Здесь я позволила себе несколько зловещую улыбку. Я прекрасно знала, как забрать долг.

– Расскажешь о ваших взаимоотношениях с Шекилой?

Я понимала, что это личная тема и что О’Доннелл не обязана была отвечать мне на этот вопрос. Но мне было интересно, что с ними произошло и не лгала ли мне тогда Хэйс, чтобы не спросить об этом.

– С Шекилой? – удивлённо переспросила Гайвет.

«Они все змеи!» – вспомнились мне слова Шекилы. Но отказаться послушать другую точку зрения я была не против.

– Да. Мне любопытно.

– Хорошо.

Гайвет подошла к окну, выходящему на внутренний двор АЗиРа. Там рос колючий чёрный кустарник и громко каркали вороны. Только песка не хватает для сравнения с пустыней.

Комната Гайвет же пестрела цветами – чёрным, белым и красным. Чёрная мебель, белые обои и красные занавески. Ярко, но со вкусом. И даже в стиле зла, хотя белый там использовался нечасто.

– С Шекилой я, Ваовра и Кирира знакомы с детства, – начала Гайвет, смотря в окно. – Представительницы известных злодейских фамилий, как же нам не дружить? Это было бы удачно для будущего зла.

В её голосе не было иронии, она действительно думала о том, как развить зло и победить наконец-таки добро. Забавная позиция, с условием того, что другие злодеи так масштабно не мыслят.

– У нас было всё, что бывает между подругами: и ссоры, и примирения. Без мечтаний о захвате мира тоже не обходилось, – сообщила Гайвет. – Более всего в нашей компании Шекила дружила с Кирирой. В школе мы учились в одном классе и в начальных классах мы продолжали быть дружной командой, а потом нас разделила сама жизнь. Мы знакомились с новыми людьми, общались, дружили с ними. Так в нашей компании появилась и Даидка. Казалось бы, что у нас общего? Но разве людей сводит вместе только их общественное положение? Большая глупость думать, что это так. В первую очередь – общие интересы, увлечения, хобби. У нас и Даидки всё это было. Неудивительно, что вскоре она вошла в нашу компанию и стала частью неё.

– Как же так вышло, что вы на протяжении всей школы продолжали дружить? – не могла не задать я вопрос. Если верить словам Гайвет, то дружбе должен был прийти конец.

– А почему бы нам не дружить? Общие интересы у нас всё же были, и общаться друг с другом нам нравилось. Мы все вместе мечтали поступить в АЗиР. Вернее сказать, были в этом уверены. Но когда я заполняла документы, то случайно толкнула Шекилу, и она в результате зачеркнула строчку. С поступлением в Академию Зла и Разрушений она могла попрощаться. Шекила всегда была вспыльчива, и в тот раз она не подумала сдержаться. Впрочем, о той сцене ты и так знаешь.

Я кивнула, достаточно хорошо вспомнив тот момент.

– В тот же день нашей дружбе пришёл конец. Шекила прилюдно обвинила нас в том, что мы всегда ей завидовали, – тут Гайвет усмехнулась. – Такое мы точно не собирались прощать. И не простим никогда.

Да, с прощением у зла всегда было туго.

– И я не жалею о том, что произошло. Этот случай лишь помог осознать нам, что мы друг другу больше не нужны. Шекила всё равно так или иначе предала бы нас.

«А сама Хэйс считает, что предали её», – подумала я.

Типичные злодейки, которые из-за простого недоразумения могут объявить войну. Может, поэтому зло и одиноко?

– Я ответила на твой вопрос? – спросила Гайвет.

– Да.

– Надеюсь, этот разговор останется между нами?

– Конечно.

Я была достаточно умна, чтобы осознавать, какими последствиями мне грозило невыполнение слова.

– Что ж, хорошо. Пойдём, найдём тебе комнату по вкусу, – ответила Гайвет и, взявшись за дверную ручку, остановилась, словно что-то вспомнив. – Да, Ехидна, чтобы окончательно закрыть свой долг. Не все студенты в АЗиРе люди, поэтому не выходи с кузиной никуда ночью.

Прошло две недели. Моё настоящее имя не вспоминали, теперь я отныне и вовеки веков стала Ехидной. Даже дядя с тётей и мама с папой называли меня так. Исключением была Эивас.

