Сам я не был фанатом выступлений. Для меня лучше собраться с мужиками в баньке под пивко и рыбку, но посмотреть на живое выступление в этом мире захотелось. Что ж, готовимся смотреть сельский «Х фактор». Хотя для местных это уже неплохой вариант оттянуться. Фоновая музыка бардов стихает, а на сцену выходит господин Гелий, которого попросили открыть начало праздника. Усы Лоро дернулись от наслаждения.

Старый нарцисс, что бы он не говорил, но все равно любит, когда ему закатывают такие вечеринки.

— Я очень рад, что мы имеем возможность отметить этот праздник в кругу близких. Да благословят нас боги. От лица Нерда сомерсета хочу пожелать вашей деревне процветания и благополучия. Поэтому давайте вместе насладимся выступлением и пообещаем друг другу отметить следующий день рождения господина Лоро вместе! — весело говорит Гелий, решая не затягивать с долгими речами и под аплодисменты уходит со сцены.

Когда гелий удалился, я заметил, как его фигура быстро направилась в сторону леса.

— Смотри, сейчас внучка выйдет, — наклонился ко мне старый и шепнул на ухо. — Открывать концерт — большая честь! Пока все ещё более-менее трезвые… — хмыкнул он выпрямляясь.

Знакомый бард, ударяет по струнам своей лютни. По округе тут же пробежалась приятная мелодия, ласкающая слух своей красотой и изяществом. На сцену с двух сторон выбегают девушки в длинных красных юбках, а на плечах накинуты большие платки с узорами в виде местных животных. Я чуть воздухом не подавился, когда вслед за ними вышла Адела в черных обтягивающих штанах и в белой рубахе, что доходит до середины бедра. На ней нитями вышиты цветы и вместо пояса висит веревка, очерчивая тонкую талию.

Девушки, как я понял, были подтанцовкой и, расправляя руки, бегали по сцене. Кружатся, взмахивают руками, пляшут и даже водят хороводы. Посмотрев на Лури, я был готов поклясться, что парень готов продать душу лишь за тот момент, когда Адела вышла на сцену.

На определенной ноте девушка запела, тронув каждого из присутствующих глубиной своего голоса. Я впервые увидел в ней столько нежности, будто каждое движение столь мягкое, как взмах крыла бабочки. Будто трепетание пышных ресниц может оставить на сердце глубокие порезы. Прелесть была в том, что это было как будто и не пение, а именно только вздохи, подъемы молодой, здоровой, певучей груди. Я впадал в блаженство, когда ушей касался этот приятный звук.

Выступление постепенно заканчивалось и выступающие в конце держась за руки, поклонились зрителям под громкие аплодисменты. Лоро даже всплакнул, от распираемого чувства гордости. Лури не моргая смотрел на Аделу. Его физиономию украшала широкая улыбка, от которой мою грудь словно сдавило.

Так Зен, ты что влюбился в девушку. А ну прекращай! Нам еще столько баб попробовать нужно. Мысли прочь!

— Я бы засандалил, — облизнулся Сема.

— А что значит засандалить, хозяин. — вопросил Хитрец.

— Пусть дядька тебе объясняет.

Звезды местного разлива покинули сцену, на которую вышло несколько бардов. На фоне вновь заиграла музыка, только живая, веселая, от которой часть напившихся пустились в неугомонный пляс. Адела весело обсуждала что-то с остальными выступающими, но стоило нам подойти, как девушка бросилась Лоро на шею.

— Это для тебя, дедушка! — провизжала девчонка, вцепившись в единственного родного человека.

Лоро прижал маленькое хрупкое тело к себе. Его переполняли чувства, которые старик никогда не показывал ранее. С минуту они с Аделой обменивались любезностями, после чего Лоро откланялся развлекаться в кругу сельчан, оставив нас троих.

— Ты была довольно обворожительна, — произнес я, смотря на Аделу. Не говорить же ей так прямо, что я чуть слюной не подавился от такого выступления.

— Это было бесподобно, Адела, да у тебя же талант! — радостно воскликнул Лури

— Спасибо, — девушка улыбнулась краешком розовых губ, а на ее щеках проступил отчетливый румянец.

