В году своей организации (1913) АДЛ помещалась в маленькой комнаге в конторе еврейской ложи «Бнай Брит» и располагала минимальными средствами. Но уже в 1933 г. Бернард Браун (Bernard J. Brown, «From Pharao to Hitler», 1933) мог написать: «с помощью АДЛ мы смогли заткнуть рот не-еврейской печати вплоть до того, что ни одна газета в Америке не рискнёт упомянуть еврейского происхождения любой неблаговидной личности». Еврейский орган «Menotah Journal» в Нью-Йорке писал в 1948 г.: «Если в переиздании любого литературного классика встретится хотя бы одна фраза, неблагоприятная для евреев, то АДЛ будет обрабатывать ни в чём неповинного издателя до тех пор, пока он не устранит нежелательного текста. Пусть какой-либо ничего не подозревающий режиссёр покажет в своём фильме типичного еврея, — АДЛ немедленно подымет такой шум, что он постарается забыть о существовании евреев вообще.[31] Однако, когда умелая пропаганда начинает прививать евреям коммунистические идеи, … АДЛ не говорит ни слова. Не будет ни предостережений, ни призывов быть осторожными, ни, тем более, разоблачений или порицаний, и это несмотря на то, что где-то высоко, в центре организации, сидят люди, которые на собственном опыте знают, как умело коммунисты проникают в другие организации». («Menotah Journal» в данном случае выражал мнение многих евреев, возмущённых тем, что АДЛ нападает на антикоммунизм, приравнивая его к антисемитизму). Эти цитаты показывают, как сильно выросло влияние АДЛ за 35 лет. Общественная дискуссия подпала под действие средневековых законов о ереси. Малейшая критика сионизма или планов создания мирового правительства немедленно встречает яростный разнос в прессе. Критика коммунизма допускается только в том случае, если одновременно подчёркивается, что результатом войны будет лишь создание всемирного коммунистического государства, другими словами, что «коммунизм лучше не трогать»; что же касается Иерусалима, то «это не только столица Израиля, но и столица всего мира» (сионистский бургомистр Иерусалима в 1952 г.). Во всей Америке сегодня лишь немногие писатели защищают свободу и независимость дискуссии. Они готовы спорить по любому вопросу, представляющему общественный интерес, в свете традиционных национальных интересов Америки, но не по вопросу о сионизме, о котором вряд ли хоть один из них даже заикнётся. Автор беседовал об этом с четырьмя писателями из числа ведущих, получив от всех один и тот же ответ: этого делать нельзя. Если писатель находится на службе, то, затронув сионизм, он будет быстро уволен. Независимые писатели не найдут издателей для своих книг, поскольку они не найдут рецензентов, разве лишь в стиле упомянутого выше диффамирующего словаря.

Бюджет АДЛ, начавшей столь скромное существование в 1913 г., достиг в 1948 г. трёх миллионов долларов, причём она — лишь одна из многих еврейских организаций, обслуживающих цели сионистов в Америке и располагающих такими же средствами. Обсуждая «антидиффамационную истерию», упомянутый нами еврейский «Menotah Journal» писал: «Борьба с антисемитизмом разрослась в большое коммерческое предприятие с многомиллионным годовым бюджетом». По словам журнала, целью является «непрерывно бить в антисемитский барабан», чтобы припугнуть пожертвователей. Обычным методом является «открытый шантаж еврейских предпринимателей: если Вы не в состоянии дать на наше дело 10 000 долларов, то лучше переведите свою фирму в другое место». Журнал пишет, что «самозванные защитники американских евреев загнали их в состояние массовой истерии». Эта весьма критическая цитата отнюдь не противоречит тому, что было сказано выше о подавлении всякой критики: в данном случае речь идёт о еврейском органе, а в еврейской печати дискуссия и обсуждение сравнительно свободны, поскольку она распространяется только «среди своих». Если бы не-евреи выписывали и читали еврейские газеты и журналы, они знали бы много больше о том, что происходит в мире. Цензура распространяется лишь на не-еврейскую печать.

