Своего будущего знакомства с родственниками я совсем не боялась. Хоть и встречалась я только с дядей Кионом и то один раз. Меня не волновало, что подумают родственники.

Меня, по правде говоря, сейчас в принципе не интересовало мнение кого бы то ни было. До этого я думала о том, чтобы действительно стать добрым человеком и чтобы люди ценили во мне эту доброту и знали, что я на стороне добра. Теперь же – мне было всё равно. Я знала, что злодейка из меня получится в любом случае.

Через полчаса я и мама, пообедав, стояли на пороге бывшего дома Эарлана. Не знаю, как раньше выглядело «У Сиреневой реки», но сейчас этот дом представлял собой всё, что мило сердцу злодейскому: чёрное поле, тучи, гроза, карканье ворон и чёрный двухэтажный дом, который кажется заброшенным.

Мама уверено нажала на электрический звонок. Тут же прозвучал каркающий голос:

– Говори, смертный, что тебе нужно, пока Ктулху не уничтожил тебя.

Обычный автоответчик у злодеев. У нас такого нет, зато у многих моих одноклассников есть точно такой же. Я была даже разочарована немного, мне казалось, что при всей своей изобретательности дядя Кион мог придумать что-то более интересное.

– Это Аисва, Кион, твоя сестра, – ответила мама.

Тут же открылась дверь.

– Сестрёнка, – бросился обнимать маму дядя.

Он был невысокого роста, с чёрными, как у мамы волосами, и серыми глазами, одет в белый халат, похожий на тот, что носят химики. Видимо, Кион проводил какой-нибудь эксперимент.

– Кион, – мамины светящиеся зелёные глаза радостно посмотрели на брата. – Ты совсем не изменился. Как у тебя дела?

– Да всё также, – ответил он и перевёл взгляд на меня. – А это – Виилам?

– Да, это моя единственная дочь Виилам. Ей восемнадцать лет, и она поступила на первый курс АЗиРа.

В мамином голосе чувствовалась гордость, и я её понимала. Родителям свойственно гордиться своими детьми.

– Отлично, тогда ты отлично поладишь с Эивас, она тоже учиться на первом курсе.

Дядя взял меня за руку (руки его были в чёрных перчатках) и повёл за собой дом.

– Но Эивас младше Виилам на целый год! – воскликнула мама.

– Мы её на год раньше отдали в школу. Она умная, наша дочурка, вся в меня.

«Надеюсь, это не означает, что она сумасшедший технарь», – подумала я. Именно так когда-то назвал дядю Киона папа.

Бирн потащил (другое слово мне трудно подобрать) по лестнице. Дом, кстати, изнутри выглядел совершенно иначе. Деревянные полы, разве что только не сверкающие чистотой, серебристые обои, мебель под настоящий цвет дерева, окна украшены красивыми занавесками … Мне здесь понравилось! У того, кто занимался обустройством дома, явно был вкус. И, кажется, этим человеком была тётя Стелла. Дядя Кион не похож на эстета, ломающего голову над тем, куда лучше поставить вазу. А в доме чувствовалось внимание к мелочам.

На втором этаже тоже мне всё понравилось. Те же обои, красивый яркий ковёр и две двери справа, похожие на старинные. Дядя направился к более дальней. Мама следовала за нами и казалась абсолютно спокойной. Видимо, такое поведение дяди считалось для него нормальным.

– Эивас! – крикнул дядя с порога, толкнув дверь. – Познакомься, твоя кузина Виилам Даффи.

Сидевшая на полу с книгой девушка подняла на нас глаза. В отличие от своего отца Эивас Бирн была блондинкой с длинными заплетёнными в конские хвосты волосами и большими карими глазами. Одета она тоже была, как ни странно, со вкусом – серые штаны и красная кофта. Эивас была очень симпатичной, и никто, глядя на неё, не смог бы подумать, что такая девушка серьёзно увлекается техникой и наукой.

– Привет, Виилам! – тут же подбежала ко мне двоюродная сестра. – Рада с тобой познакомиться!

Она трясла мою руку и широко улыбалась. И если бы не выражение её глаз, которое я расшифровала примерно как «отличный подопытный кролик», то я тоже была бы рада с ней познакомиться.

– Виилам тоже поступила в АЗиР на первый курс, – объяснил дядя.

