Сон. Просто сон. Вот только... Едва слышное гудение доносится снизу, словно под кроватью летает шмель. Эми глядит на пол и видит мосайда. Он занимается уборкой и напоминает забавный гибрид пылесоса с многоруким гекатонхейром.

Совсем как роботы-помощники в больнице. Эми на секунду зажмурилась и отогнала воспоминания. Прошло то время, когда о ней заботились, а Марко, потягивая чай, рассказывал о мире за окном палаты.

Взмах руки и мосайд, недовольно рокоча, бросает уборку и скрывается за сервисной панелью в стене.

Эми подошла к окну. Судя по солнцу, сейчас не меньше десяти часов утра. Внизу, в просветах меж тополиных ветвей, мелькают люди, проносятся машины. Рядом виднеется парк. Она прикоснулась к стеклу. Шум не проникал в комнату, но едва заметная вибрация выдала близость линии монорельса и кольнула воспоминанием о ночной схватке с Тенью в маске.

Странно, она могла бы поклясться, что в «прошлом» к ней ранним утром вломились бы полицейские и увезли на допрос, но здесь, в настоящем, казалось, что до неё никому нет дела.

Неужели они играют с ней? Эми потёрла виски. Одна проблема за раз, не забывай.

Она прошлёпала в туалетную комнату, где было не повернуться без того чтобы не удариться локтем о стену, и долго стояла под душем, включая то обжигающе горячую, то ледяную воду.

Одежда, которую мосайд поднял с пола во время уборки и аккуратно повесил на стул, оставалась грязной и местами драной, но выбирать не из чего.

В животе снова забурчало. Вот только в холодильнике пусто. Эми глотнула воды из-под крана и спустилась в холл омарета.

Из столовой тянуло ароматом свежей выпечки. Мысли о том, что денег нет, ещё зарождались в подсознании, но руки уже открывали стеклянную дверь.

Просторный зал с панорамным окном во всю стену. Море света, десятки столиков под белоснежными скатертями. Примерно треть заняты. Рядом с входом начинается линия раздачи, за которой снуют мосайды. Они доставляют готовые блюда из соседнего помещения и каждый раз, когда открывается красная дверь, наружу вырываются клубы пара и отблески пламени, словно там не кухня, а кузница Гефеста.

Эми сглотнула. Двое парней обошли её и принялись нагружать подносы тарелками со стряпнёй. А затем просто развернулись и направились к пустому столу.

Хм, не похоже чтобы они платили за еду. Ладно, будь что будет. Эми взяла поднос. Меню не отличалось разнообразием: все блюда простые, но аппетитные на вид. Теперь главное — не жадничать. Даже если поймают за руку, то вряд ли посадят в тюрьму за тарелку с запеканкой, кружку чая и... Её рука замерла над ящиком в конце линии раздачи. Какие-то пакетики с разноцветными порошками, запечатанные трубочки с непонятной жидкостью, кругляши и капсулы, похожие на таблетки...

— Тебе это не нужно.

Эми подскочила на месте и чуть не расплескала чай. Она узнала голос ещё до того как обернулась.

— Это для тех, кто слаб духом, а ты не из их числа.

Марко Ковач стоял за спиной.

Он сменил форму на гражданскую одежду. Впрочем, кто угодно понял бы по развороту плеч, манере держаться и короткому ёжику темно-русых волос, что перед ним солдат, а не инженер. Тонкие брови расслаблены, но взгляд острый, светлые глаза не отрываются от её лица.

— Я... — она опустила поднос и облизнула губы. — Я не собиралась красть еду, я отработаю.

Марко отмахнулся и отодвинул стул.

— В омарете всё бесплатно, я же рассказывал.

Она осталась стоять.

— Марко, тот человек, ночью... Он ранил Ольгу. Скажи, что она жива. Пожалуйста!

Молодой офицер на секунду задумался, словно не ожидал, что Эми сразу перейдёт к делу.

— Состояние тяжёлое, но выкарабкается.

— Слава богу, — она перевела дыхание и села. — А её напарники?

— Назир в коме, а Павел, — Эми увидела, как скользнули желваки под смуглой кожей, — Павел Громов умер по дороге в больницу.

— Мне так жаль! — она сдержалась, лишь голос дрогнул: — Прости меня, Марко, пожалуйста.

