— Легко, — сказал он, внезапно останавливаясь. — Знаешь, что? Во всей этой истории ты ещё ни разу не упоминала своего отца.

Я наконец поняла отца. Я на собственном опыте узнала, как легко можно загнать себя в ловушку, просто из лучших побуждений приняв неверное решение, а потом наблюдать, как собственная жизнь идёт под откос.

— Он ничего не знал об Антоне, я в этом уверена. Билли не хотел рассказывать о магии. Что касается остального… он мой отец. Он не рад снова работать на Билли, но всё же взялся за эту работу. Думаю, он знает, что всё плохо закончиться, но оказался в ловушке.

— Ты всё ещё злишься на него?

Прежде чем я ответила, мы прошли ещё один квартал.

— Полагаю, я обижена.

Хотелось бы мне, чтобы ему было достаточно мамы и меня. Или, может быть, он думал, что он недостаточно хорош для нас. В любом случае… теперь я не могла ему помочь.

Он в молчаливом понимание пожал мне руку.

— Значит мы зайдём, — сказал Люк, — и ты отдашь ему флешку? Хотя это подделка?

— Я хочу, чтобы Билли думал, что победил, — объяснила я. — Хочу увидеть, как он полагает, что одержал надо мной победу и одарил меня этим самодовольным взглядом. А потом хочу увидеть его лицо, когда всё у него отниму. Когда скажу, что настоящая флешка у копов и что с ним покончено. Хочу увидеть, как он осознает, что я отняла у него даже самое последнее.

Люк заморгал и покачал головой.

— Ты прямо-таки кровожадная, Мышонок. Это неожиданно.

— Тебя это беспокоит?

— Совсем нет. Но думаю, что ты, возможно, всё же рождённый Квартор. Ты либо заставишь Доминика нервничать, либо он будет тобой сильно гордиться.

— Предпочитаю заставить его нервничать.

— Я так и думал.

Глава 42

Морген был пуст.

Морген ещё никогда не был пуст.

Только теперь. Ни гостей за столами, ни Чарли, вытирающего стойку.

Ни спортивного канала на плазменном телевизоре. Всё пусто, тихо и темно.

А потом из тени с обоих сторон двери вышли двое мужчин.

— Выведите его на улицу, — крикнул Билли, выскальзывая из ниши и пересекая комнату. — Я не звал его сюда, Мо.

— Люк останется, или мы оба уйдём. Твоё решение.

— Мой бар. Мои правила, — ответил он дрожащим от гнева голосом, который ему лишь с трудом удавалось контролировать. — Твоему другу здесь не рады.

— Хотелось бы мне увидеть, как вы заставите меня уйти, — беспечно сказал Люк, всё ещё держа меня за руку.

— Бутерброд был вкусным? Ростбиф, не так ли? — спросил Билли. — Моя сестра прекрасно его делает. Она всегда кладёт идеальную порцию хрена.

— Хрена? — я одно мгновение смотрела на него, а потом всё поняла. — Ты наблюдал за домом. Ты позвонил на стационарный телефон, а не на мой сотовый. Ты знал, когда мы пришли домой.

Его ухмылка охватила всё лицо, но не достигла глаз.

— И таким образом, — обратился он к Люку, — я заставлю тебя уйти.

— Мышонок? — спросил Люк.

Он дал мне знать, что это моё решение. Он сделает всё, что бы я не потребовала.

Билли вытащил из кармана сотовый и помахал им перед моим носом.

— Ты слишком молода, чтоб помнить, сказал он беззаботным тоном, — но у телефонных компаний когда-то был рекламный лозунг: Каждый звонок — это попадание. Мне позвонить, Мо?

Магия насторожилась, а мой пульс пустился вскачь. Я не могла посмотреть на Люка, в противном случае рухнула бы.

— Ничего не случиться, — обратилась я к нему.

— Конечно же нет, — сказал Билли. — Пока все ведут себя хорошо.

— Со мной всё будет в порядке, — я легонько коснулась губами щеки Люка и прошептала: — Помоги моей маме.

Он поиграл пальцами, как будто тотчас хотел сотворить заклинание и вышел, сопровождаемый обоими мужчинами на улицу.

— Хорошо, — сказал Билли, — значит перейдём к делу. Или ты хочешь в последний раз выпить, прежде чем начнётся война?

