Рори пошевелил захватом своего протеза.

— Ну да. А как же иначе? Черт, да для большинства ребят на борту эта война — первая. Молодые готовы сражаться за принципы или ради мести. А кому-то это даже нравится. Но мы с тобой — совсем другое дело.

Бускетт фыркнул.

— Старый плут. Тебе-то это до сих пор нравится.

— Ага, — ухмыльнулся Свонн, — может, ты и прав. Но твои ребята — другой разговор. Они сражаются ради тех, кто остался дома. Поговори с Рейнором.

— И что мне ему сказать?

— То же, что сказал мне. Черт, да вы же с ним оба деревенские парни с глухой окраины, из которых слова клещами не вытащишь. Тебе ли не знать, что с ковбоем лучше всего говорить прямо. Скажи ему, что тебе нужно.

— Ненавижу просить.

— А ты не проси, а требуй. Рейнор — умный мужик. Он поймет, что ты дело говоришь. Пойми, что у всех рейдеров, вкалывающих на этой треклятой посудине, есть кое-что общее. Просто, когда я смотрю на тебя, на Рейнора — да на кого угодно из наших! — я вижу обыкновенного парня, которому осточертело отдавать последнее кучке фашистов, которые и пальцем не шевельнут, чтобы кого-то спасти. Начни с малого, а затем набирай обороты.

— А ты у нас оптимист, — сказал Бледнолицый со вздохом.

Рори захохотал.

— Ты тоже тот еще фрукт. Не моргнув глазом, с голыми кулаками полезешь в драку с зилотом, но стоит лишь попытаться выдавить из тебя одно связное предложение, как ты сразу становишься тише воды.

Свонн потянулся через стойку бара и наполнил кружку.

— Если не спрашивать, то ответ всегда будет «нет». Для начала нужно заговорить. Давай еще по одной, и пойдешь покажешь Джиму, почем фунт лиха.

— Не выйдет, — в голосе Рейнора звучала его обычная уверенность, от которой молодые бойцы сразу вставали по стойке «смирно». Бускетт машинально почесал шею.

— Наше положение сейчас слишком шатко. Чтобы держать корабль на плаву, нужны определенные ресурсы, которые наши ребята резво расходуют. За год работы твои парни приводят в порядок в десять раз больше техники, чем теряют в боях бойцы из прочих отрядов.

— Мы делаем в семь раз больше, чем спецы из инженерного корпуса Доминиона, и у нас при этом еще бюджет в три раза меньше, — уточнил Бускетт. — Я знаком с цифрами, Джим.

— Вот ты сам и ответил на свой вопрос, — Рейнор достал из чехла охотничий нож и отрезал здоровый ломоть яблока с Шайло, покоившегося на блюде на краю стола. — Мы не можем без вас обойтись.

Он протянул кусок яблока Биллу на кончике ножа, но тот отказался вежливым жестом и вздохнул. Рейнор продолжал говорить.

— Мы сейчас — на гребне волны народного гнева, восстание идет полным ходом. А единственный способ оплатить наши расходы — вкалывать на «мебиусов».

Рейнор откусил кусок яблока, тщательно прожевал, проглотил.

— Руководить нашим предприятием — дело очень тонкое, и бюджет порой бывает не менее важен, чем смелость и оптимизм. Мог бы ты пару лет назад вообразить, что окажешься на борту «Гипериона»?

Бледнолицый немало думал об этом.

— Раньше я считал, что буду строить загородные дома для богатеев, вести хозяйство в свободное время. Думал, что раздобрею и что внуки будут сидеть у меня на коленках.

— Чудная штука наша вселенная, да?

Рейнор покачал головой.

— Извини, Бускетт, но сейчас для нас настал ключевой момент. Мы не можем позволить себе расслабляться. Только не сейчас.

На Билла в свое время напали три симбионта, когда он проводил полевой ремонт осадного танка, и ему удалось расправиться с ними, имея при себе лишь сварочный аппарат и тяжелый разводной ключ. Так почему этот простой разговор дается ему с таким трудом?

— Хорошо, что ты зашел, — нарушил молчание Рейнор, — ведь я так или иначе собирался позвать тебя сегодня на инструктаж.

