Они боялись, что ныне живущее поколение исчезнет с лица Терры, так и не узнав о зове дружественной расы. И пятнадцать лет назад контакт повторился. На этот раз в наш мир летели двое добровольных послов, взявших с собой в качестве доказательства еще одного — третьего.

Рука Леннокса непроизвольно нырнула к поясу и в бессильной ярости стиснула пустую кобуру. Проследив глазами этот жест, Кронфильд лишь покачал головой, не прерывая своего рассказа.

— Втянутым в этот новый контакт оказался разведчик Ксанга, выполнявший рейс по той же орбите, что когда-то и Марсон. Его история повторилась, но корабль Ксанги летел в наш мир с двумя пассажирами: женщиной и ребенком. Ксанга знал о гибели Марсона, понимал, что его ждет. Но он рискнул вернуться, выбрав для посадки глухую планету Кире. Однако там он угодил в ловушку, был опознан и схвачен полицией порта. Опасаясь, что его заставят выдать тех, кто прибыл с ним, Ксанга предпочел смерть и покончил с собой. Как удалось женщине с ребенком просочиться сквозь полицейские кордоны и покинуть Кире, осталось загадкой, в которую уже никому не проникнуть. Но они каким-то чудом ухитрились добраться до Терры.