Мы хотели, чтобы игроки сами создавали; творили, фантазировали, проясняя и определяя свою игровую задачу, свое игровое амплуа.

Не нужно было теоретически до мелочей обосновывать роль того или иного хоккеиста в новом тактическом построении, ибо она, эта роль, должна быть плодом коллективных раздумий и выводов.

Мы мечтали о том, что в новых амплуа игроки смогут раскрыть какието неизвестные доселе черты игрового мастерства и характера. И потому ограничилась только общей тактической задачей и расстановкой игроков на поле. Все остальное вначале зависело от инициативы и пытливости самих хоккеистов. На хоккейном поле, а иногда за столом мы снова и снова обсуждали с ребятами приемы ведения атаки, скрытые в недрах новой системы.

Конечно, не все у парней, да и у нас, получалось гладко. Случались неудачи. Ребята, например, никак не могли привыкнуть, что у них нет центра нападения.

– Посмотрите, – спорили они. – Альметов играет все время на «пятачке» и забивает много шайб: А как строится у нас атака без центра?

– Да, – разъясняли мы в ответ, – при трех нападающих центр играет на «пятачке», а края, разыгрывая между собой шайбу, в конце концов отдают её центру, и она оказывается в воротах.

Но посмотрите, какая хитрость скрыта в системе. Края по-прежнему разыгрывают свою комбинацию, готовят и завершают атаку. Но на «пятачок» теперь могут выходить оба полузащитника-и забрасывает шайбу тот, у кого выгоднее позиция! Надо только нападающим шире охватывать взглядом поле и научиться мгновенно оценивать, кому из полузащитников выгоднее отдать шайбу.

И снова «система» выходила на поле, и снова проигрывались все варианты с двумя центрами при взятии ворот.

Мы не боялись трудностей, мы боялись только одного – как бы не отступить! Неверие со стороны тренеров могло бы погубить все дело.

И тут произошла такая история. На одном из общих собраний команды, когда мы довольно резко покритиковали игру «системы» в очередном матче, Олег Зайцев поднялся со своего места и недовольно буркнул (но это услышали всё):

– А сами-то вы в «систему» верите?

Я удивился:

– Почему у тебя возникли такие сомнения?

– А если вы верите, то почему скрываете ее?.. Почему не предпринимаете мер, чтобы она стала достоянием всех команд?.. – И, увидев наше, тренеров, замешательство, добавил: – Значит, сами не уверены, что все продумано до конца.

Чтобы рассеять все недоразумения, мы решили выступить со статьей о новой тактической расстановке хоккеистов в «Советском спорте»…

Видимо, наши молодые хоккеисты поняли, что намерения тренеров вполне обоснованны и продуманны и что, заявив о своих взглядах публично, тренеры будут стремиться сделать все возможное, чтобы «система» стала существующим фактом.

Теперь все уже зависело от самих спортсменов, и они сделали для себя необходимые выводы: перспектива, открывающаяся перед каждым из них, была заманчива и увлекательна. Ведь каждому хоккеисту хочется как можно скорее вырасти в большого мастера.

Прошло три года, и новая пятерка стала одной из лучших в нашем хоккее.

Это признают и соперники армейцев и иностранные специалисты.

Конечно, в игре Зайцева, Ромишевского, Мишакова, Ионова, Моисеева еще немало брака и работа им предстоит большая, но главное – «система» раскрыла перед ними и перед нами, тренерами, самые широкие возможности для творчества, открыла перед каждым из пятерки просторные горизонты, позволила наиболее полно использовать их мастерство.

Ребята, недавние новички большого хоккея, стали первоклассными хоккеистами. Не уверен, что они смогли бы подняться так быстро, если бы играли по-старому.

В отношениях с тем или иным хоккеистом, в оценке исполняемой им в хоккейном спектакле роли я стремлюсь всегда руководствоваться тем принципом, о котором условились когда-то К. С. Станиславский и В. И. Немирович-Данченко: «Нет маленьких ролей, есть маленькие артисты».

