— Безусловно. Вы даже не представляете, насколько! — совершенно искренне подтвердил следователь. — Теперь давайте выбираться из этого прекрасного места. Вы отпустили свою карету, так?

— Да, я ведь не знала, сколько времени здесь проведу. К тому же, она не моя.

— Хозяин заведения держит пару экипажей для особо почтенных гостей. Думаю, я смогу уговорить его выделить один вам…

— Не стоит, — адмирал поднялась со стула, отряхнула бриджи и краги перчаток от невидимых крошек, зачем-то запустила большие пальцы под клапаны ботфортов, словно за ремень (благо, ей для этого не требовалось наклоняться). Выпрямилась. — Тут меньше получаса ходьбы до Старой Соборной. Там вечно крейсируют ночные извозчики, даже после полуночи. Погода тёплая, я бы хотела прогуляться.

— Тогда позвольте вас проводить, — Пер-Шаври в свою очередь встал, испытав некоторое облегчение – за эти часы, проведённые на стуле, он успел прочувствовать каждую складку, каждый шов на задней части своих брюк. — Вы ведь не носите оружия. А военная форма, увы, сама по себе защитой от криминалитета не служит.

— Что ж… — Каррисо чуть заметно улыбнулась. — Не буду мешать благородному порыву. Пройдёмся вместе.

Забрав свои шляпы и тросточку Омара, они вышли из ресторана. Неторопливо, плечом к плечу, двинулись к Старой Соборной улице. Адмирал шагала, заложив руки за спину и глядя прямо перед собой – похоже, её одолевали какие-то мысли. А может – просто устала. Омар же, держась рядом, бдительно посматривал по сторонам. Улочки, которыми они шли, были действительно тёмными. Окна домов, витрины большинства заведений и электрические фонари давно уже погасли, а химические уличные светильники едва тлели. В столь поздний час даже в относительно благополучных районах города ничего не стоило нарваться на неприятности.

Столичные власти пытались с этим бороться – усиливали полицейские патрули солдатами гвардии, прибегали к новейшим достижениям техники… Одно такое "достижение" как раз попалось следователю и адмиралу на пути – синяя будка с надписью "Полиция", торчащая прямо посреди тротуара. Внутри, как знал Омар, находился телефон, связанный с районным полицейским управлением. Любой гражданин, попавший в беду или ставший свидетелем преступления, мог запереться в будке и сообщить дежурному. К месту, откуда поступил звонок, незамедлительно высылался наряд – расположение всех будок было помечено на оперативной карте. Полезная штука, в общем… В последнее время их стали производить едва ли не тысячами, втыкая на каждом перекрёстке, что сказалось на качестве исполнения. У этой, например, слово "POLIZEI" над входом было написано с двумя ошибками, как "POLICE". А бывали такие, в которых к телефону провод забыли подвести…

Миновав полицейскую будку, они свернули направо, чуть не столкнувшись с припозднившимся пешеходом. Молодой мужчина в странного покроя городском костюме улыбнулся им, словно старым знакомым, приветливо кивнул и, пройдя мимо, быстрым шагом скрылся за поворотом.

— Вы его знаете? — спросил Пер-Шаври, используя повод разорвать тишину. Во время прогулки он рассчитывал ещё немного поговорить с адмиралом, однако инородка была задумчива, молчалива, и явно не расположена к диалогу. Следователь счёл за лучшее молча идти рядом, наблюдая за её лицом.

— Если и знаю, то не помню, — покачала головой Каррисо. — Мне в последнее время столько…

Из-за поворота, за которым скрылся незнакомец, раздался нарастающий свист, внезапно оборвавшийся громким хлопком.

— Подождите-ка здесь, — нахмурившись, велел свой спутнице следователь. — Я посмотрю…

Стиснув рукоять пистолета во внутреннем кармане куртки, Омар вернулся назад и осторожно выглянул из-за угла. Не удержавшись, присвистнул. Странно одетый мужчина пропал – вероятно, зашёл в один из домов. Но вместе с ним пропала и полицейская будка. Следователь подошёл к тому месту, где она стояла, опустился на корточки. Пощупал зачем-то брусчатку. Никаких следов – ни вмятин на камнях, ни выхода подземного кабеля. Была будка – и нет её. Ну и чёрт с ней…

Пер-Шаври поспешил обратно. Каррисо послушно стояла там, где он её оставил, всё также заложив руки за спину и покачиваясь с пятки на носок. Увидев выражение лица следователя, вопросительно подняла брови:

— Что там?