— Чем у вас тут ещё можно заняться, — спросил я оглядывая веселящихся людей. — а то риск остаться в компании пенсионеров под "Господа офицеры" может грозить мне желанием самоубийства.

— Что, это? — недоуменно спросил Лури.

— Да, так, одна хорошая песня из моей деревни.

— Зен, — мило произнесла девушка. — А чего ты хочешь?

Да народ, ну что такое. Не я же в этой деревушки всю свою жизнь живу, чтоб знать все тайны и распрекрасности села.

— Может покажешь, где можно достать целебные зелья ваших земель? — с намеком спросил я.

— Так ты наш единственный зельевар. — почесывая свою бестолковку выдал Лури.

— А, ты про спиртное? — поняла мою двусмысленность Адела. Молодец девчонка, сообразительная.

— Истину глаголешь, — улыбнулся я. — Ну так, водка есть?

— Ты про настойки?

— Эх, — радость слегка поубавилось. — Да, они самые.

— Пошли в харчевню, там сегодня выставили все пойло, которое хранилось в погребе. Может что и выберем.

От упоминания этого злосчастного места меня аж скрутило.

— Давайте вы с Лури сходите, а я пока пожевать чего найду.

Молодые пожали плечами и направились в забегаловку. Я же, смотря им в след, перекрестился и прочитал короткую молитву.

Вытащив пробку из горлышка и отпив настойки, я посмотрел на звёзды в темном небе. Настойка, стоит признать, вкусная и очень даже неплохая. Мягкая и приятно пахнет, даже горло не обжигает.

Я, Лури и Адела неторопливо гуляли по окраинам поселения. Часто попадались другие компании людей, сидели на пледах и выпивали, а судя по мутной водичке, это был самый настоящий самогон. В голове промелькнула мысль — 'может присоединиться к ним?', но все же бросать ребят не стал. Кто-то играл свою музыку на неведомом мне инструменте, слышался смех и веселые голоса детей и взрослых. Народ плясал и наслаждался жизнью, несмотря на темное время суток. Рыцари, кстати, по указке Гелия, выстроили патруль, для защиты деревни от дикого зверья или другой непредвиденной угрозы.

— Ты ещё долго у нас будешь? — резко спросила Адела.

— Не знаю, — пожал я плечами. Хотя на самом деле думал покинуть Сажки через пару дней. Для отъезда все было готово, оставалось только дождаться, когда местный кузнец закончит со всем моим обмундированием. — А у тебя какие планы?

— Думаю поехать в Волорос. Барды сказали, что там есть их гильдия. С таким голосом как у меня можно пробиться в высшую лигу артистов. — посмеялась девушка и допила уже вторую литровую баклажку. — Если в городе ничего не получиться, то вернусь в Сажки. Правда, не знаю, как сказать дедушке об этом.

— Да чегооо тут… ик… говорить… раз и хлоп. — многозначительно выдал еле плетущийся Лури.

Выпили они с Аделой вроде одинаково, но парня развезло быстрее. Неудивительно. Смотря на то, сколько пьет Лоро, понимаешь в кого у девушки такие гены.

— Это хорошая мечта, так что дерзай. — улыбнулся я.

Слабый хлопок заставил нас с девушкой остановиться. Обернувшись, мы увидели Лури, распластавшегося на мокрой земле.

— Думаю стоит отнести его в дом. — сказала Адела.

— Ты права, — ответил я, подойдя к полумертвому юноше. — Эй, бать, тебе нормально?

— А?

— Нормально говорю тебя?

— А, нормааально…

Уложив Лури в моей комнате, мы с Аделой выдохнули с облегчением. Правда несколько бутылок у нас еще оставалось, а ночь только началась. Девушка пригласила меня к себе в комнату, так как на кухне стола не было, а поговорить еще хотелось. Все-таки хорошая штука — алкоголь, развязывает языки даже самым молчаливым. Как говорили римляне? Правда в вине?

Где-то около получаса мы с девушкой разговаривали, смеялись, в общем хорошо проводили время. Бутылки постепенно избавлялись от жидкости, а наши щеки становились все румянее.

— Зен, а когда ты жил в Мандо, у тебя была жена или суженная? — внезапно спросила девушка, заливаясь краской.

— Такого не припомню, — почесывая затылок с улыбкой ответил я. — Во всяком случае, я еще молод ля подобного.