— И это ты говоришь мне о жизни старой женщины? — фыркнул Эреб. — Сколько женщин, старых и молодых, ты уничтожил за века в изгнании?

— Никс явно не знает, что ты здесь. — Калона повернулся к брату спиной. — Меня изгнали. Я клятвопреступник. Но все же я достаточно мудр, чтобы знать — если твоя Богиня узнает о твоем поведении, она станет тебя презирать.

— Моя Богиня презирает тебя!

Калона не стал смотреть, как Эреб уходит. Исчезновение жара и злобы было достаточным доказательством тому, что Супруг Никс вернулся в Потусторонний мир.

Калона молча продолжил смотреть через бездну на балкон. Вскоре Танатос присоединилась к его бдению.

— Круг создан, заклинание произнесено. Теперь нам остается только ждать, — сказала Танатос.

— И смотреть, — согласился Калона, а про себя добавил: «И гадать».

Он чувствовал, что защитное заклинание наложено, и знал, что это значит. Не колеблясь, Аурокс вбежал в лифт и нажал на кнопку верхнего этажа.

— Быстрее! Давай же, давай! — кричал он на закрытые двери.

«Как медленно! Мне нужно туда! Если я почувствовал заклинание, то его может почувствовать и она!»

Ауроксу хотелось бить кулаками по стенам лениво ползущей вверх металлической коробки. Его охватило отчаяние, жаркое и ошеломляющее. Зверь заворочался.

Аурокс замер и испуганно задержал дыхание.

«Сдерживай зверя… Сдерживай зверя…», — не переставая, думал он.

Стихии нашли его сразу, как только лифт достиг нужного этажа и двери медленно открылись. Сила стихий тут же наполнила его спокойствием и уверенностью, затопив жар зверя.

Аурокс издал длинный вздох облегчения и, вновь обретя присутствие духа, шагнул на скользкий мраморный пол коридора.

В воздухе витал густой запах крови Неферет. Секунду Аурокс не понимал, что происходит. Неужели бабушка Редберд сумела ранить Жрицу?

А затем он услышал смех и знакомое шуршание — щупальца Тьмы питались. Также до него донеслись стоны изнемогающей от боли женщины. Аурокс воровато позаимствовал храбрости у стихий и быстро и бесшумно вошел в пентхаус.

Он думал, что будет готов к тому, что увидит. Он знал, что Неферет заключила бабушку Редберд в клетку из Тьмы. Знал, что та будет напугана и измучена. Но все оказалось гораздо хуже.

Он бросил на бабушку лишь один взгляд — на короткий миг поймав блеск ее страдающих глаз.

И все свое внимание сосредоточил на Неферет.

А та, казалось, и не подозревала, что он здесь. Жрица раскинулась на большом черном диване в форме полукруга. Она распростерла руки ладонями вверх и смеялась.

Щупальца Тьмы окружили ее со всех сторон, извиваясь на подушках и отталкивая друг друга, торопясь добраться до окровавленных запястий Неферет. Едва лишь один жадный рот отлипал от ее кожи, его место тут же занимал другой.

Аурокс смотрел, как раздутый от крови отросток метнулся к клетке с бабушкой и присоединился к собратьям, которые мерно рассекали кожу пожилой женщины, полосуя ее словно лезвиями. От подобных ран лишь недавно излечился Калона, и Аурокс знал, что бабушке Редберд такая удача не улыбнется.

Он подошел к Неферет и упал перед ней на колени.

— Жрица! Я вернулся к вам!

Неферет лежала с запрокинутой головой, но, услышав его голос, подняла ее. Она прищурилась, словно не могла сфокусировать взгляд, а затем в ее глазах мелькнул проблеск узнавания.

Хотя ее тело казалось расслабленным, Неферет молниеносным движением схватила напитавшееся кровью щупальце и швырнула его в Аурокса. Змееподобная мерзость врезалась в его грудь, разорвав рубашку, и впилась в его кожу.

— Ты опоздал! — вскричала Неферет.

Аурокс не дрогнул.

— Простите меня, Жрица! Я заблудился и не мог вас найти, — озвучил он оправдание, которому, как Аурокс решил, Неферет поверит.

Неферет выпрямилась, аккуратно снимая с запястий щупальца, одновременно бормоча им ласковые слова, словно любимым детям.

— Ты ослушался приказа. Мне пришлось принести жертву, чтобы обрести контроль над зверем, но ты все равно меня подвел!

