— Так зачем селиться на границе леса, где снежные могут легко вас достать?

   — Древесина и лесное зверье – единственные богатства северного края. И мы готовы биться за них хоть со снежными, хоть с самим Велом. Что вы на это скажите, уважаемый магистр Калидума? Идет ли в сравнение ваша проблема с запасами воды с нашими заботами?

   − Довольно, − Валум поднял руку, и гул в зале стих. − У каждого свои горести и радости. Не будем спорить об очевидном. Но, признаться, север меня беспокоит больше юга. Война, если она случится, отразится на всех одинаково плачевно.

    Магистры переглянулись. Отдельные стычки между снежными и людьми севера, между южанами и северянами, даже между жителями соседних городов имели место время от времени, но носили локальный характер. Настоящей кровопролитной войны не было уже сто лет. С того года, как солнечные или гелиосы, как они себя называют, подписали мирный договор с союзом городов. Сто лет мира размягчили городских жителей, и они трепетали перед одним лишь упоминанием битвы. Звон мечей ввергал их в ужас, а запах крови заставлял сжиматься сердца.

    − Но ведь можно что-то сделать, − сказал магистр Проксима – самый молодой из всех, в силу возраста сохранивший веру в светлое будущее. − Давайте попросим помощи у Иллари.

  — Просил. Островитяне даже слушать не стали, — произнес Валум. — Одно дело торговля, тут они охотно с нами сотрудничают, и другое – война. Свою кровь за нас эти религиозные фанатики проливать не будут. Привыкли отсиживаться вдали от проблем материка и потихоньку душить девственниц.

  — Тогда попробуем образумить морейцев. Или как вы их называете на севере?

    − Снежные, − проворчал магистр Бриса, угрюмый мужчина, похожий на медведя, − мы зовем их снежными. Хотя они величают свой край Мораной.

   − Неважно, − молодой человек махнул рукой. − Наши предки одержали победу над гелиосами, а северные варвары им не чета. Скоро столетний юбилей, как люди сбросили иго Гелиополя и сами правят городами!

   − Мы помним об этом, − улыбнулся Валум патриотизму магистра Проксима. − В честь великой победы в следующем году состоится празднество. Но причем здесь морейцы?

   − Я всего-навсего напомнил уважаемым магистрам, − пояснил молодой человек, − что однажды мы справились со схожей проблемой.

   − Предложим им мирное соглашение, − вступил в беседу магистр Апритиса, протирая потную лысину платком.

   − Какой мир? О чем вы? − фыркнул магистр Норта. − Это снежные. Их не интересует мир, им нужны кровь и мясо. Вы готовы отдавать им на растерзание своих детей? А ведь это условие будет первым пунктом в их мирном соглашении.

   В зале снова поднялся шум. Магистры говорили одновременно, перебивая и перекрикивая друг друга. Валум хранил молчание, позволяя им высказаться. Пусть покричат, сбросят напряжение. Сам он не волновался. С его козырем морейцы у него в руках.

   Магистр Бриса тоже помалкивал. Их взгляды с Валумом пересеклись, и они обменялись улыбками. Неоценимый дар, доставленный магистром Бриса во дворец, ныне под надежной охраной. Валум пришел в восторг, увидев, что привезли ему с севера. Он долго сомневался, стоит ли делиться этим даром с другими магистрами. Но здравый смысл взял верх над эгоизмом. Без поддержки ему не справиться с надвигающейся опасностью.

   − Друзья мои! − зычный голос Валума перекрыл шум.

   Магистры притихли и повернули головы в его сторону.

  − Друзья мои, − повторил он тише, − у нас есть решение. Оно явилось нам в сопровождении славного магистра Бриса, да не заберет его Вел раньше назначенного срока. Он привез нам то, что раз и навсегда положит конец вражде с морейцами.

   − Что это? − спросили одновременно несколько магистров.

  − Скорее, кто, − Валум лукаво улыбнулся, отчего его лицо стало похоже на морду сытого кота. Он повел рукой в сторону магистра Бриса, призывая его рассказать свою историю.

