Мистер Корнелл протянул ей листок, на котором писал, и ручку. Его некрасивое лицо расплылось в улыбке, и от этого стало еще безобразнее: крохотные глазки, сплюснутый подбородок.

Джоанна взяла протянутую ручку.

— У вас прекрасная жена, — сказала она, расписываясь на листочке. — Красивая, трудолюбивая, без возражений подчиняется своему господину и хозяину. Вам крупно повезло. — С этими словами она протянула ему ручку.

Он взял ее; безобразное лицо его порозовело.

— Я знаю, — ответил он, опустив глаза.

— В этом городе полно счастливых мужчин, — сказала она. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пожелал он в ответ.

— Спокойной ночи, — послышался из глубины помещения голос миссис Корнелл. — Заходите к нам еще.

Она вышла на залитую рождественскими огнями улицу. Несколько машин пронеслись, шурша шинами, мимо.

Окна в доме Ассоциации мужчин были освещены, так же как и окна домов, стоящих выше на холме. Красные, зеленые, оранжевые отблески мелькали в некоторых окнах.

Она глубоко вдохнула ночной воздух и зашагала по глубокой снежной целине, застилающей улицу, направляясь на другую ее сторону.

Джоанна подошла к залитым светом прожектора яслям и остановилась, рассматривая библейских персонажей в интерьере. Мария, Иосиф и дитя, в окружении ягнят и телят. Все очень натурально, хотя в голове возникла мысль, что это маленький кусочек Диснейленда.

— Вы тоже говорящие? — спросила она, обращаясь к Марии и Иосифу.

Ответа не последовало, они просто продолжали улыбаться.

Она стояла перед яслями — дрожь ее уже больше не била, — а потом направилась обратно к библиотеке.

Она села в машину, завела мотор, включила фары и, развернувшись на улице, поехала мимо яслей по дороге, поднимающейся на холм.

Дверь распахнулась, как только она подошла к ней, и Уолтер спросил:

— Где ты пропадала?

Джоанна отряхнула у двери снег с башмаков и ответила:

— В библиотеке.

— Почему ты не позвонила? Я уж думал, что ты попала в аварию из-за снегопада…

— Дороги чистые, — сказала она, обтирая подошвы о циновку перед входом.

— Господи, ну почему ты не позвонила? Ведь уже седьмой час.

Она вошла. Он закрыл дверь. Джоанна положила сумку на стул и начала стягивать перчатки.

— Ну как она? — спросил Уолтер.

— Очень хорошая, — ответила Джоанна. — Симпатичная.

— И что сказала?

Джоанна сунула перчатки в карманы и принялась расстегивать пуговицы на пальто.

— Она считает, что мне необходимо некоторое терапевтическое лечение, — ответила Джоанна. — Для того, чтобы привести в порядок чувства перед тем, как мы переедем. Мои требования являются в некотором роде взаимоисключающими и как бы тянут меня в разные стороны. — Она сняла пальто.

— Звучит вполне разумно, — сказал Уолтер. — По крайней мере, мне тоже так кажется. А что ты об этом думаешь?

Джоанна смотрела на пальто, держа его на весу, капли воды от растаявшего снега падали на сумку и на стул. Руки закоченели; она, глядя на покрасневшие кисти, терла одну ладонь о другую.

Джоанна посмотрела на Уолтера. Он внимательно наблюдал за ней, подняв голову и прищурив глаза. Его щеки покрывала щетина, а заросший подбородок выглядел темнее, чем щеки. Лицо округлилось, даже больше, чем ей казалось раньше, — он явно полнел, — и под его удивительно голубыми глазами начали уже образовываться припухлости. Сколько же ему лет? В следующий свой день рождения, третьего марта, он будет отмечать сорокалетие.

— Я думаю, — сказала Джоанна, — что наш переезд в Степфорд — это ошибка, очень большая ошибка. — Она опустила руки и провела ими по бокам, разглаживая юбку. — Я заберу Пита и Ким в город. К Шепу и…

— Зачем?

— …Сильвии, или мы будем жить в отеле. Я позвоню тебе через день или два. Или тебе позвонят по моей просьбе. Другой адвокат.

Уолтер смотрел на нее ошарашенно и наконец спросил:

— О чем ты вообще толкуешь?