— Мне казалось, что у нас уже есть один проект.

— Это поважнее будет, — сказал Рейнор с хитрой ухмылкой. Он вставил чип с данными в тактическую консоль, и над ней высветилась голографическая модель небольшого спутника. — Да не волнуйся ты. Тут все проще простого.

— Высадимся, по-быстрому захапаем добро и смоемся, — пояснил Бускетт своим пилотам, а те внимательно разглядывали экран со списком вводных.

— Морпехи нас прикроют? — спросил Чарк.

— Командир об этом не говорил, и я не стал спрашивать. У нас тут революция, а не дискотека в воскресной школе. Нам людей и так не хватает, так что незачем снимать с передовой опытных бойцов, чтобы те прохлаждались, попивали кофе и наблюдали за бурением. Кроме того, операцию проводим молниеносно: прилетели, забрали груз, улетели.

— А что за груз-то? — спросил Чузи, скрестив руки на груди и вопросительно приподняв брови.

— Тестовые зонды, которые капрал Гриффуд запустил шесть недель назад, бесперебойно подавали нам сигналы. На этом спутнике были обнаружены богатые залежи минералов, о чем сегодня в пять часов был оповещен командир. Мы пролетим через свалку космического мусора и к завтрашнему утру подготовимся к высадке.

— А насколько ценное добро там нашли? — спросил Чарк.

Бледнолицый нажал кнопку на тактической консоли, и на экране сразу же отобразились данные о залежах. Лица у команды просветлели.

— Мать честная! — промолвил Чузи.

— Ну это только если игрушки Гриффуда собрали точные данные, — заметил Чарк.

Операторы выстроились кругом. Гриффуд, профессор геологоразведки, снятый с должности преподавателя в Центральном умоджанском университете, стоял как раз напротив Усоро. Он откинул со лба прядь рыжеватых волос и сложил домиком тонкие длинные пальцы.

— Данные точны, — сказал он, выдавив скупую улыбку.

— И как же так вышло, что такой лакомый кусочек еще никто не проглотил? — спросил Чузи.

— Эта каменюка зовется Гурдлак. Атмосфера пригодна для дыхания, но все же не очень благоприятна. А на поверхности там так жарко, что даже выходец из Нью-Лунехико вроде меня дважды подумает, прежде чем идти на посадку. Согласно разведданным, Доминион отметил эту планету для терраформирования и развертывания лагеря беженцев, но замысел этот они так и не воплотили. В реестре частной собственности спутник не числится, там никто не ведет ни геологическую разведку, ни наблюдение. Это просто огромный горячий камень, до которого кроме нас никому нет дела.

— Что ж, тогда надо спуститься на поверхность и приниматься за работу, — сказал Бледнолицый, пожав плечами. — Единственная загвоздка состоит в том, что рейдеры в это время должны надавать по шее кое-кому в другом участке сектора. Нас высадят на спутник. А потом заберут с него, но пока задание не будет завершено, мы должны действовать самостоятельно.

— Разве нам это впервой? — сострил Чарк, вызвав всеобщий смех. — Ладно, сержант, я прикажу тактической группе «А» настроить МУЛов.

— А я составлю список необходимых припасов и оборудования и пошлю запрос снабженцам, — подхватил Чузи.

— И вот еще что… — Билл замялся. — Я понимаю, что мы с вами много раз работали по две смены и сидим на этом корабле вдвое дольше, чем планировали, без возможности его покинуть. Но вы все равно работаете вдвое усердней любых других мастеров плазменного резака. Я просто хочу сказать вам, что… я попытаюсь все устроить. Свободны.

Операторы начали потихоньку расходиться, шаркая своими потрепанными рабочими ботинками и почесывая обросшие щетиной лица. Выходя, Чузи задержался рядом с Бледнолицым.

— Не переживай, шеф, — сказал он. — Если это вообще возможно, то ты все сделаешь как надо.

Затем Чузи потрепал его по плечу и поспешил вслед за товарищами. Когда они отошли достаточно далеко и уже не могли услышать, Билл глубоко вздохнул.

«Хотелось бы и мне так думать…»