— Тебе не за что извиняться.

— Но...

— Эми, — Марко коснулся её ладони и мышцы, натянутые как стальные тросы подвесного моста, немного расслабились: — Ты не виновата. И пожалуйста, — он поморщился, — не извиняйся больше за то, что какой-то маньяк хотел тебя убить.

Она кивнула.

— Вот и хорошо! — он подвинул тарелку с запеканкой и перевёл разговор. — Ешь, остывает же!

Марко не обвинял, не кричал и не тащил за решётку в тайный бункер «Сигмы», хотя было за что. В конце концов, это она выдвинула ультиматум в больнице и вынудила отпустить её на свободу, которая обернулась...

Хватит! Рефлексировать будешь ночью на кровати, уткнувшись в подушку. Соберись. Он хоть и не давит, но наверняка приехал не просто так.

— А тот человек в маске, он из «Отверженных»?

— Возможно.

Эми удивилась, но Марко, будто не замечая, продолжил:

— На месте нападения работает милиция. Мы вернёмся туда и восстановим события шаг за шагом, — он взмахнул рукой, отметая протесты. — Я понимаю, что ты устала и напугана, но так надо.

— Конечно, как скажешь, — Эми подобрала с тарелки последние крошки. Она и не думала возражать.

Когда они вышли в холл, Марко повернул не к двери на улицу, а двинулся прямо к магазину в другом конце зала.

— Выбери себе чистую одежду, — приказал он, — старую положишь в пакет. Позже отдам её криминалистам. Я жду на улице.

— Но у меня нет денег, — крикнула она ему в спину.

Марко обернулся и потёр лоб с таким видом как говорят: «И за что мне это?»

— В омарете всё бесплатно, — вспомнила Эми. — Чёрт! Я быстро!

Планировкой склад напоминал дискаунтер мелких бытовых товаров. Ничего особенного, но Эми и не ожидала ассортимента как в гипермаркете. Хочешь большего — зарабатывай статиры. Чтобы не тратить время, она выбрала ту же одежду что была на ней и уже через пятнадцать минут открыла дверцу автомобиля. Эми успела заметить фотографию девушки в военной форме, но Марко повёл ладонью, и на экране возникла карта города. Он вырулил на дорогу и влился в поток.

Ехали молча. Она посмотрела на лицо, перечёркнутое едва заметным шрамом, и почему-то вспомнила, как во время ссоры в больнице его исказила ярость, а ладонь, что небрежно крутила руль, сжалась в кулак, который чуть не проломил стену. Рядом с её виском. Эми непроизвольно поёжилась.

— Пугает возвращение на место покушения? — Марко скосил на неё глаза.

— С тобой — нет.

Он хмыкнул, но ничего не сказал.

— Марко, — спросила Эми только для того, чтобы развеять напряжение и завязать разговор, — с чего вдруг такая щедрость? Я имею в виду омарет? Всё для всех бесплатно...

— Не всё, а самая малость. Или тебе достаточно места для сна и тарелки с едой? Вот уж не думал, что ты настолько непритязательна, — он усмехнулся. — Разве не хочешь купить для семьи комфортабельный дом или квартиру? Не желаешь окружить себя удобными и полезными вещами? Не стремишься путешествовать и отдыхать на лучших курортах?

— Мой мир погубили как раз такие желания.

— Не вижу ничего дурного в том, чтобы честно работать, заниматься любимым делом и получать за это деньги. Твой мир погубила не жадность простых людей, а алчность и глупость вождей.

— Вождей избрали обычные люди. Нельзя перекладывать всю ответственность только на правительство. Виноваты мы сами... весь народ.

— Кто-то закован в цепи из железа. Ты, Эми, носишь цепи из слов. Демократия, право выбора, ответственность — вам оставили буквы, но заставили забыть первоначальный смысл. Власть народа подменили иллюзией. Даже в тебя хозяева внедрили чувство вины за чужие грехи.

— И поэтому сейчас Землёй правит инопланетная машина?

Марко вздохнул. Эми испугалась, что перешла невидимую черту, снова усомнилась в идеалах, в которые тот искренне верил. И защищал ценою жизни. Но голос Марко оставался спокойным:

— Пирон лишь иногда помогает правительству. Он редко использует право вето. Его больше интересует Омега, а не повседневная жизнь.