Перед тем, как уйти к себе, Борис вернулся к Саше, снял с нее туфли. Чтобы не испачкала покрывало, и не наставила затяжек бесчеловечно высокими каблуками. 

– Надо же было так напиться, – ворчал он, не замечая ажурных узоров, которые рисовали его пальцы на женской стопе. – Дьявол! 

Борис одернул руку и быстрым шагом покинул комнату. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  

Едва за плотными шторами забрезжил рассвет, Борис поспешил в ванную, боясь пропустить пробуждение Саши. С садистским наслаждением он представлял ее растрепанной после ночи, растерянной. Думал о том, как настоит на совместном завтраке и будет до последней капли кофе сверлить ее взглядом. 

Словно инквизитор, греющий щипцы над факелом, Борис наполнил стакан водой с несколькими шариками льда, выдавил на крошечную розетку таблетку обезболивающего. Составив все на столик-поднос, Борис отправился воплощать свою маленькую месть.

Сашу разбудил приступ жажды и головная боль. Пообещав себе больше никогда не пить, она повернулась на бок, обхватывая подушку руками. Вместо привычной глади шёлка пальцы ощутили грубую ткань. Вслед за этим пришло осознание, что подушка слишком мягкая и в комнате пахнет лавандой.

Саша резко села в постели, протёрла глаза. Чужая мебель, чужие стены, как дурацкий сон, размывающий границы реальности. Александра отчётливо помнила, как садилась в машину. Чуть мутнее, то, как поднималась к себе. Или это приснилось?

— Доброе утро! 

Повернувшись на звук, Саша застыла в удивлении. Появление лохматого чёрта в балетной пачке было бы более ожидаемо, чем встреча с Борисом. Утром. Непонятно где. 

Тем временем мужчина поставил ей на колени столик и сел рядом. 

— Стакан воды для прекрасной леди! — елейным голосом пропел он и оскалился. — Правда, если леди засыпает пьяной в чужой машине, то, возможно, не такая уж она и леди. 

Уголки губ чуть дёрнулись в насмешливой улыбке. Забавно слышать упрёк от того, кто сам далёк от высокой морали. Саша повела плечами, взяла стакан с водой, сделала большой глоток. 

— Леди — это жена лорда. А меня сия напасть миновала, — равнодушно сказала она и, подцепив ногтём таблетку, спросила: — Обезболивающее? 

Борис медленно моргнул, и Саша отправила её в рот, в надежде, что мужчина не конченый маньяк, подсунувший наркотики. 

Стыд, столь редко мучивший Александру, сжигал дотла. Обычно на курьёзы она смотрела с улыбкой, беспечно отмахиваясь, мол, неприятности случаются. Однако прежде Саша не просыпалась внезапно в доме случайного любовника. 

— Что ж, — она пригладила руками волосы, — благодарю за гостеприимство. Мне пора. 

— Я не могу отпустить леди без завтрака, — возразил Борис, зачем-то касаясь её запястья. 

Опустив взгляд Саша почувствовала, как быстрее забилось сердце. Вид его загорелых рук с крупными венами и едва заметной порослью освежили воспоминания из единственной ночи. Думать о том, что творили эти руки, было совершенно невыносимо. Но не думать Александра не могла. 

— Кажется, мы договорились, что я не леди, — натянуто улыбнулась она.

— Тогда "мадемуазель". — Борис влажно коснулся губами тыльной стороны ладони. — Итак, мадемуазель, могу ли я настаивать на совместном завтраке? 

Саша отняла руку и украдкой вытерла поцелуй о покрывало. 

— Только если месье избавит меня от приторного пафоса. — Убрав с колен поднос, она спустила ноги на пол. — Мне надо в ванную.

***

В столовой было тихо. Лишь редкое, чуть слышное касание ложки о тарелку с овсянкой нарушало тишину. Помешивая кофе, Борис с нескрываемым любопытством разглядывал свою невольную гостью. На её идеальном лице не было ни следа усталости или похмелья. Локоны несколько распустились, но даже этот лёгкий беспорядок на голове придавал некий шарм. Что до вожделённого смущения, Борис его не увидел. Саша невозмутимо ела овсянку с сухофруктами, как будто не она уснула пьяной на заднем сидении автомобиля, и не она проснулась в чужом доме с похмелья. 