– Виилам, не гипнотизируй потолок, – велела мне кузина.

Жить с ней в одной комнате было нелегко из-за её постоянных экспериментов, но мне теперь было куда уходить.

– Не буду, – ответила я, отпуская взгляд на Эивас.

Та упорно что-то смешивала в огромном ведьмином котле, применяемом отнюдь не для зелий.

– Прости, что отвлекаю, но всё-таки – что ты делаешь?

Двоюродная сестра сильно покраснела. Не помню, чтобы я её хоть когда-нибудь виделасмущённой.

– Я хочу научиться летать. Неважно при помощи чего.

Ясно. Древняя мечта всего человечества.

Я растянулась на кровати, накрытой жёлтым покрывалом (мой любимый цвет, кстати).

Гайвет не обманула и действительно помогла нам с Эивас получить комнату, которая смогла понравиться нам обеим.

Оказалось, что комендантом в АЗиРе является робот, поэтому и было так трудно получить всё, что нужно. Заколдовать, конечно, робота ничего не стоило, но нужно действительно принадлежать к известным злодейским фамилиям, чтобы не получить наказания за порчу имущества.

Вообще, наша жизнь с кузиной с заселением в общежитие сильно изменилась. Эивас могла проводить здесь опытов гораздо больше, чем дома, а я … Я тоже экспериментировала, только с языком Гармонии.

Я улыбнулась и дотронулась висящей над моей кроватью гитары ярко-синего цвета. Предмета моей гордости и мести. Именно благодаря гитаре моя жизнь в АЗиРе изменилась. Точнее, изменилось отношение ко мне.

Всё просто. Как-то раз, когда Эивас не было рядом (я никогда не проводила эксперименты в её присутствие), я пыталась проникнуть в то нечто, что Ёрш назвал гранью.

«Не сейчас», – велела мне Вселенная.

Ослушаться её я не могла, да и понимала, что у Вселенной есть свои причины не пускать меня туда.

«Я сделаю тебе другой подарок», – сказала Вселенная и из ниоткуда появилась эта самая гитара.

Я никогда не училась играть на музыкальных инструментах, но на данной гитаре я играла с таким мастерством и навыком, словно училась играть всю жизнь.

Гитара гармонии – так она на самом деле называлась – была древним артефактом. Я могла играть на ней любую мелодию, и моя игра получалась совершенной. В том числе и то, что оппонент не воспринимал настолько, что впору было лезть на стенку. Именно это и стало орудием моей мести каждому, кто не делал то, что я бы хотела.

Слова типичной злодейки, не правда ли? А между тем я до сих пор не считала себя ею. Да, у меня теперь было злодейское имя, злодейская обидчивость и злодейский имидж. Я покрасила себе волосы в рыжий цвет и носила исключительно чёрные спортивные костюмы.

Осталось только обзавестись заклятым врагом.

Как известно – добро борется со злом. Но борются же люди друг с другом, добряк со злодеем. И почему-то всегда получается так, что одному добряку попадается в битве один и тот же самый злодей. А потом у них ещё происходят какие-нибудь столкновения, и тогда злодей объявляет этого человека своим заклятым врагом.

Заклятый враг становится в кои-то веки членом семьи. Его уважают, берегут, не даёт никому обидеть («это мой враг, я сам его уничтожу!»), и чуть не приглашают на семейные праздники. Если же заклятый враг погибает, то у злодея траур и проходит не меньше десяти лет, прежде чем у него появляется новый заклятый враг. Забавная привязанность, не так ли?

В этот момент я почувствовала зловоние.

Я посмотрела на Эивас. Так сидела около котла, зажав нос.

– Кажется, я слегка переборщила с клеем, – покаянно произнесла кузина.

– Зачем тебе клей?

Связи между полётами и клеем я не находила.

Эивас оставила мой вопрос без ответа. Мы открыли окно, чтобы проветрить помещение.

– В следующий раз я буду осторожна, обещаю, – заверила меня двоюродная сестра.

С учётом того, что она чуть было не взорвала нашу комнату (хорошо, что магическая защита АЗиРа была приспособлена для таких опытов), я не поверила.