– Проверь, нет ли у Джеффа пистолета? – попросил Нед,

– Не хочу, – сказал Тим. – Все это произошло здесь, но я к этому никакого отношения не имел и не собираюсь иметь.

Он вышел.

До прихода полиции Джефф сидел, положив руки на стол, и говорил без остановки. Он обзывал Неда всевозможными, большей частью непристойными прозвищами и многословно, с большим знанием дела, перечислял его пороки. Нед слушал его с вежливым интересом.

Первым в комнату вошел худощавый седой человек в форме лейтенанта полиции. Его сопровождали шестеро полицейских сыщиков.

– Здорово, Брет, – приветствовал лейтенанта Нед Бомонт. – Осторожнее, мне кажется, у него в кармане пистолет.

– Что здесь, собственно, происходит? – спросил Брет, глядя на труп, лежащий на диванчике.

Тем временем двое сыщиков, зайдя за спину Джеффа, схватили его.

Нед объяснил Брету, что произошло. Рассказ его в целом был правдивым, но создалось впечатление, будто О'Рори был убит во время драки, а не после того, как его обезоружили.

Пока Нед рассказывал, в комнату вошел врач, склонился над трупом и бегло осмотрел его. «Мертвый», – ответил он на вопросительный взгляд лейтенанта и вышел из комнаты.

Джефф добродушно переругивался с державшими его сыщиками. В ответ на каждое ругательство кто-нибудь из них отпускал ему зуботычину. Джефф смеялся и продолжал ругаться. Его фальшивые челюсти были выбиты, из уголка рта стекала струйка крови.

Нед передал лейтенанту пистолет О'Рори и встал.

– Мне сейчас поехать с тобой в участок? Или это подождет до утра?

– Лучше сейчас, – ответил Брет.

Было уже далеко за полночь, когда Нед Бомонт вышел из полицейского участка. Он распрощался с двумя репортерами, вышедшими вместе с ним, сел в такси и назвал водителю адрес Поля Мэдвига.

Нижний этаж дома Мэдвига был освещен, и, когда Нед поднялся на крыльцо, ему отворила дверь миссис Мэдвиг. Она была в черном платье, ее плечи окутывала шаль.

– Привет, ма, – сказал Нед, – почему вы так поздно не спите?

– Я думала, это Поль, – сказала она разочарованно.

– А разве его нет дома? Мне необходимо поговорить с ним. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Что-нибудь стряслось?

– Зайди Нед, – попросила она, распахивая перед ним дверь.

Нед вошел.

– Опаль пыталась покончить с собой, – сказала миссис Мэдвиг, прикрыв за ним дверь.

– Что?

– Она перерезала себе вену на руке, прежде чем сиделка успела остановить ее. К счастью, она потеряла совсем немного крови, и ей ничего не грозит, если только она не вздумает повторить это.

– А где Поль? – спросил Нед упавшим голосом.

– Не знаю. Я никак не могу отыскать его. Он давно уже должен был вернуться домой. Ума не приложу, где он. – Она положила свою худую руку ему на плечо и понизила голос: – Это правда, что вы с Полем... – она осеклась.

– Да, между нами все кончено, – сказал Нед.

– Нед, мальчик мой, неужели это никак нельзя уладить? Ведь вы с ним... – у нее снова прервался голос.

Нед поднял голову. В его глазах стояли слезы.

– Нет, ма, – нежно сказал он, – этого уже не поправишь. Он вам все рассказал?

– Нет, но когда я объяснила ему, что звонила тебе по поводу следователя из прокуратуры, он попросил меня никогда больше не обращаться к тебе и сказал, что уже не считает тебя своим другом.

Нед откланялся.

– Передайте ему, ма, что я приходил поговорить с ним. Передайте ему, что я еду домой и всю ночь буду ждать его звонка. – Он снова откашлялся и добавил, плохо владея собою: – Скажите ему это.

Миссис Мэдвиг обняла Неда своими худыми руками.

– Ты славный мальчик, Нед. Я не хочу, чтобы вы с Полем ссорились. Лучшего друга у него не было никогда. Что произошло между вами? Неужели эта Дженет?..

– Спросите Поля, – с горечью прошептал он. – Я побегу, ма, если только я не могу вам или Опаль чем-нибудь помочь.

– Может быть, ты поднимешься к ней? Она еще не спит. Ей будет полезно поговорить с тобой. Опаль всегда слушалась тебя.

Он сглотнул слюну и покачал головой.

– Нет, ма, она... тоже не захочет видеть меня.