— Александра! — не выдержал Борис. Девушка перевела на него вопросительный взгляд, чуть надменно приподняв бровь. — Как вы смотрите на то, чтобы как-нибудь встретиться. В более романтичной обстановке? 

— Зачем? 

Кокетливое "возможно", заинтересованное "да", категоричное "нет" — на такие варианты у Бориса были ответы. “Ты вообще человек? — мысленно спросил он. — Или ты киборг?” 

— Мы могли бы узнать друг друга получше. 

— А оно вам надо? 

Саша усмехнулась, сделала глоток кофе. Кончиком языка слизала сливочную пенку с верхней губы. На секунду Борис задержал дыхание. Он чувствовал себя монахом священной инквизиции из-за целибата не смеющим прикоснуться к рыжеволосой пособнице дьявола. Право, если бы на дворе расцветал семнадцатый век, он наверняка отправил бы её на костёр. Но за окном третье тысячелетие, на стенах в жилищах вместо распятий — плазменные телевизоры, а публичные казни в отместку на задавленную в чреслах похоть запрещены законодательством.

— Так что? Как насчет прогулки по ночному городу? — спросил Борис, совладав со жгучим желанием впиться губами в выбеленную шею.

Саша отставила чашку, тихо постучала по ней ногтями, словно раздумывая. 

— Даже не знаю, — она улыбнулась уголком губ и откинула со лба прядь волос. — Обычно такие прогулки заканчиваются или походом в ЗАГС или разбитым сердцем. 

Борис поперхнулся от возмущения. Нет, глупо было бы ждать, что Саша станет стыдливо отводить взгляд и краснеть. Но, чёрт возьми!  Самонадеянная нахалка!

— Не беспокойтесь, мадемуазель, жениться на вас я не собираюсь! 

— Это радует. А что насчёт сердца? — она помолчала несколько секунд и добавила: — Вашего сердца?

Борис расхохотался в голос. 

— Пусть это вас не заботит! У меня иммунитет к женским штучкам. Александра, как я понимаю, вас не интересуют отношения? — Саша кивнула. — Я тоже предпочитаю не связывать себя обязательствами. Вместо того, чтобы рисковать здоровьем в случайных связях, мы могли бы время от времени встречаться для взаимного удовольствия. 

Саша молчала. Долго и пытливо вглядывалась в лицо Бориса, видимо обдумывая его предложение. Наконец, она скомкала салфетку и развернулась в полоборота к нему. 

— Без сцен ревности, сопливых сообщений и внезапных визитов? — недоверчиво прищурилась она. — Поездок к родителям и раздражающих фантазий о детях? 

— Разумеется. 

Она заметно расслабилась. Проиграла бровями, погрузившись в свои мысли. Затем сдержанно кивнула и взяла чашку с недопитым кофе. 

— Что ж, звучит неплохо. Запишите мой номер. 

Вбивая одиннадцать цифр в телефон, Бориса не покидало ощущение, будто ввязывается в опасную игру. “У меня всё под контролем, — отмахнулся он. — Это просто женщина. К тому же сама не хочет фату-детей. Потрахались и разошлись!” 

Тем временем Саша выпорхнула из-за стола, забрала из спальни туфли, заботливо снятые Борисом, и уже собиралась покинуть гостеприимную квартиру, когда мужчина догнал её у двери. Взяв под локоть, он развернул девушку к себе. 

— Ты забыла поцелуй на прощание, — мягко коснулся её щеки. 

Он склонился к ней, но Саша, немного отпрянув, прикрыла губы кончиками пальцев. 

— Нет. У меня вчера был весёлый вечер, так что обойдёмся без лобызаний. 

Подхватив с банкетки свою сумочку, Александра скрылась за дверью. 

Ей не нужны отношения, ему они не нужны тоже. Просто секс без обязательств. Чистая физика для удовлетворения низменных потребностей. Всё так. Они договорились. 

Только почему-то Борису хотелось думать, что причина отказа Саши действительно кроется в выпитом накануне алкоголе. А не потому, что прощальный поцелуй выходил за границы, которые она установила для них в первый день знакомства.

Борис позвонил Саше в четверг. Звонок в воскресенье казался ему слишком скорым, а после не было времени. Разговор прошёл, как он и предполагал, сухо, сдержанно, подчёркнуто официально. Настолько, что голосовой помощник зелёного банка казался более участливым, нежели живая женщина.