духовная дисциплина;

физическое воспитание;

спортивная состязательность;

атлетическая подготовка.

Сочетание технических элементов, тщательно собранных из различных рю, вместе с изменениями в техниках классического нагината-дзюцу и составило основу национального стандарта, которым является современная дисциплина нагината-до. Основу здесь составляют пять базовых камаэ: тюдан (средний уровень), дзёдан (верхний уровень), гэдан (нижний уровень), хассо (вертикальная боковая стойка) и ваки (горизонтальная боковая стойка). Техники включают скользящий удар, рубящий удар, колющий удар, блокировку, отбив и прикрытие. Эти техники в их чистой форме выражаются через ката, иначе «формы», либо же через сиай, учебный бой. Учащиеся носят защитное снаряжение, подобное тому, что одевают кэндоисты, дополненное сунэ-атэ, иначе наколенниками. В сиай вооруженный учебной нагинатой боец вступает в единоборство с противником, вооруженным подобным образом либо же имеющим в руках синай. В поединке соперники пытаются провести удар, который бы оказался смертельным в случае с настоящей нагинатой; объектами атаки здесь служат голова, горло, плечи, солнечное сплетение, туловище и голень. Суровые занятия дисциплинируют ум и освежающе действуют на организм почти двухмиллионной армии последователей нагината-до, современной дисциплины, большинство адептов которой составляют женщины.

Хотя применение штыка японскими воинами можно отнести к началу эпохи Эдо, систематическое использование этого вида оружия в чисто японском стиле, известном как дзюкэн-дзюцу (искусство владения штыком), получило развитие в эпоху Мэйдзи. Штык сослужил японскому солдату хорошую службу во время китайско-японской войны, восстания боксеров, русско-японской войны, Первой мировой войны, Сибирской экспедиции, сражений с Китаем (1937-1941) и Второй мировой войны. Необходимость эффективного использования штыка на поле боя привела к разработке стандартного метода штыкового боя, которому обучали в Тояма Гакко, специальной военной школе в Токио. Запрет, наложенный на воинские дисциплины оккупационными властями в 1945 году, касался и дзюкэн-дзюцу.

То обстоятельство, что штык, как и более древнее оружие наподобие меча, лука со стрелами и нагинаты, можно использовать в качестве средства для духовной дисциплины, а также физической закалки и спортивного состязания, возродило интерес к такому виду оружия среди действующих и бывших военных. Дзюкэн-до, иначе «путь штыка», является названием возникшей современной дисциплины, а с образованием в 1956 году Дзэн Нихон Дзюкэн-до Рэммэй (Всеяпонской федерации дзюкэн-до) под руководством генерала Имамуры Хитоси сама дисциплина получила официальное признание. Ее нынешний председатель, Хатта Итиро, широко известен в спортивных кругах и в сфере будо Японии. Хатта направляет деятельность примерно 230 тысяч приверженцев дзюкэн-до.

Кисо, иначе основы техники дзюкэн-до, строятся вокруг ситоцу, иначе тактики нанесения укола. Успех ситоцу всецело зависит от умения достигать дзюдзюцу-сита кисэй, иначе «одухотворенного состояния», что тождественно наполнению собственного тела ки, тем самым сохраняя живость и проворность при любых непредвиденных обстоятельствах. Правильно поставленное обучение позволяет адепту дзюкэн-до связать воедино свой ум и технику с этим состоянием духа, что в итоге выражается в высоких боевых качествах. Для проверки боевых навыков учащиеся проводят учебные бои. Каждый из сражающихся облачается в особо прочную защитную одежду, способную противостоять сильному удару при выпаде, делаемом посредством мокудзю, иначе деревянной винтовки с искусственным штыком. Правила по проведению матчей хорошо отрегулированы. Исход поединка решает проведение смертельной атаки. Для этой цели служат три области тела: сердце, нижняя левая часть туловища и горло. Могут практиковаться также и ката.

Дзюкэн-до имеет задачи, отличные от развития боевых навыков. Строгая дисциплина на занятиях служит для воспитания учтивой, скромной личности. Занятия дзюкэн-до ввиду прямолинейности техники, что требует высокой степени точности в выборе ма-ай (расстояния до соперника), также нацелены на развитие в человеке внимательности и, кроме того, способности принимать твердые решения в случае, когда приходится действовать в непредвиденных условиях.

