— Мне это не нравится, — сказала Лериса. — Такое впечатление, что мы оказались отрезанными от нашей империи и запертыми здесь, в этой жалкой восточной долине.

— Ваше величество, я уверен, это вопрос нескольких дней, — успокаивающе сказал ее собеседник.

Она нашла Гассема и старших офицеров. Он отдавал приказы о сборе всех полков островитян.

— Закончить эту небольшую кампанию могут рекруты с континента, — объяснил он Лерисе. — А вот твое описание тезанской армии произвело на меня впечатление. Чтобы победить их, потребуются лучшие воины.

— Замечательно, любовь моя, — сказала она. — Но сейчас меня тревожит кое-что другое. С запада нет вестей уже несколько недель, ни по суше, ни по морю. Как будто мы изолированы здесь, и не имеем представления, что происходит в наших основных западных Доминионах.

— Для волнений нет причин. Страны и люди — наши, и мы оставили там надежных управителей. Мы вернемся и увидим, что все в полном порядке.

— Мне это все равно не нравится. Может, лучше послать туда разведчиков?

Гассем нахмурился.

— Разведчиков в мою собственную страну? Ты придаешь этому пустяку слишком большое значение.

— Может быть, — с сомнением сказала она.

— Кроме того, недостойно так беспокоиться о странах и городах. Целый мир — моя империя, и мне доставляет удовольствие напоминать об этом другим. Моя столица там, куда я поставлю ногу. Мое могущество — воины, окружающие меня. Чего ради буду я думать о странах, людях и городах?

— Как скажешь, любовь моя, — ответила Лериса, проглотив дальнейшие возражения. Это была ее вечная проблема. Невзирая на все свои почти божественные качества, Гассем все еще оставался ребенком, бродягой без корней, жившим только для завоеваний и массовых кровопролитий, думающим только о следующей битве. Прошлого для него не было. Как только он покорял страну, она переставала для него существовать. Право управлять расширяющейся империей он оставлял Лерисе. Она поцеловала мужа и удалилась.

Не глядя, Лериса щелкнула пальцами. Подбежал невванский шпион.

— Собери своих соратников, всех, кто есть в лагере. Приведи их к королевской палатке. Немедленно! — Последние слова прозвучали, как удар хлыста, все на пятьдесят шагов вокруг повернули к ней головы.

— Тотчас же, Ваше величество! — человек в развевающейся одежде купца поспешил прочь.

Через несколько минут перед ней появилась дюжина шпионов — группа, собранная из разных стран.

Все они занимались делом, которое позволяло им много путешествовать, не вызывая подозрений:купцы, комедианты, проповедники из странствующих орденов, даже один специалист по заболеваниям глаз.

— Что прикажете, моя королева? — спросил невванец.

— Найдите быстрых кабо. Можете выбрать из королевского табуна. Столько, сколько потребуется, и упряжь тоже. Я хочу, чтобы вы отправились на запад, в нашу провинцию Соно. Я хочу, чтобы вы выяснили, что там происходит, даже если все дело в плохой погоде. Как только что-то узнаете, немедленно сообщайте мне!

— Как прикажете, Ваше величество, — кланяясь, сказал невванец.

— Отправляйтесь! — закричала она.

Когда они ушли, Лериса почувствовала себя лучше. По крайней мере, она хоть что-то предприняла. Она не могла объяснить, почему ей так тревожно, разве что она не любила, когда в ее жизнь вторгаются тайны. Может быть, все очень просто и понятно. Она не переносила неизвестности — что творится в ее мире? Ей было необходимо управлять всем: людьми, городами, событиями. Гассем хотел только властвовать. Именно это и делало их такой опасной парой.

Что могло пойти не так? Неужели все так просто и виновата погода?

Это было бы самым подходящим объяснением, потому оно и пришло в голову невванцу. Мятеж местных жителей? На новых территориях остались армии. Даже если это и произошло, почему гонцы ничего не сообщили?

