Предисловие.

Этой книги могло и не быть. Мы не профессиональные литераторы и подвигнуться на написание книги было непросто.

Все началось с того, что за державу обидно. Невероятно больно видеть, как разваливается великая страна. Как великий народ низводится до состояния нищеты и бесправия. Как за бесценок уходят за рубеж ценности, созданные трудом народа. Как рушатся передовая промышленность, образование, и наука - равным которым в мире не было. Рушится не столько от воздействия извне, сколько от того, что её развалили изнутри. Развалили и предали те, кто должны были беречь и укреплять.

Причин этого много. Но истоки - там, в тридцатые и сороковые годы. Страна не просто потеряла четыре года в своем развитии. Великая Победа далась нам такой ценой, что... Мы надорвались. Слишком много жизней унесла эта ненужная война. Она была не нужна СССР. Она была не нужна Германии. Она была не нужна Японии. Мы не хотели воевать между собой. Нам нечего было делить. Тогда почему? И что могло бы быть - не будь этой войны, или если бы мы воевали с другими? С теми, кто эту войну и развязал? Говорят, что история не терпит сослагательного наклонения. А почему? Ведь на ошибках не просто учатся, но и стараются найти другие варианты развития событий. Правильные. Вот и мы попытались придумать такой вариант. Правильный.

Но придумать мало. И скорее всего все придуманное так и осталось бы на бумаге и файлах, если бы нас не поддержали. Поддержали друзья и единомышленники с форума 'Черное солнце', и особенно Александр Авраменко (lemberg.us), за это - огромная им благодарность.

'Силы Мирового Зла задумали и провели обе Мировые войны, делая потенциально дружественную нам Германию нашим злейшим врагом. Но в этой книге русские и немцы стоят не друг против друга грудью, стоят спиной к спине - против враждебных Созиданию злых сил внешнего мира.

Убежден, что русским и немцам и в реальности не мешало бы встать именно так. Встать как в прошлом, так и - хотя бы - сегодня'.

Сергей Кремлев. 'Если бы Гитлер не напал на СССР...'

Новиков

Заволжская степь. Чуть всхолмленная равнина от горизонта до горизонта. Редкие балки и русла высохших на лето речек, по берегам которых жались небольшие рощи. Медово-терпкий запах степного разнотравья. Стелящиеся по ветру метелки ковыля. Кружащийся в вышине коршун, а может и ястреб-перепелятник. И тишина. Такая тишина бывает только в степи. Ты слышишь только ветер и шепот травы. Даже твое дыхание нарушает эту тишину. Вносит в неё диссонанс. И невольно пытаешься совместить несовместимое - дышать полной грудью, и делать это так чтобы тебя не было слышно. Древняя степь, помнящая кочевников и лихие ватаги казаков, никогда не знавшая плуга и сохи.

Новиков стоял на вершине небольшого холма и упивался открывшейся красотой. К предстоящим учениям все было подготовлено и осталось немного времени, чтобы вот так постоять и посмотреть на волшебную и завораживающую красоту степи. В кои-то веки просто посмотреть. Смотреть, любуясь и восхищаясь, а, не оценивая как местность. Видеть красоту, а не рубежи развертывания и маршруты движения. Смотреть глазами, а не через оптику бинокля или командирской башенки. В конце концов, просто стоять и не бояться пули снайпера или шального снаряда. После года проведенного в Китае, участия в составе 'ограниченного контингента советских войск' в кровавой мясорубке Японо-Китайской войны, начинаешь ценить такие минуты. Уже больше месяца как он вернулся в Союз, а война не отпускает. Вот разве что в такие минуты. Стоило только вспомнить! И опять навалилось, закрутило и норовило утащить в пучину воспоминаний. 'Хватит! Не сейчас. И вообще, пора свои эмоции подчинить разуму'. Но донесшийся откуда-то запах гари не позволил осуществить сии благие намерения. Проклятый Китай!

Направленный приказом Фрунзе в 1936 в академию бронетанковых войск, окончить её Новиков не успел. Слишком стремительно стали разворачиваться события в Китае. Слишком большие силы и деньги были задействованы. Война становилась неизбежной. И поэтому половина их курса была отправлена в Маньчжурию и Монголию. Как не парадоксально для него это звучало, но назревал конфликт на реке Халхин-Гол. Вот только роль агрессора на этот раз отводилась не Японии, а Китаю. Но не получилась у китайцев эта авантюра. Еще раньше полыхнуло на Юго-востоке. Началась Китайско - Японская война.

Да, такого он не ожидал, и к такому не готовился. После первого года жесткого, война все-таки, противостояния, началась настоящая кровавая вакханалия. Чертовы британцы и америкосы! Они накачали китайцев оружием и понагнали туда кучу советников. Ощущая за собой такую поддержку, да еще и разделавшись с Красной армией Мао, Чан Кайши совсем слетел с тормозов. Почти десятимиллионная армия против восьмисот тысяч японцев и пятидесятитысячного Советского контингента. Правда, теперь уже стотысячного. Побеждали китайцев только за счет технического и организационного превосходства. Да и бойцы, после того как своими глазами увидели, что творят китайцы с пленными, взялись за дело по настоящему. Там где проходили советские полки и бригады, пленных не было. А японцы, нежностью к врагам никогда не отличались. Особенно после налета на Шанхай китайской авиации. Да какой там китайской, хоть себе надо говорить правду - британской и американской. Там погиб кто-то из членов императорской семьи. Японцы восприняли это как оскорбление, нанесенное своему императору, и поклялись смыть оскорбление кровью врагов. Ну а мы им в этом благородном деле пособили. И еще поможем.

'Ну, все, все! Сказал же себе - хватит. Значит хватит. До начала учений меньше часа. Надо собраться'.

Новиков, напоследок еще раз посмотрев на почему то потерявшую всю прелесть панораму степи, не спеша спустился с холма. Потопал ногами, стряхивая пыльцу с сапог, и одним движение закинул свое тело через низкий борт ГАЗона. Чудо советского автопрома, созданный на четыре года раньше, чем в мире, откуда пришел Новиков - ГАЗ-64. 'Бантам' - отдыхает! Это конечно не ГАЗ-61, тот просто по должности не положен, но машина незаменимая и способная решать множество вопросов.

Пятнадцать минут по извилистому поселку, который носил в этих краях гордое название дороги, и полковник Новиков оказался в расположении своей дивизии. Начатая формированием еще в его отсутствие, к лету 37-го, дивизия была, наконец, полностью укомплектована. Пришло время учебы. И право проводить первые учения Новиков не собирался отдавать никому. Конечно, он не собирался сразу поднимать всю дивизию. Начинать приходилось с батальонов. Поступившая новая техника и вооружение требовали других навыков и умений. С учетом особенностей и возможностей техники следовало менять и тактические схемы и приемы. Короче начинать требовалось сначала. Хорошо, что не с нуля.

Когда Новиков прибыл в расположение первого танкового батальона, там все уже было готово к началу работы. Учения - это для отчетности, а для них, бойцов и командиров Первой Особой танковой дивизии, это работа.

Оставив машину у штабного автобуса, Новиков чуть не вприпрыжку кинулся к своему танку. Он до сих пор не мог налюбоваться и нарадоваться новой машине. Когда в тридцать втором Гинзбург демонстрировал прототип, к разработке которого его подтолкнул Новиков, уже было понятно, что машина будет замечательная. Но то, что получилось через пять лет, было так же похоже на прототип, как телега на 128-й Мерседес.