Служащие японских Сил Самообороны составляют большинство тех, кто занимается дзюкэн-до. Но существенный интерес к нему проявляют и обычные граждане, что приводит к созданию различных частных гражданских организаций, поддерживающих дзюкэн-до.

Даже самые зоркие провидцы не могли бы представить, какое воздействие в XX веке на людей всего мира окажет концепция до. И очень вероятно, что они ужаснулись бы при виде того, что сегодня творится под именем этой строго восточной философии.

Довольно явственно ощущается растущее недовольство консервативных представителей классических дисциплин очевидным прогрессивизмом, проявляемым представителями современных классических дисциплин. Это недовольство выражает крепнущее сопротивление нежелательным переменам. И консервативные элементы, что обычно и ставят им в вину прогрессивисты, в ответ на перемены пытаются по возможности спрятать от общества свои дисциплины, не дать им прийти в упадок из-за пренебрежения [их основами]. Придавать старым идеям новый смысл является вполне обычным и разумным делом, и в этом состоит идея прогресса. Однако в любой период истории всегда оказывается сравнительно легче быть прогрессивным, тогда как отстаивание позиций консерватизма зачастую требует длительных размышлений и твердой решимости. Поскольку консерваторы постоянно вынуждены плыть против течения общих представлений и верований, у них выработалась непреклонность духа, что выражается в их приверженности классическим дисциплинам.

Консервативные представители классических дисциплин заявляют, что саму идею создания современных дисциплин из наследия старых традиций нужно претворять в жизнь с большой осторожностью. Несмотря на свою критику тех, кто поддается тенденции нынешнего времени искать легких путей в жизни, консерваторы все же признают, что трудно опережать свое время и при этом не упускать из рук нитей, ведущих к всеобщей истине. Быть впереди еще не означает поступать так, как делают те поборники современности, которые, хоть и могут в своем стремлении создать новые современные дисциплины руководствоваться благими намерениями, обычно заканчивают тем, что идут на случайные компромиссы, не имеющие настоящей ценности и мало уважающие традицию. Традицию в этих случаях используют для повышения собственного престижа либо придания создаваемым системам дутой и выдуманной значимости. Если такие люди действительно прониклись духом традиции или оказывались впереди своего времени, от них следовало бы ожидать занятия твердой позиции и непреклонности перед лицом возникающих препятствий и помех; вместо этого они поступают таким образом, что, оказывается, согласны менять и приспосабливать свои идеи в угоду сиюминутных пристрастий [в общественном мнении]. Консерваторы уверены, что неизмеримо лучше отказаться вовсе от традиции и приступить к созданию новой, используя ее на благо начинаний. Но привычней для создателей новых современных дисциплин оказывается отдавать себя во власть современных веяний, ибо им не хватает как технического кругозора, так и духовной зрелости.

Во многих новых, создаваемых сегодня системах дисциплин практически отсутствуют непреходящие ценности. Отказываясь от классических концепций, в которых заключены метафизические истины, и сосредотачивая внимание исключительно на физических усилиях, мы приходим к тому, что универсальный принцип ри, иначе разум, дает путь дзи, частности. Дзи становится всепоглощающим элементом в современных смежных дисциплинах, концепция до в самих дисциплинах при этом искажается. Она предстает уже как сугубо субъективный взгляд на мир, а не в виде учения, наставляющего нас отказаться от собственного "я", или индивидуальности, чтобы слиться со вселенной. Потребительский подход представителей современных дисциплин к собственным понятиям в частности означает корыстный интерес к понятиям вообще. Это в свою очередь приводит к чувству зависти и ревности среди самих адептов, которое, если не держать его в узде посредством системы моральной тренировки и строгой этической практики, неизменно приводит к ужасным последствиям. Поэтому в мире современного будо, где главенствует субъективность, часто наблюдаются примеры чрезмерного внимания к поверхностным предметам и пренебрежения истинными ценностями до, на которых якобы и зиждутся эти новые формы. Поразителен эгоцентризм адептов современного будо. Все они в то или иное время оказываются втянутыми в круговорот непримиримого соперничества, разжигаемого амбициями своих лидеров, стремящихся утвердить господство собственных организаций, созданных для того, чтобы способствовать прогрессу тех или иных систем. В крайних случаях выплескивается наружу насилий, но всегда бесстыдно попирается идеал всеобщего братства, который, якобы, является высшей целью всех современных форм будо.