Еще больше приводило в замешательство молчание со стороны моря. Неожиданные свирепые штормы были обыденным явлением, но никогда еще они не препятствовали плаванию кораблей дольше нескольких дней, и уж никак не неделями. Может, налетел ураган невиданной силы и разрушил все корабли в гаванях? Если так, ничего страшного. Потеря людей и кораблей ничего не значит.

И все-таки что-то ее тревожило.

Она была человеком интуиции, а не только рассудка, и знала, что нельзя не обращать внимания на предчувствия.

* * *

Следующие несколько дней были заполнены делами. Королевские воины-островитяне и лучшие воины с континента собрались из тех мест в Гране и Баске, где еще шли сражения, и примчались сюда, оставив завершать войну менее опытных соратников. Гассем думал теперь только о короткой, но беспощадной кампании в Тезане.

— Я месяцами заверял их короля в нашей братской любви и привязанности, — ухмыляясь, сказал Гассем. — Но он не глупец. Он будет ждать нас.

— Все не могут быть глупцами, — заметила Лериса. — Очень жаль.

— Нет, все в порядке. Если мои люди не будут хотя бы иногда сражаться с достойным противником, они станут такими же никчемными, как эти, с материка. Именно такие сражения помогают нам, шессинам, оставаться неистовыми и искусными. Мы всегда сражались, и мы — лучшие воины в мире, и мы всегда на высоте. Это просто превосходный случай: грубый, опытный противник, который может задать нам хорошую трепку, но слишком малочислен, чтобы представлять реальную опасность. Я пошлю вперед младших воинов. До сих пор все, что они делали — убивали жалких солдат с материка. Настало время настоящей проверки.

— Как скажешь, любовь моя. Меня немного беспокоит, что часть островитян осталась в Соно. Сейчас бы они пригодились.

— Я пошлю за ними, — сказал Гассем. — Они не успеют добраться сюда вовремя, но не особенно-то они и нужны. Зато успеют к вторжению в Мецпу.

— Это хорошо. — Лериса некоторое время смотрела перед собой, размышляя. Она подсчитывала на пальцах годы, не обращая внимания на маневры войска, которое проводило учения под бой барабанов и свой речитатив.

— Мне кое-что пришло в голову, — сказала она наконец. — Как раз настало время новой поросли — дома, на островах — быть посвященной в младшие воины. Если ты пошлешь корабли, чтобы доставить рекрутов, эти юноши успеют сюда ко времени вторжения.

Гассем снова ухмыльнулся.

— Замечательно! Тогда все теперешние младшие смогут расплести косички и назваться старшими воинами. Это здорово подогреет их перед вторжением. — Младшие воины не имели права обладать собственностью, поэтому не участвовали в дележе добычи.

— А новопосвященные младшие получат боевое крещение в настоящей войне, — подчеркнула Лериса.

— А у меня будет большой корпус воинов-профессионалов.

В старые времена согласно незыблемым законам шессинов, когда новое поколение мальчиков становилось младшими воинами, а бывшие младшие переходили в разряд старших, бывших старших называли старейшими, они отдавали свое оружие новоиспеченным младшим и возвращались к своим стадам кагга. Некоторым из этих старейших было чуть за тридцать. Гассему казалось нелепым, что воины в самом расцвете своего боевого мастерства должны навсегда отказываться от битв, и он учредил новый статус: воинов-профессионалов. Уцелевшие и достигшие этого статуса воины обладали различными привилегиями и освобождались от многих обременительных обязанностей. В битвах они составляли стратегический резерв Гассема и были источником, из которого он выбирал офицеров. Как и у старших воинов, у них были рабы для ухода за скотом, а между походами они имели право отправиться домой, на острова, навестить своих многочисленных жен и зачать новых шессинов или детей из других племен. Для Гассема никогда не будет чересчур много островитян.

— Что сообщили пираты о своих пробных набегах на побережье Мецпы? — спросила Лериса.

— Береговые укрепления очень слабы. Есть, конечно, крепкие форты, охраняющие гавани, но не похоже, что в них достаточно людей. Когда пираты устраивали ложные атаки на эти форты, они попадали под огонь из малого оружия, но не встречали этих больших трубок, про которые ты рассказывала.