— Война окончена, — ответила я, заставляя себя не смотреть в окно на Люка. — Ты проиграл. Полиция охотится за тобой, дядя Билли. У неё и без флешки достаточно доказательств, чтобы арестовать тебя. Возможно, ты сможешь потянуть немного время, но, в конце, ты окажешься в тюрьме.

Он сел на барный стул, небрежно расставив ноги.

— Твоя мать всегда говорила, что в естественных науках ты лучше, чем в истории. Разве не знаешь, как всё закончится?

— Если думаешь, что мой отец позволит ещё раз сделать из себя козла отпущения, то ты сошёл с ума.

— Думаю, твой отец сделает всё, чтобы защитить свою семью. У тебя это от него, знаешь? Это убеждение, что ты сможешь спасти всех. Доннелли, свою подругу Лену. Я бы даже предположил, что твоё рвение, найти убийцу Верити, это покаяние за то, что ты не смогла её спасти.

На одно мгновение у меня потемнело в глазах от вспыхнувшего гнева.

— Я считаю, тебе лучше не говорить со мной о Верити.

— Джозефа Ковальски ты тоже не смогла спасти, так ведь? Кстати, к этому делу я действительно не перекладывал рук.

— Я знаю.

— Значить, видимо, история повторяется. Будем продолжать, как всегда, — он откинулся назад с самодовольным, удовлетворённым видом.

Не отводя от меня взгляда, он выкрикнул:

— Что на это скажешь, Джек?

Из задней комнаты раздался звук: тяжёлые, усталые шаги, а потом появился мой отец.

— Звучит так, будто ты всё точно спланировал, Билли.

— Папа? — я ошарашенно уставилась на него. Он всё слышал? И встал на сторону Билли?

— Мо, — вздохнул он и покачал головой. — Хотел бы я сказать, что рад тебя видеть.

— Мама сказала, что ты ищешь меня.

— Было совсем нетрудно понять, где ты, в конце концов, появишься, — ответил он. — Я же тебе говорил не брать флешку. Ты думала, я шучу?

— Ты не понимаешь. Ты не знаешь, что он сделал.

Я должна открыть ему глаза, продемонстрировать, насколько всё плохо, убедить его помочь мне.

Прежде чем я успела рассказать ему о маме, Билли меня прервал:

— Это не имеет значения. Отдай её мне, Мо.

Я не сдвинулась с места, а он ударил ладонью по стойке, так что стаканы подпрыгнули.

— Немедленно. Если только не хочешь, чтобы я рассказал Марко Форелли о том, что ты решила быть не только упрямой, а прямо-таки задалась целью покончить с жизнью.

— Папа?

— Отдай ему, — глухо сказал он. — А потом уходи.

— Почему ты это делаешь? — я заставила себя не проливать слёз, но обида была намного глубже и болезненнее, чем я предполагала.

— Чтобы защитить тебя и твою мать. Так, как уже должен был сделать с самого начала.

Я заморгала, покачала головой и бросила флешку на стойку.

— Вот значит, как ты стал совсем другим человеком.

Билли фыркнул.

— Люди не меняются, Маура Кэтлин. Посмотри на себя! Несмотря на всё твоё бахвальство, ты всё ещё делаешь то, что от тебя ожидают.

Я заскрежетала зубами.

— Не будь так уверен.

— Ты пришла прямо сюда, верно? Принесла флешку, точно так, как я тебе и приказал. А теперь снова будешь работаешь на нас, как и ожидалось, — он поднял флешку и улыбнулся.

Моё самообладание, которое и так уже было хрупким, лопнуло, распавшись на тысячу кусочков.

— Я принесла тебе просто флешку. Не ту флешку.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Билли.

Голова отца взметнулась вверх.

— Наслаждайся файлами, — сказала я. — Учительнице физики очень понравился мой реферат о тёмной материи. Я бы спросила вас, что вы о нём думаете, но вы оба скоро окажитесь в тюрьме.

Билли смотрел на меня разинув рот, и я пыталась почувствовать удовлетворение, которое так предвкушала. Чувство эйфории. Но это оставило лишь острый, кислый привкус во рту, особенно, когда я посмотрела на отца.

— Флешка с твоими файлами у полиции, — сказала я. — А у тебя в руке мои собранные школьные работы из одиннадцатого класса.

— Ты отдала её полиции? — спросил отец.