Нед Бомонт вернулся домой. Он выпил кофе, покурил, прочитал газету, просмотрел журнал, взялся за книгу. Время от времени он бросал чтение и начинал бесцельно слоняться по комнате. Телефон молчал. Дверной звонок тоже.

В восемь часов утра он принял ванну, побрился и надел свежую рубашку. Затем он заказал завтрак.

В девять утра он позвонил Дженет.

– Доброе утро... Спасибо, хорошо... Что ж, для фейерверка все готово... Да. Если ваш отец дома, может быть, мы сначала расскажем ему. Хорошо, только до моего прихода ни слова. Как только управлюсь... Буквально через пару минут. До встречи.

Он положил трубку, глядя куда-то вдаль, шумно хлопнул в ладоши и потер руки. Губы его были угрюмо поджаты, глаза горели. Он надел пальто и шляпу и, еле слышно насвистывая сквозь зубы какой-то модный мотивчик, направился к дому Генри широким, торопливым шагом.

– Мисс Генри ждет меня, – сказал он служанке, отворившей ему дверь.

– Да, сэр, – ответила она и провела его в большую, залитую солнцем комнату, где завтракали сенатор с дочкой.

Увидев Неда, Дженет вскочила со стула и подбежала к нему, протягивая руки.

– Здравствуйте.

Сенатор удивленно взглянул на дочь. Он величественно поднялся со своего места и пожал Неду руку.

– Доброе утро, мистер Бомонт. Очень рад вас видеть. Не желаете ли присоединиться?

– Благодарю вас, я уже позавтракал.

Дженет Генри вся дрожала от возбуждения; щеки ее побледнели, зрачки расширились. У нее был такой вид, словно она наглоталась наркотиков.

– Папа, мы должны кое-что тебе рассказать, – начала она прерывающимся голосом. – Это касается... – Она резко повернулась к Неду. – Скажите ему! Скажите ему все!

Нед покосился на нее, нахмурил брови и посмотрел прямо в глаза ее отцу. Сенатор по-прежнему стоял у стола.

Нед Бомонт сказал:

– У нас есть очень веские доказательства, включая собственное признание Поля Мэдвига в том, что он убил вашего сына.

У сенатора сузились глаза, и он тяжело оперся рукой о стол.

– Что же это за веские доказательства?

– Видите ли, сэр, главное из них – это, конечно, его признание. Он говорит, что в ту ночь ваш сын бросился за ним вдогонку и хотел ударить его массивной сучковатой тростью. Пытаясь вырвать у него эту трость, Мэдвиг случайно ударил ею вашего сына по голове. Он говорит, что унес эту трость с собой и сжег, но ваша дочь, – он слегка наклонил, голову в сторону Дженет, – утверждает, будто эта трость все еще находится в вашем доме.

– Трость дома! – воскликнула Дженет. – Это та самая, что тебе подарил майор Собридж.

Лицо сенатора сделалось бледным, словно мрамор, и таким же неживым.

– Продолжайте, – сказал он.

– Так вот, раз у вашего сына не было с собой трости, – продолжал Нед, слегка разводя руками, – отпадает басня о самозащите. Вчера я сообщил об этом Фарру. Фарр не будет зря рисковать. Вы знаете, что за человек Фарр, но ему не остается ничего другого, как арестовать Поля сегодня же.

Дженет удивленно взглянула на Неда, нахмурилась, хотела что-то сказать, но, сжав губы, промолчала.

Сенатор промокнул рот салфеткой, которую он все еще держал в левой руке, бросил ее на стол и спросил:

– А у вас есть... гм... другие доказательства?

– Разве этого мало? – наивно удивился Нед.

– Но ведь есть еще доказательства! – вмешаюсь Дженет.

– Так, всякая мелочь в подтверждение, – пренебрежительно ответил Нед. – Я могу сообщить вам подробности, но мне кажется, что и этого достаточно.

– Вполне, – ответил сенатор. Он провел рукой по лбу. – Никак не мог в это поверить, но видно, так оно и есть. Если мистер Бомонт, и ты, дорогая, простите меня... – повернулся он к дочери, – ...мне бы хотелось недолго побыть одному, чтобы привыкнуть к этой мысли. Нет, нет, оставайтесь здесь, я поднимусь к себе. – Он отвесил им изысканный поклон. – Пожалуйста, не уходите, мистер Бомонт. Я скоро вернусь. Мне надо хоть немного времени, чтобы свыкнуться с мыслью... что человек, с которым я работал плечом к плечу, оказался убийцей моего сына.