Ричард Швартц
Сова Аскира
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
Оригинальное название: Das Geheimnis von Askir — Die Eule von Askir
Автор: Ричард Швартц / Richard Schwartz
Серия: Тайна Аскира # 6 / Das Geheimnis von Askir # 6
Перевод: lena68169
Редактор: lena68169
Пролог
В городе Вечного Правителя, Аскире — ночь. Вечный город лежит под покровом темноты, небо затянуто тяжёлыми тучами, обе луны скрыты, как будто даже боги не хотят смотреть.
Внизу, в порту старого города, происходит неравная, безнадёжная борьба. Мужчина, скорее поджарый, чем сильный, борется за свою жизнь, а противник — он сам.
И он не один. Когда приходит ночь, в тёмных дырах появляются портовые крысы, те, что боятся света и служат Портному, заявляющему свои права на порт с наступлением темноты. Двое из этих мрачных субъектов с удивлением наблюдают за причудливой борьбой слуги.
Он крепко держит тяжёлый кинжал с острым лезвием в своих липких руках, которые борются сами с собой. Это кинжал, который обычно носит воин, а не слуга. Мужчина, тяжело дыша, падает в лужу. Тёмная ткань его вышитых, дорогих штанов пропитывается водой.
Губы мужчины шевелятся, он держит кинжал обоими руками. Лезвие дрожит, но остриё неумолимо движется дальше, в поисках его шеи. Он ругается? Или это молитва? Крысы слишком далеко в своих дырах, чтобы расслышать. Они могут лишь удивляться, когда кинжал прокладывает дорогу к шее мужчины, когда остриё впивается в плоть, и начинает течь кровь.
И теперь, нанеся длинный порез от уха до уха, лезвие выпускает фонтан крови, которая проливается на дорогую ткань. Хрипа почти не слышно, лишь ненадолго видны кровавые пузыри, и кинжал выпадает. Две руки мужчины хватаются за шею, как будто хотят теперь сохранить то, что только что уничтожили. Он медленно падает на холодный камень, сильно ударяется и остаётся лежать, его кровь не менее солёная, чем вода, с которой она смешивается. Он ещё один раз вздрагивает и замирает.
Словно стервятники, они притаились в своих дырах, ждут с лукавым взглядом, вздрогнет ли тело ещё раз. Грабитель трупов, уже задаётся вопросом, подойдёт ли ему обувь слуги, когда мёртвый снова начинает двигаться, берёт себя обоими руками за голову и медленно выкручивает её назад. Раздаётся ужасный хруст, и только после этого умерший снова лежит неподвижно.
Оба этих закоренелых убийцы уже многое повидали в своей жизни, больше, чем захотели бы увидеть другие глаза, но это зрелище пугает даже их… Вот почему они ещё ждут один-другой момент. Но потом, когда один из них, кажется, всё-таки набирается смелости, он уже слышит приближающиеся с севера шаги множества ног. Также свет факелов предупреждает крыс, что они колебались слишком долго и что добыча ускользнула от них.
С проклятьем на губах, один из них прижимается к стене, чтобы скрыться в тени, другой следует за ним, только он не ругается, а молится.
1. Труп в гавани
Капралу меча Феврэ порт этой ночью казался особенно жутким. Мачты пришвартованных кораблей слегка двигались в темноте, словно лес, обдуваемый ветром. И этот зловещий скрип, когда дерево и верёвка трутся о камень и металл. Тихое бульканье чёрной воды, которая всего в нескольких шагах ударялась о каменный пирс. Холодный ветер, дующий от морских ворот, поднимал на воде туман и гнал его к портовой стене, что заставило капрала сильнее закутаться в плащ.
Вдалеке, на могучих башнях, с двух сторон от морского входа в порт, находилось два больших маяка, которые указывали кораблям дорогу в безопасную гавань даже в самую тёмную ночь. Только вряд ли ночь уже была когда-нибудь такой же тёмной, как сегодня, с низко свисающими тучами, скрывающими небо и обе луны, как будто даже боги не хотели смотреть на то, что лежало на холодных камнях пирса у его ног.