Она швырнула в Аурокса очередное щупальце, и на бицепсе Аурокса появилась алая лента пореза.

Его боль стала сильнее. Зверь услышал ее и зашевелился. Аурокс закрыл глаза и представил себе сияющий круг, окружающий его защитным свечением.

Зверь неохотно притих.

Обретя силу, Аурокс открыл глаза и взмолился:

— Я бы не ослушался приказа! В моей неудаче виноваты Круг и заклинание, вызвавшее Смерть! Жрица, я даже не могу вам описать, как действуют Свет и сила, призванные Танатос. Они повлияли на зверя. Я не мог пробудить его!

— Но я могла, и даже тогда ты не смог уничтожить Рефаима и разорвать Круг!

Неферет запустила в него еще одним щупальцем. То не просто порезало его, а обернулось вокруг шеи Аурокса и принялось пить его кровь.

Юноша даже не поморщился, но зверь внутри него взревел, хотя его рев заглушил плеск прохладной воды и сильный порыв ветра.

— В этом повинен Дракон Ланкфорд! Он защищал Рефаима! — сказал Аурокс, стараясь не двигаться, пока Тьма высасывала из него кровь.

Неферет раздраженно тряхнула головой.

— Дракона не должно было там быть! Я думала, что смерть Анастасии сломила его! К несчастью, я ошибалась, — она вздохнула. — Но я по-прежнему не понимаю, почему ты не убил Рефаима после смерти Дракона!

— Все было так, как я сказал, Жрица! Заклинание сотворило со мной нечто ужасное. Я не был собой, не мог управлять зверем. После того, как зверь пронзил Мастера Меча, я не мог заставить его остаться и покончить с Рефаимом. Зверь пустился наутек, и я не смог его остановить. Только сегодня ко мне, наконец, вернулся разум, и я сразу же поспешил к вам!

Неферет нахмурилась.

— Вряд ли ты обладаешь разумом, чтобы он к тебе вернулся! Полагаю, этого и следовало ожидать. Несовершенная жертва — треснутый Сосуд, — пробормотала она больше себе под нос, чем обращаясь к Ауроксу. — Но все вышло не так уж плохо, — повысила она голос. — Ты положил конец до приторности правильной жизни Дракона Ланкфорда. Но ты не остановил ритуал Откровения, и из-за этого Высший вампирский совет объявил мне бойкот, хотя я решила не грустить по этому поводу. Ведь у меня есть местные людишки и собственная банда вампиров, с которыми можно играть! — Она наклонилась и протянула Ауроксу окровавленную руку. — А значит, ты прощен!

Аурокс взял ее руку и склонил голову.

— Благодарю, Жрица!

Сосущее кровь из его шеи щупальце с чавкающим звуком отцепилось, упало на руку Неферет и проползло по ней вверх, чтобы свернуться на груди своей повелительницы.

— Вообще-то, твое возвращение навело меня на мысль. Дракон Ланкфорд был почти сломлен после смерти жены. Как это жалко и слабо, позволить другому человеку овладеть твоими эмоциями! Дракон был взрослым и мудрым вампиром, но смерть Анастасии почти уничтожила его. А Зои Редберд не взрослая и не мудрая. Когда Калона по глупости убил ее человеческого Супруга, Зои раскололась на части, и я почти от нее избавилась.

Неферет провела по своим алым губам измазанным в крови пальцем и перевела взгляд с Аурокса в угол комнаты, где в клетке томилась Сильвия Редберд.

— Сильвия, можешь представить, как расстроится твоя бедная маленькая у-вет-си-а-ге-я, если ты умрешь?

Голос бабушки Редберд прозвучал слабо, но твердо:

— Зои сильнее, чем ты думаешь! Ты недооцениваешь любовь. Думаю, это потому, что ты никогда не позволяла себе ее познать!

— Я никогда не позволяла кому-то вертеть мною как наивной дурочкой!

В глазах Неферет вспыхнули искорки гнева.

Аурокс хотел попросить бабушку Редберд не пререкаться с Неферет, вести себя тихо и не мешать ему ее спасать. Но та не замолчала.

— Если ты принимаешь любовь, это вовсе не делает тебя дурочкой. Это делает тебя человеком, но ты не такая, Тси Сгили! Ты радуешься своей победе над людьми, потому что сама запятнана и неспособна любить и быть любимой!