Больше всего желающих было у нас на роль хавбека.

Видимо, нужно пояснить, что хавбек – это вовсе не оттянутый назад центральный нападающий. Я поясню это потому, что даже многие спортивные журналисты до сих пор называют нападающих нашей «системы» тройкой Мишакова. Почему тройкой и почему Мишакова, я не знаю. Мне кажется, что с таким же успехом можно было бы назвать и тройкой Ромишевского. Он тоже хавбек. И тоже никак не центральный нападающий. Но, самое главное, тройки-то теперь нет! У нас два нападающих!

Итак, отличие хавбека от центрального нападающего.

В новой тактической расстановке у нас два хавбека, а значит, и два центральных нападающих, и в первую линию атаки, как я уже писал, может выдвигаться то один из них, то другой, а то и оба сразу. Следовательно, эффективность их действий в нападении возрастает.

В обороне центральный защитник – стоппер играет по своему, центральному месту, а хавбеки должны бороться в углах поля.

У полузащитника впереди не два, как у центрфорварда, а три нападающих: я имею в виду его партнера, который в случае, если шайбой владеет наша команда, должен предлагать себя, выходя вперёд на свободное место.

Но дело не только в количестве игроков, постоянно находящихся в той или иной зоне площадки, а в тех новых тактических связях, которые дают возможность и надежно, прочно строить оборону и опасно, вчетвером, атаковать.

Несмотря на массу предложений, найти хоккеиста на амплуа полузащитника оказалось совсем не просто. Нами тогда не хватало и сейчас не хватает талантливых, творчески одаренных, выдающихся хоккеистов для этой именно системы, спортсменов, способных к колоссальному объему работы.

Мы пробовали на роль полузащитников многих хоккеистов. Но оказалось, что Валя Сенюшкин не справляется с той работой, без исполнения которой невозможно сыграть ату роль, что Толя Дроздов несколько скучен и однообразен, игра всего звена с ним тускнеет, становится, какой-то шаблонной. И потому мы остановились на Игоре Ромишевском и Евгении Мишакове.

Особенно творчески и интересно роль хавбека исполняет Игорь Ромишевский. В его игре много изюминок, и прежде всего умение стремительно преображаться.

Искусство перевоплощения – это необычное качество спортсмена. Он должен уметь, как артист, сыграть в ходе одного состязания несколько ролей. В зоне обороны – это рыцарь, действующий, однако, с бухгалтерской расчетливостью и осторожностью, с определенной скупостью или даже жадностью в движениях. В момент контратаки – это творец, фантазер, это мозг команды, спортсмен, который думает только о товарищах, хоккеист, не умеющий передерживать шайбу. Он постоянно прокатывается в средней зоне в поисках наилучшего продолжения атаки, он всегда готов поддержать партнеров. В зоне нападения хавбек действует решительно, умеет взять всю игру на себя. Может продемонстрировать высокое и яркое мастерство в завершения атаки.

Ничто не заставляет тренера так внимательно всмотреться в игру своей команды, как поражение.

Неудача, особенно серия неудач, заставляет тренера более критически относиться и к своим взглядам, и к избранной им схеме игры, и к составу команды/ И потому после поражения тренеры нередко пересматривают тактику или состав.

Я пишу обо всем этом потому, что 3 октября 1965 года в нашем матче с московским «Спартаком» «система» провалилась.

Счет игры – 4: 4. Но Зайцев, Мишаков, Ромишевский, Ионов и Моисеев во время пребывания на льду пропустили в свои ворота три шайбы, не забив в ответ ни одной.

Почему же это случилось?

Както раз Ромишевский и Мишаков пришли ко мне и сказали, что они недовольны своей игрой, что, несмотря на успехи, их игра не приносит им внутреннего удовлетворения, что их действия шаблонны. Спортсмены предложили использовать в средней зоне еще большую взаимозаменяемость, чтобы в некоторых матчах они менялись местами и даже ролями с защитником Олегом Зайцевым. Игорь считал, что в некоторых встречах это уже вполне допустимо.