    − Досточтимый магистр Норта поведал вам о недавнем набеге снежных. Я и мои люди первыми явились дать отпор ледяным призракам. Нам удалось оттеснить варваров в лес. Мы гнали их, как стаю бешеных псов. Несколько снежных мы захватили в плен, чтобы казнить на площади на потеху народу. Среди пленных была девушка. У снежных женщины полны злобы. Они дикие и опасные, и дерутся наравне с мужчинами.

   По залу пролетел шепоток. Неслыханное дело − женщина-воин! Магистр Бриса понимающе улыбнулся, намекая, что он и сам считает подобное неприемлемым. Но что взять с варваров? У них нет ни ума, ни достоинства присущего людям. Другое дело солнечные. У тех другая крайность − они спесивы сверх всякой меры. Точно они живые боги.

    − Я думал казнить ее вместе с другими, но один солдат приметил татуировку у девушки на плече. Этот солдат знаток обычаев снежных. Он опознал в татуировке знак правителя Морана.

    Зал взорвался. Некоторые из магистров вскочили с мест, другие возбужденно жестикулировали. Валум наблюдал за их реакцией со снисхождением. Он и сам пережил нечто подобное, когда понял, что за сокровище попало к нему. Дочь правителя Мораны! Наследница, воительница и вместе с тем непревзойденный рычаг воздействия.

  − Пусть ее приведут, − шепнул он советнику.

   Двери распахнулись, и магистры притихли. Те, кто был на ногах, не глядя, рухнули в кресла. В зале повисла тишина. Все не сводили глаз с вновь прибывшей.

   Девушка была высокой и необычайно стройной. Даже слишком. Белые волосы прядями свисали до середины бедра, еще сильнее вытягивая силуэт. Кожа без намека на румянец, губы с синим отливом и бесцветные радужки глаз довершали портрет. Из одежды – короткое платье простого кроя. Тоже белое. Казалось, она вся слеплена из снега.

    Девушка болезненно морщилась от дневного света. Он был ей непривычен и враждебен, как и все вокруг. С каким наслаждением она бы воткнула кинжал в сердце любого за столом! Но, увы, у нее отняли оружие и связали руки.

   − Покажи плечо, − приказал Валум. Он говорил на общем языке, который понимал каждый житель двуполярного мира, даже солнечные и снежные.

   Девушка сделала вид, что не расслышала. Ни единый мускул на лице не выдавал ее волнения, будто она была не вражеской пленницей, а почетной гостьей. С холодным пренебрежением она рассматривала лица магистров. Власть, которой они кичились, для нее ничего не значила. Теплокровные – вот кто они. Их пращуры ползали по земле в тот день, когда ее пращуры спустились с небес.

   Пленница ослушалась приказа, и Валум потерял терпение. Как в раскрытой книге он читал в ее позе презрение. Кто она такая, чтоб вести себя подобным образом в его присутствии? Он как-никак первый магистр, глава союза тринадцати городов. Уважаемый и почитаемый среди людей за ум, проницательность и дальновидность. При его правлении столица, а вместе с ней и союз достигли рассвета. Валум Здравомыслящий − вот как его прозвали в народе.

    − Покажи татуировку, − он кивнул солдату за спиной пленницы, и тот вывернул девушке руку так, чтобы магистры, наконец, увидели знак на ее плече.

   На бледной коже отчетливо выделялся рисунок в виде шестиконечной снежинки − знак правящего дома Морана. Татуировка была сиреневого оттенка, как утоптанный снег.

   − Насколько мне известно, у владыки Морана один ребенок, − сказал магистр Бриса, когда шепот в зале утих. − Дочь Дейдра по прозвищу Бесстрашная. Она знаменита в наших краях отвагой и безжалостностью. Есть основания полагать, что сейчас перед нами стоит именно она.

    − Снежные у нас в руках, − в предвкушении потер ладони магистр Норта. − Владыка не станет рисковать единственной наследницей и подпишет любой договор, какой мы ему подсунем.

   − Чушь, − девушка впервые заговорила с момента, как попала в плен. Ее голос походил на ледяную капель − свежий и искрящийся, но в то же время холодный. − Владыка не пойдет на сделку с теплокровными. Вы – корм под его ногами. Заключить союз с вами все равно, что заключить союз с червями.