– Да? Отлично! Значит, мы будем с тобой учиться вместе и станем настоящими подругами!

– А это мама Виилам, моя сестра Аисва, – представил маму Кион.

По-моему, маму Эивас была не так рада видеть, как меня, но Бирн ничем это не показала. Даже обняла.

– Я очень рада вас видеть, – несколько церемонно ответила Эивас. – Вы останетесь у нас на чай?

– Нет, не смогу, я очень спешу. Счастлива была видеть тебя снова, брат. Эивас, ты очень мила, рада была познакомиться с тобой. Виилам, – тут мама стала строгой. – Учись.

– Хорошо.

– До свидания, – сказала мама и, произнеся какое заклинание на языке Тени, исчезла.

– Добро пожаловать в наш дом, Виилам, – произнёс дядя. – Сейчас я найду жену, и мы устроим семейные посиделки с чашкой ароматного чая. Three o'clock Tea.

Благодаря каким-то языковым полям, я поняла, что дядя имел в виду английскую традицию пить чай, хотя и не изучала ни один из языков, на котором говорят за пределами чёрно-белого мира.

Жена дяди Киона оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Мне казалось по рассказам мамы, что тётя Стелла из тех пугливых, изнеженных аристократок, которые живут с мужем не из-за любви, а только ради придуманного ими непонятного долга и мечты, что однажды супруг поймёт, как был неправ, безумно сильно влюбится в жену, станет добряком, и они будут жить долго и счастливо, пока не умрут в один день. Правда, с учётом того, что таких браков за всю историю чёрно-белого мира было только два или три, непонятно, откуда взялось такое представление, но почему-то существует убеждение, что жена злодея должна быть именно такой.

Тётя Стелла же оказалась музой злого гения. С такими же светлыми волосами, что у Эивас, заплетёнными сейчас в косу, и голубыми глазами, несильно подведёнными. И добавить с этому чёрную помаду, чёрное платье свободного покроя и чёрную розу в волосах.

Характер у тёти Стеллы оказался властным, и, я думаю, именно на ней держится весь порядок в доме. Отчасти хотя бы из-за того, что мужу и дочери не до этого.

На Three o'clock Tea, который, как ясно было из названия, происходил сегодня в три часа, тётя стала задавать мне вопросы. О моей жизни, моих увлечениях, нравилось ли мне в Академии Добра и Благоденствия. Я отвечала правдиво, стараясь даже подробно, гадая, зачем тёте это нужно. Она, кстати, велела себя называть просто тётей, аргументируя это тем, что других тёть у меня пока нет. После моего рассказа начался инструктаж относительно правил в доме Бирнов. Их оказалось очень много.

– Тебе всё понятно, Виилам?

– Всё, тётя.

Стелла кивнула, и некоторое время мы пили чай в молчании. К моему удивлению, ни дядя Кион, ни Эивас за это время не произнесли ни слова. Впрочем, возможно, это было из-за того, что каждый из них обдумывал свой проект.

– Да, кстати, Виилам, тебя отправили в мою группу, – вспомнила тётя.

– Вы тоже преподаёте?

– «Профессор готических наук, чья зловещая красота сводит весь мир с ума», – процитировал что-то дядя Кион.

– Так меня в АЗиР назвали, – пояснила тётя.

Иными словами, это означало, что у тёти уже есть своё злодейское имя, но она им почти не пользуется. То есть, она уже может назвать себя злодейкой. У дяди злодейское имя (которым и он не пользовался) было Магистр Техники. Почему именно магистр я так и не поняла, а спрашивать было неудобно. У Эивас злодейского имени пока не было, она никак не могла решить, какое выбрать.

– Вот не знаю, то ли стать «Сумасшедшей», то ли «Воланс». Есть ещё варианты …

– Эивас, сначала окончи академию, потом уже подумаешь об имени, – велела тётя Стелла.

Злодейские имена нужны были, в основном, прославленным злодеям, чтобы удобнее было скрываться от врагов. Для остальных же просто предмет удовлетворения тщеславия.

– А ты, Виилам, какое возьмёшь? – спросила Эивас.

«Никакое! – хотелось ответить мне. – И я не собираюсь становиться злодейкой!»

– Я тоже пока не решила.

На этом наш разговор был закончен.