На несколько секунд я замерла, осмысляя открывающиеся перспективы.

В императорской семье Наора никто не бездельничал. Старший принц и наследник престола занимался дипломатическими вопросами и связями с другими мирами. Средний курировал социальные службы. А младшему достались экология и сохранение живой природы. У двух сестренок Лиама до серьезной работы еще нос не дорос, но однажды они тоже наверняка займутся чем-нибудь общественно полезным.

Честно говоря, я до сих пор не знаю, любит ли вообще принц животных, но работу свою делает на совесть и старается вникать во все.

Вообще-то на Лирку у нас гостиница для домашних питомцев и приют для бездомных одомашненных животных. Но принц предупреждал меня, что порой в приют или ветлечебницу при нем попадают и совсем дикие звери – например, осиротевшие детеныши или раненые животные редких видов.

Интересно, эти штуки будут огнедышащие? Если да, нам понадобится еще один противопожарный вольер. А еще профессор Кирреску как-то упоминал, что драконы обладают собственной магией… И надо будет объявить дополнительный набор волонтеров. Наверняка студенты-магзоологи обрадуются возможности понаблюдать вылупление и прочие маленькие радости драконовода-любителя.

…А может, получится приспособить к обогреву яиц наших подопечных? В приюте живут две жар-птицы и три огненные саламандры. Не перестараться бы только, а то яичницу таких масштабов нам, пожалуй, не осилить.

– Ага… вы сказали, дракониц было семь?

– Семь, – кивнул принц. – Тут неподалеку еще несколько пещер.

– И в каждой…

– В каждой.

…Очень большой противопожарный вольер. И очень много волонтеров.

– Осторожнее! Не сметь взбалтывать! Жаров, Пинески, вы омлет решили взбить? Не хихикать! Яйцо трясется! А ну положили на землю, олухи, пока не просмеетесь! Я вам неуды поставлю! Будете мне зачеты по полгода отрабатывать!

Профессор магзоологии Мизерано Кирреску, наш неоценимый внештатный консультант по редким животным, метался под ногами волонтеров, сурово выставив вперед седую бородку клинышком, путаясь в полах мантии и яростно поблескивая стеклышками круглых очков. Учитывая, что для перемещения драконьих яиц были выбраны самые крупные и сильные из студентов-добровольцев, низкорослый и сухощавый профессор оказался у них именно под ногами. Что, впрочем, не мешало волонтерам втягивать головы и послушно замедлять шаг.

Весили яйца, как выяснилось, немало – парни брались за каждое вдвоем и волокли, согнувшись в три погибели. Какой-то шутник предложил было попросту откатить их к порталу, однако был изгнан с позором и проклятиями профессора.

– Пинески!!! Кто позволил вам сесть на яйцо?! Да я вашу курсовую сгною на защите! Заерс, Бугар, если вы собираетесь уронить яйцо с обрыва, рекомендую сразу прыгать следом, иначе жизнь ваша будет полна страданий, боли и лишений, можете поверить! Ловаро, от вашего пыхтения я сейчас сам преждевременно вылуплюсь! – приостановившись, профессор утомленно вытер со лба пот и пробормотал. – Огры, чистые огры…

– Я бы попросил! – пробасил Круххар, проходя мимо. Яйцо он нес в одиночку и без видимых усилий, бережно обхватив его могучими зелеными лапищами. Следом молча и так же легко еще одно яйцо несла его сестра Мрыхха.

Мрыхха и Круххар – огры и наши единственные штатные разнорабочие.

– Прошу прощения, господа, – тут же опомнился профессор и вежливо поклонился обоим. – Это была не более чем фигура речи. К вашей почтенной расе я отношусь исключительно с уважением!

Огры дружно хмыкнули, исчезая в портале.

Временную портальную арку соорудили прямо на горном плато. Проблема была в том, что яйца лежали в семи пещерах, расположенных неподалеку друг от друга… неподалеку с точки зрения взрослого дракона, разумеется. Крылатого! Причем переносить их с помощью левитации или магически облегчать профессор категорически запретил – по его словам, лишнее магическое воздействие, длящееся дольше нескольких секунд, могло повредить детенышам. Он и на портал-то согласился со скрипом – как на меньшее зло. Просто на дирижабле яйца бы точно растрясли до состояния даже не омлета, а полноценного безе.