— Вы же видели полицейскую будку?

— Видела.

— Нет её. Исчезла.

Адмирал посмотрела на Омара долгим, испытующим взглядом – словно ждала, когда он признается в розыгрыше. Не дождавшись, хмыкнула:

— Столица большой и древний город. Тут случаются… странные вещи. Если они нас не касаются, их лучше не замечать.

— Вот уж правда, — криво усмехнулся Пер-Шаври. — Протоколы ночных патрулей почитать, так там вовсе…

Они двинулись дальше, невольно ускорив шаг. Следователь часто оглядывался, и пересказывал гулявшие в полицейской среде страшные байки. Каррисо вежливо улыбалась, кивала, но, похоже, опять ушла в себя. Решив, что так дело не пойдёт, Пер-Шаври несколько грубовато сменил тему:

— К слову говоря о загадках… Боюсь показаться бестактным, но для меня вот загадкой является то, почему вы не подстригаете свои… э, ногти. Неудобно ведь, наверное, с ними. Я вас не обидел?

— Хех, нет, — инородка улыбнулась чуть шире. — Это культурное. Я ведь не человек, не забывайте.

— На мой взгляд, "человек" – понятие куда более широкое, чем его обычно трактуют, — не согласился Пер-Шаври.

— Да бросьте, — улыбка адмирала сделалась грустной и ироничной. — Отвечая на ваш вопрос… Я давно оторвана от родного народа, и по дому не скучаю. Но есть традиции, которые с детства въедаются в кровь. Состриженные острые кончики ногтей у нас – это признание своей старости. Ты признаёшь, что не годишься ни к какому делу, кроме как давать советы и направлять молодых. Становишься старейшиной. Мне до остриженных ногтей ещё лет двадцать…

— Понятно… — протянул Омар, разглядывая свои пальцы. — А вот, развивая тему… Скажите, почему вы не пошли во Флотилла Ауксилиарэ? Ведь там другие порядки, инородческое происхождение не должно мешать…

— Вы ведь знакомы с Союзным Флотом только по книгам и газетам, верно? — плечи адмирала дёрнулись, словно она подавила смешок.

— Н-ну… В принципе, да, — почему-то смутился Пер-Шаври.

— Флотилла – номинально единый флот, составляемый из эскадр, поставляемых союзниками-инородцами, — с менторскими нотками произнесла адмирал. — Но именно что номинально. Нет, в бою эскадры действуют совместно и достаточно слаженно, однако в мирное время держатся обособленно. Внутренние порядки в каждой свои. И принимают там только соотечественников. А у моего народа нет своей эскадры во Флотилла Ауксилиарэ, — Каррисо хмыкнула. — Мы же крошечный народец, господин Пер-Шаври. Живём на единственной планете, и там нас всего двенадцать миллионов. Четыре города, все построены Империей… Ничего не производим, кроме предметов народного промысла. Ну откуда у нас собственные военные корабли?…

Остаток пути они прошли молча. Никакие дополнительные приключения их не настигли, и на ярко освещённой Старой Соборной адмирал практически сразу поймала извозчика. Пер-Шаври галантно поддержал женщину под локоть, когда она забиралась в карету, на прощанье снял шляпу и отвесил полупоклон:

— Желаю вам хорошо выспаться. Мой коллега, цур Горберг, может вызвать вас на допрос вновь… Постараюсь не дать ему сделать это с утра пораньше.

— Спасибо. И вам приятной ночи, — кивнула Каррисо, и захлопнула дверцу. Экипаж тронулся… Следователь стоял, опираясь обеими руками на трость, и глядел ему вслед.

Спустя примерно минуту второй точно такой же экипаж остановился рядом с ним. Омар глянул на кучера, усмехнулся и, бросив: "Ко мне домой", полез внутрь. Устроился поудобнее на мягком диванчике, откинулся на протёртую спинку.

— Ну, как прошло романтическое свидание? — с лёгкой ехидцей в тоне поинтересовался человек, занимающий диванчик напротив.