Как и на всех Морских Змеях, на Феврэ была одета плотная льняная рубашка, брюки из того же материала, которые заканчивались на высоте полусапог, застёгнутых кожаными ремнями. В отличие от легендарных Быков имперского города, Морские Змеи — морские пехотинцы старой империи — носили только лёгкие доспехи, тиснёный нагрудник из твёрдой кожи с шестью метательными кинжалами, которые своими лезвиями образовывали над сердцем дополнительную защиту. Только от холодного ветра он почти не защищал.
Лёгкая рапира с левого бока, с правого — тяжёлая дубинка, обмотанная кожей, ещё на обоих руках усиленные сталью кожаные нарукавники. Длинный плащ был в комплекте, за что капрал Феврэ действительно был благодарен, потому что без этого плаща, он мёрз бы сейчас ещё сильнее.
Помимо бульканья воды и скрипа бесчисленных кораблей, здесь, в гавани, было тихо. Так тихо, что Феврэ слышал дыхание своих товарищей, а потрескивание факела в его руке, гулом отдавалось в ушах.
— Подними факел повыше, Феврэ, — глубокий голос штаб-лейтенанта вырвал капрала из раздумий. — И следи за тем, куда он капает.
На холодных камнях портовой улицы, стоящий на коленях рядом с трупом мужчина был высоким и мускулистым, чуть ли не слишком крупным для теснённого кожаного нагрудника Морских Змей, ремни которого едва застёгивались на массивной грудной клетке, с угловатым лицом, которое, казалось, было вырезано из гранита, и светло-серыми глазами, которые редко теряли спокойствие.
Штаб-лейтенант Стерин Сантер был мужчиной, о котором рассказывали самые авантюрные истории. Некоторые из них даже соответствовали истине. Как, например, та, что однажды, много лет назад, когда он ещё был молодым и неопытным новобранцем, связался с целой портовой бандой, и в конце драки был единственным, кто ещё стоял на ногах. Правдивая легенда, это Феврэ мог засвидетельствовать сам, за исключением конца. Потому что, когда Феврэ нашёл его, Сантер не стоял, а сидел, прислонившись к стене и зажимая рукой кровавую колотую рану.
В порту этого древнего города было много легенд, в том числе и о морских змеях — морских монстрах — которые одолжили имперским морским пехотинцам своё имя. Монстры, которых можно было увидеть ночью во время штиля и при полной луне, глубоко кружащими в акватории порта: далёкое мерцание в глубине, как будто существа носили с собой фонари. В порту имели силу слова, что лучше не связываться с штаб-лейтенантом Сантером, потому что с таким же успехом сразу можно было идти плавать на перегонки с морскими змеями.
Мужчина, который лежал у их ног, был не из тех, кому следовало бы находиться здесь ночью.
В жизни он был высоким и стройным, почти что тощим, и на нём была одета богато вышитая ливрея слуги знатного господина. Теперь, когда он был мёртв, его лицо превратилась в гримасу, которую Феврэ не захотел бы увидеть в своих снах.
— Ну, Февре, ты всё ещё уверен, что идея, подбросить тем двум Быкам в пиво мыло, была хорошей? — спросил Сантер, пока кончиками пальцев вытаскивал у мёртвого из воротника серебреную цепь.
— Что ж, — весело ответил Феврэ. — Учитывая то, каким грязным у них был язык, я просто не мог иначе!
Несколько других Морских Змей рассмеялись, они тоже слышали об этой шутке, которую Феврэ сыграл с Быками.
Сантер улыбнулся в темноте, услышав, как один из солдат спрашивает Феврэ, что именно произошло вчера ночью в «Тёмном Фонаре». За ответом капрала последовало ещё больше смеха.
Они вместе с Феврэ одиннадцать лет назад вступили морскую пехоту, став Морскими Змеями. С самого начала Быки — тяжёлая пехота имперского города — были объектом шуток и проказ Феврэ, что, несомненно, поспособствовало тому, что Феврэ всё ещё оставался капралом меча.