Я стояла у арки и обреченно подсчитывала наше пополнение. Тридцать восемь, тридцать девять…

– Последнее! – с натугой пропыхтел один из двоих багровых студентов, подтаскивающих к арке изумрудно-зеленое яйцо.

Сорок! Ровно сорок штук! Лучше бы этим драконицам найтись поскорее…

Я шагнула в портальную арку следом – и оказалась на уже ставшем родным за последние две недели острове Лирку.

Яйца были уложены не слишком ровной горкой у самого выхода – возле увеличенного противопожарного вольера. Парни-носильщики валялись рядом – примерно такой же кучкой, утомленно потирая плечи и постанывая. Ничего, скоро им в “инкубатор” все это заносить, пусть отдохнут пока…

“Инкубатор” соорудили в расширенном противопожарном вольере. От использования жар-птиц пришлось отказаться – у них температура тела слишком высокая, а вот саламандры будут постоянно подогревать угли в “гнезде”. Немногочисленные маги из числа наших волонтеров как раз заканчивали зачаровывать над ним дополнительный термоизоляционный купол.

– Исключительно все это утомительно! – объявил профессор и уселся на одно из яиц.

– А как же… – я покосилась на студента Пинески, лежавшего рядом и изумленно вытаращившего глаза.

– А, что ему станется, – небрежно махнул рукой профессор. – Оно вес взрослой драконицы выдерживает! А вы говорите…

Я пожала плечами и присела на соседнее яйцо.

В этот момент у меня на шее запиликал кулон-артефакт – выдав мелодию моего смартфона. Я нажала на камешек в центре.

– Да?

– Дочь, как твои дела? – голос мамы слышался будто издалека, сквозь помехи.

Собственно… издалека и есть, да.

Вопрос я подняла после прошлых выходных, когда наведалась в родной мир к родителям. Конечно, это здорово, что я могу их навещать и успокаивать. Хотя вообще-то я и раньше виделась с ними не каждую неделю, все-таки мы жили в разных городах.

А вот то, что меня всю неделю нет в сети и абонент хронически недоступен, оказалось настоящей проблемой. Бесполезно объяснять, что я работаю “на далеком острове” и связь там плохо ловит. Мама все равно сходит с ума. Поэтому я потребовала от местных магов как-нибудь модифицировать мой связной артефакт, чтобы он ловил сигналы телефона из моего мира.

Связь мне вроде как наладили. Правда, как выяснилось, ловила она все равно крайне плохо. Я появлялась в сети на несколько минут в самое неожиданное время суток, и моя мнительная мама, кажется, завела себе хобби – отслеживать эти мои “появления”. И всегда выбирала для звонков самые “подходящие” моменты!

– Все хорошо, мам!

– Отлично! – с энтузиазмом откликнулись из артефакта. – Чем занимаешься?

– Яйца высиживаю! – честно ляпнула я.

– Что?!

– Э-э-э…

В кулоне что-то зашуршало, защелкало и послышались длинные гудки. Черт! Надо будет перезвонить маме.

Я поерзала. Все-таки яйцо – не самое удобное сиденье. Зато тепленькое!

– А почему они такие разные? – решила уточнить, продолжая оглядывать наше приобретение.

Яйца в самом деле сильно отличались друг от друга. Большинство были будто покрыты сверкающей чешуей – но самых разных цветов и оттенков. Попадались золотые, серебристые, медно-красные, изумрудно-зеленые, голубые, некоторые в пятнышках, полосах или разводах.

– Внутривидовое разнообразие, – пояснил наш консультант, проследив за моим взглядом. – Это нормально.

– А это? – я кивнула на три яйца, вообще не похожих на остальные. Они были мельче почти вдвое, перламутрово-розовые и совершенно гладкие. – Тоже нормально? Не задались?

– М-м… – профессор пожевал губами. – Возможно, остановка развития. Или… есть у меня одно предположение… но я предпочту для начала проверить его. Да, сначала проверить, – он покивал своим мыслям и, с энтузиазмом потерев руки, заключил, – посмотрим, кто из них вылупится!