— Мне все известно, — ответила Джоанна. — Я читала старые номера «Кроникл». Мне известно, чем раньше занимался Дэйл Коуба и чем он занимается сейчас, и он, и другие гении из «КомпьюТек Корпорейшн».

Уолтер все еще смотрел на нее и растерянно моргал.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — с трудом выговорил он.

— Ладно, проехали. — Она отвернулась от него и, пройдя через коридор на кухню, включила там свет. В гостиной было темно. Она обернулась; Уолтер стоял в дверях.

— Я вообще не могу понять, о чем ты говоришь, — снова повторил он.

Джоанна, проходя мимо него, остановилась.

— Прекрати врать, — произнесла она, глядя ему в лицо. — Ты постоянно врешь мне с того времени, как я начала заниматься фотографией. — Она повернулась и пошла вверх по лестнице. — Пит! Ким! — позвала она детей.

— Их здесь нет.

Джоанна посмотрела на него, перегнувшись через перила. Уолтер подошел к лестнице и сказал:

— Поскольку тебя так долго не было, я решил отправить их куда-нибудь на ночь. Ну, если что-то с тобой случилось…

Она повернулась к нему и, глядя в глаза, спросила:

— Где они?

— У друзей, — ответил он. — С ними все в порядке.

— У каких друзей?

— Не волнуйся, с ними все в порядке.

Она глядела на него в упор и нащупывала рукой перила, а когда нащупала, то вцепилась в них и спросила:

— Ради того, чтобы мы провели уикенд вдвоем?

— Я думаю, тебе стоит ненадолго прилечь, — сказал Уолтер. — Твои поступки лишены смысла, Джоанна, — продолжал он. — Диз — один из всех нас; ну как он мог это сделать? И как понять твои слова, что я вру тебе?

— А что же ты делаешь? — спросила она. — Бросаешь все по первому слову. Интересно, почему все вы были так сильно заняты всю эту неделю? Рождественские игрушки; да это же чушь. Интересно, что конкретно ты там делаешь — подбираешь по размеру?

— Честное слово, я не знаю, о чем ты…

— Дебил! — перебила его Джоанна. Держась за перила, она нагнулась к нему. — Безмозглый робот! Ну и отлично; адвокат удивлен только что услышанным заявлением. Ты закопался в ценных бумагах и недвижимости; а теперь тебе придется побывать в зале судебных разбирательств. Сколько это стоит? Может, скажешь? Мне до смерти хочется узнать. Во что обойдется жена, которая будет постоянно торчать на кухне, отрастит большие сиськи и не будет предъявлять никаких требований? Могу поспорить, это будет очень недешево. Или они сделают это почти задаром ради той самой солидарности, на которой держится ваша Ассоциация мужчин? А что ждет этого человека? — она ткнула указательным пальцем себе в грудь. — Мусоросжигательная печь? Степфордский пруд?

Уолтер по-прежнему неотрывно смотрел на нее.

— Иди наверх и приляг, — сказал он.

— Я ухожу, — сказала Джоанна.

Он покачал головой.

— Нет, — объявил он. — Ты просто бредишь, ты никуда не пойдешь. Иди наверх и отдохни.

Джоанна спустилась на шаг по лестнице.

— Я не собираюсь здесь оставаться и быть…

— Ты никуда не уйдешь, — сказал он. — Иди наверх и ложись. Когда ты успокоишься, мы… попробуем поговорить нормально.

Она посмотрела на него, оставаясь все в той же позе: одна рука на стене, другая на перилах; посмотрела на свое пальто, лежащее на стуле… повернулась и быстро поднялась по лестнице. Вбежала в спальню, захлопнула дверь, закрыла ее на ключ и включила свет.

Джоанна подошла к комоду, выдвинула ящик, вынула из него белый шерстяной свитер толстой вязки; встряхнула и расправила его, а затем продела руки в рукава. Она подвернула высокий ворот под подбородком и, распустив волосы, откинула их за плечи. Раздался стук в дверь.

— Джоанна?

— Проваливай, — ответила она, надевая на себя свитер. — Я отдыхаю. Выполняю твое указание.

— Впусти меня на минутку.

Она замерла на месте, молча глядя на дверь.

— Джоанна, открой дверь.

— Позже, — отозвалась она. — Я хочу немного побыть одна.

Она стояла, не двигаясь и не сводя глаз с двери.