Реже встречается открытая гнусавость, то есть чрезмерно повышенная назальность вследствие увеличенной проходимости носа. Причинами ее могут быть врожденное незаращение твердого нёба, когда смыкаются полость носа и ротовая полость; параличи мягкого нёба, например, при дифтерии или центральных параличах; врожденное укорочение мягкого нёба. Во всех перечисленных случаях полость носовых резонаторов чрезмерно увеличивается, нормальный резонанс нарушается, возникает открытая гнусавость. Лечение ее сводится к специальным операциям, выполняемым оториноларингологами и челюстно-лицевыми хирургами.

Важный раздел работы врача-логопеда — лечение заикания. По данным немецкого логопеда Ф. Бекера, среди детей 5…6 лет, посещающих детские сады, 1,4 процента заикающихся, причем соотношение мальчиков и девочек составляет 4:1. Исходя из этих данных, в каждом детском учреждении можно встретить ребенка, страдающего заиканием. Переберите мысленно круг своих знакомых, и вы наверняка вспомните кого-нибудь, склонного к заиканию. Проблема заикания настолько актуальна, что мы решили рассмотреть этот вопрос в отдельной главке.

"Наши мысли бегут несравненно быстрее, нежели наш язык, коего медленный, тяжелый и всегда покоренный правилами ход бесконечно затрудняет выражение", — писал М.М. Сперанский в "Правилах высшего красноречия" (1775 год).

А теперь поговорим о заикании. Заикание одно из наиболее сложных и длительно протекающих речевых нарушений. Оно характеризуется расстройством темпа, ритма и плавности речи. Речь заикающегося человека сопровождается заминками, остановками, повторениями отдельных звуков, слогов, слов. Заикающимся также свойственно введение в речь добавочных слов ("ну", "вот", "значит"), сопутствующих речи движений (кивки, подергивание, зажмуривание, покачивание), подмена трудных слов легкими, стремление избегать трудных речевых ситуаций.

История изучения заикания имеет многовековую давность. Мы уже писали о том, как лечил заикание Демосфена его врач и учитель Неоптолем. Демосфен заплатил своему врачу 10 000 драхм за лечение и, приложив к делу собственную настойчивую волю и психологическую проницательность, достиг излечения, представив собою блестящий и достойный подражания пример для всех заик.

Самый тяжелый симптом заикания у Демосфена составляла дыхательная судорога, сопровождавшаяся характерным признаком — разрывом слов на части. Те странные движения лопатками, о которых говорит Плутарх, указывают, вероятно, на существование судорог в трапециевидной мышце, являющейся спутником голосовых судорог. Таким образом, у Демосфена была комбинированная форма дыхательного и вокального заикания. Для наглядного ознакомления со свойствами своей болезни Демосфен заказал зеркало в рост человека и наблюдал свои судороги и жесты во время припадков и свои ненормальные движения, сложившиеся в привычку под влиянием болезни.

Особое внимание Демосфена было обращено на устранение ненормальностей дыхания. У многих авторов установилось мнение, что Демосфен имел слабую грудь и старался развить ее соответственными упражнениями. Но смысл их был не в развитии легких, а в регулировании дыхания и правильном применении его к потребностям речи. Демосфен усложнил дыхательные упражнения тем, что старался произносить фразы при условиях, затрудняющих работу артикуляции: он наполнял грудь воздухом, после чего старался произносить длинные периоды речи. Он тренировал работу речи и дыхательного аппарата, произнося стихи на ходу, при подъеме на крутые возвышенности, при шуме морских волн, которые своей изменчивостью должны были вносить в его упражнения еще более сложные препятствия, близкие к тем, какие производит шум людской толпы. Как известно, резкий шум может заглушить нашу речь до такой степени, что мы сами перестанем ее слышать и окажемся в положении глухого, который следит за своей речью, руководствуясь только мышечным чувством. С этой же целью Демосфен клал в рот мелкие камешки, которые должны были усложнять функцию мышечного чувства. Все изложенные приемы можно назвать упражнением, или гимнастикой речи. При описании болезни Демосфена обычно этим приемам придают наибольшее значение, как будто бы единственным средствам, при помощи которых он вылечился от заикания. Однако же это не совсем так.