«Menotah Journal» демонстрирует также, как газетные новости фальсифицируются еврейскими агентствами печати: пустяшная драка между подростками в Манхеттене «подаётся под устрашающими заголовками на первой странице в таком виде, что неопытный читатель подумает о возобновлении царистских погромов» (как в своё время «царистские погромы» преподносились Мировой печати или как раввин Стефен Уайз цитировал ложные «донесения о погроме в Берлине» в 1933 году). С помощью той же тактики «запугивания на первой странице» организуются и массовые митинги в Мэдисонском парке в Нью-Йорке, на одном из которых тогдашний претендент на президентскую должность (Вендель Уильки) не постеснялся заявить: «я потрясён растущей волной антисемитизма в нашей стране…».

Описанные методы вызывают массовую истерию не только среди еврейства и подлизывающихся к нему политиков; другой вид массовой истерии культивируется в среде честных, но мало осведомлённых «либералов», страсть которых пылать благородным негодованием легко доводит их до самообвинения: примером тому — покойный Джордж Оруелл. Он был честным человеком, потому что не только призывал других идти на помощь угнетённым и мстить за несправедливость, но сам пошёл воевать, когда началась гражданская война в Испании (разумеется, на стороне «красных»). Там он своими глазами увидел, что коммунизм много хуже того, с чем он боролся. Оруелл умер прежде, чем он смог поехать в Палестину, где он увидел бы истинную суть вещей, а поэтому всё, что он писал об «антисемитизме», было просто отголоском всеобщей «анти-диффамационной истерии». Его пример, настолько характерен, что заслуживает подробного комментария: здесь честный человек повторяет чужие слова, искренне веря, что он выдумал их сам. Оруелл занялся расследованием «антисемитизма в Англии (в 1945 г.) и нашёл „заметные антисемитские черты у Чосера“.[32] Современные нам писатели Беллок и Дж. К. Честертон были, оказывается, «литературными жидоедами». Он обнаружил также места у Шекспира, Смолетта, Теккерея, Бернарда Шоу, Т. С. Эллиота, Олдоса Хаксли и других, «которые, будучи написаны теперь, были бы заклеймены как антисемитизм» (сам того не подозревая, он высказал сущую правду: будь они написаны теперь, их бы наверняка «заклеймили»). Но затем ему не повезло со следующим ляпсусом: «вообще я могу назвать только двух английских писателей, которые до прихода Гитлера защищали евреев — это Диккенс и Чарльз Рид». Так Оруелл возвёл в защитники евреейства одного из тех, кого АДЛ ославила как жидоеда: из-за малопочтенною образа еврейскою жулика Фейгина фильм «Оливер Твист» был в США запрещён, что было делом рук АДЛ, представитель которой, Арнольд Форстер, писал: «Американские кино-прокатные фирмы отказались передать фильм кинотеатрам после того, как АДЛ выразил опасение, что он может принести вред: фирма Rank Organization изъяла фильм из обращения и Соединённых Штатах». Впоследствии, после «семидесяти двух вырезок» со стороны цензуры АДЛ, фильм был допущен к демонстрации со специальным введением для зрителей, что речь идёт о «постановке по Диккенсу без его антисемитских тенденций» (в оккупированном Берлине запрет фильма был окончательным: английские власти распорядились не показывать Диккенса немцам).

Автор был в это время в Америке и мог наблюдать, как осуществилось его предсказание, сделанное в 1943 году, когда он писал в одной из своих книг, что в результате тайной цензуры Чосер, Шекспир и Диккенс будут в один прекрасный день заклеймены как «антисемиты». Автор в своё время нарочито преувеличивал, желая подчеркнуть наличие неофициальной цензуры; однако факты оправдали его предсказания во всех трёх случаях: постановщику Шекспира в Нью-Йорке было предложено не ставить «Венецианского купца», Диккенс подвергся запрету, а Чосер был занесён в чёрный список.

Частная организация, способная достигать таких результатов, явно всесильна: ничего подобного этому в мире никогда ещё не существовало. Писатель Винсент Шиан (Vincent Sheean, см. библиографию) писал в 1949 году: «В Америке не слышно голосов, которые посмели бы сказать что-либо в защиту прав арабов, любых их прав: малейшая критика сионистского руководства немедленно клеймится, как антисемитизм». Известная журналистка Дороти Томпсон, чьи статьи и портреты в те годы ежедневно печатались в сотнях газет, также вздумала было заявить аналогичный протест в пользу арабов. В результате, популярность Шиана среди рецензентов резко упала, а портреты и статьи Дороти Томпсон редко кто увидит сейчас в газетах.