Большое внимание в комплексе лечения Демосфена уделялось не только механическим упражнениям, но, главным образом, психогенной тренировке.

Демосфен имел типичный характер заикающихся людей, был крайне впечатлителен и робок, вследствие этого отличался тихим голосом и неуверенностью в себе. Подобно многим заикам, он при обычных условиях мог свободно говорить только то, что знал почти наизусть. Великий оратор произносил свои речи только после тщательной подготовки и без этого не решался выступать на арене. Если случалось, что слушатели аплодисментами вызывали его сказать речь, он никогда не выходил, если не был предварительно приготовлен, хотя это считалось большим неуважением к публике. Впрочем, при сильном возбуждении он мог говорить экспромтом совершенно свободно, что также свойственно некоторым заикам. Подобно всем заикающимся, Демосфен сильно падал духом при неудачах, и его врач Неоптолем обратил прежде всего внимание именно на эту черту.

Важная сторона психотерапевтических воздействий состояла в том, что Демосфен старался приучить себя говорить в обществе людей и свои упражнения по гимнастике речи делал нередко в присутствии постороннего лица. Другая сторона психотерапевтического лечения состояла в подражании образцу. Демосфен избрал для себя образцом Перикла и старался, подражая его внешним ораторским приемам, мысленно войти в роль образца. Интересно, что этот метод вошел в современный арсенал лечения заикания.

Вероятно, Демосфен использовал еще один прием современных психотерапевтических методов лечения заикания: упражнения по беззвучному мысленному произнесению слов. Таким предположением можно объяснить себе пребывание оратора в темной пещере с обритою головой, на что указывал в своем сочинении Плутарх. Покой, уединение, темнота и тишина, то есть полное устранение зрительных, слуховых и мышечных раздражителей должны были обеспечить оратору работу мышления, которую он, по всей вероятности, облекал преимущественно в словесные образы. И действительно, Плутарх называет эти пещерные сеансы Демосфена упражнениями в ораторском искусстве.

Таким образом, на примере Демосфена мы видим, каких успехов добивалась античная медицина в лечении заикания. К сожалению, в последующий период, вплоть до конца XIX века, научной разработки проблемы заикания не проводилось.

Откроем книгу известного русского психиатра Ивана Алексеевича Сикорского "О заикании", изданную в Санкт-Петербурге в 1889 году. Уже самые начальные строки этой книги звучат весьма пессимистически. Вот что пишет профессор Сикорский: "Мы не впадем в преувеличение, если скажем, что невроз, известный под именем заикания, в настоящее время мало интересует врачей и клиницистов не только у нас, но и за границей… Отсутствие интереса к изучению заикания ярче всего доказывается тем фактом, что большая часть врачей настоящего столетия (напомним, что речь идет о XIX столетии. — М.П. и С.Р.), писавших о заикании, сами страдали этим неврозом, и вероятно, только это и побудило их к изучению заброшенного в науке вопроса". (В примечаниях в подтверждение этой мысли приводится обширный список ученых, страдавших заиканием: Шультесс, Вуазен, Беккерель, Эрве де-Шегдан, Серр д'Алэ, Меркель, Винкен, Коэ — (М.П. и С.Р.). Наконец, в практическом отношении заикание еще и теперь относится к числу тех весьма немногих болезней, лечение которых большею частью находится в руках людей, лишенных медицинского образования".

И действительно, лечением заикания в XIX веке занимались в основном беззастенчивые авантюристы. Наиболее наглыми обманщиками являлись известные в то время Ширман и Геллерман. Ширману в 1829 году был предъявлен иск перед судом исправительной полиции в Париже за продажу тайного средства против заикания, которое состояло из круглого кусочка дерева и капли масла и продавалось по 20 000 франков.