Для ее проведения были выделены силы и средства спецназа КГБ: группа «Зенит», общим числом в 60 сотрудников, и группа «Гром» из сотрудников «Альфы», численностью 20 человек. Им придавался «мусульманский батальон» ГРУ ГШ СА. Накануне операции высадилась воздушно-десантная дивизия численностью в 3 тысячи солдат.

В операции «Байкал-79» первым пунктом был обозначен Хафизулла Амин. Далее шел дворец Тадж-Бек, резиденция Амина. После этого — генеральный штаб, служба безопасности, министерство внутренних дел, радио и телевидение, министерство иностранных дел, тюрьма Поли-Чархи и ряд других объектов. Всего предстояло захватить 18 объектов.

Советскому спецназу и бойцам ВДВ противостояли значительные силы: 7-я и 8-я пехотные дивизии по 10 тысяч человек каждая, две танковые бригады (около 200 танков), полк «коммандос» — 3 тысячи человек, народная гвардия и охрана — 2 тысячи человек, служба безопасности — 1,5 тысячи человек.

27 декабря 1979 года выпадал на пятницу, нерабочий день в Афганистане, как и во всех мусульманских странах мира. В 12.00 во дворце Тадж-Бек Амином проводился большой прием по случаю его переезда в свою новую официальную резиденцию дворец Тадж-Бек и ввода ограниченного контингента советских войск на территорию Афганистана.

Первой фазой спецоперации «Шторм-33» предусматривалось с помощью внедренного в окружение Амина советского разведчика-нелегала осуществить в ходе приема пищевое (не смертельное) отравление Амина и его ближайшего окружения с целью вывода их из строя на некоторое время для ослабления контроля за ситуацией в стране и в столице. Именно временная нетрудоспособность Амина и его ближайших соратников создали предпосылки для успешного проведения практически всех намеченных пунктов плана операции «Байкал-79», и в первую очередь — специальной операции «Шторм-333»·

Спецоперация «Шторм-333» началась 27 декабря 1979 года в 19 часов 30 минут. Она сопровождалась жестоким, беспощадным боем советского спецназа. Никто из бойцов спецназа, шедших на штурм резиденции Амина, не дрогнул. Гвардейцы Амина дрались отчаянно, но напор спецназовцев был настолько мощным, что они ничего не могли поделать.

Этот показавшийся бойцам спецназа вечностью штурм продолжался всего 45 минут.

Практически все спецназовцы были ранены, 17 из них тяжело. При штурме дворца погибло 5 спецназовцев. В «мусульманском батальоне» погибло 5 человек, ранено — 35.

Операция «Шторм-333» была завершена. Режим Амина пал. Все группы спецназа возвратились в исходное положение.

В Кабуле, благодаря мужеству, высокопрофессиональным, смелым и решительным действиям спецназовцев из других групп отряда «Зенит» при поддержке подразделений ВДВ и пограничников, с боем, подавив сопротивление сторонников Амина, были взяты все остальные объекты, намеченные к захвату планом операции «Байкал-79», о которых говорилось выше.

Наши потери при этом составили: убитыми — 1 человек, ранеными — 4 человека.

К 12 часам ночи 27 декабря 1979 года перестрелка в отдельных районах Кабула затихла. Операция «Байкал-79» завершилась успешно.

28 декабря в 2 часа ночи по радио было передано обращение Бабрака Кармаля к народу Афганистана. А затем начался ввод в страну ограниченного контингента советских войск, который приступил к боевым действиям с целью отодвинуть от своих границ потенциального противника.

Публицист Дмитрий Аграновский в одном из своих материалов, посвященном афганским урокам, отмечал: «В Афганистане наши военные защищали нашу Родину — на дальних подступах. И они ее защитили, но кроме того, вместе с просветителями, врачами и инженерами строили абсолютно цивилизованное государство. Военная победа, мужество, героизм, отвага, профессионализм нашей армии, совершенство нашей техники не вызывают сомнений. Мы все в неоплатном долгу перед нашими “афганцами”, и не наша вина, что тогдашнее руководство обратило все их жертвы и усилия в прах».

15 февраля 1989 года в 16 часов 21 минуту через мост Дружбы на участке Тахтабазарского пограничного отряда перешел границу последний военнослужащий Советской Армии. В этот день был завершен вывод советских войск из Афганистана.

Заместитель главы фракции «Единая Россия» в Государственной думе Российской Федерации, лидер Российского союза ветеранов Афганистана Франц Клинцевич подчеркивал: «Присутствие советских войск в Афганистане в 1979–1989 годах заморозило угрозу терроризма, ставшего ныне проблемой номер один для всего человечества. Советский Союз принял на себя первым удар джихада, теоретики и исполнители которого идеологически и финансово были выпестованы спецслужбами западных стран, прежде всего США».

В конце 1986 года указом Президиума Верховного Совета СССР американцу Соутеру Гленну Майклу, советскому разведчику, выведенному в Москву из США в связи с угрозой провала, было предоставлено советское гражданство.

Гленн Майкл Соутер родился 30 января 1957 года в городе Хаммонд (штат Индиана, США) в семье среднего предпринимателя. Родители Гленна развелись, когда ему было четыре года. Воспитывался он матерью, отношения с отцом не сложились.

В 1975 году Гленн поступил в университет, но, проучившись полгода, учебу бросил. Полученное от матери воспитание, проявившийся еще в школе интерес к чтению, в том числе к русской классике, увлечение фотографией придали его жизненным поискам несколько романтическую окраску. Он захотел шире взглянуть на окружающий мир. Так пришло решение пойти служить во флот. Гленн поступил в школу военных фотографов, а по ее окончании получил назначение на 6-й американский флот, базирующийся в Средиземном море.

Служил сначала на атомном авианосце “Нимиц”, затем на штабных кораблях “Олбани” и “Пьюджет Саунд” в должности военного фотографа в составе разведывательного подразделения ВМС США. Был личным фотографом командующего в то время 6-м флотом адмирала Кроу и его доверенным представителем для контактов с общественностью и журналистами.

В 1980 году Гленн Майкл Соутер был привлечен к сотрудничеству с советской разведкой на идейно-политической основе резидентом КГБ в Риме Борисом Александровичем Соломатиным.

Гленн Майкл Соутер (Михаил Евгеньевич Орлов)

На одном из совещаний Председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов назвал генерала Соломатина «классиком разведки».

В среде ветеранов-разведчиков за ним прочно закрепились прозвища: «легенда разведки», «боевой оперативник», «волкодав» (так на оперативном сленге разведчиков именуют особо умелых вербовщиков). И молодые и опытные сотрудники разведки всегда произносили и произносят фамилию Бориса Александровича Соломатина с искренним пиететом.

Во второй половине 1960-х годов Соломатин возглавлял резидентуру КГБ в Вашингтоне, а в начале 1970-х годов — в Нью-Йорке.

«Этот человек причинял нам серьезные неприятности всюду, где бы он ни работал. Его считают, вероятно, одним из лучших оперативников, которые когда-либо служили в КГБ. Трудно оценить масштабы урона, который он нанес Соединенным Штатам. Американские спецслужбы будут помнить его всегда. И проклинать» — так писал о Соломатине в конце 1980-х годов американский журнал «Вашингтон пост мэгэзин» со ссылкой на мнение руководителей американских спецслужб…

Критически оценивая военно-политическую доктрину США, Глен Соутер был убежден в необходимости активных действий по предотвращению ядерной угрозы. Хотя у Соутера был невысокий флотский чин, всего лишь старшина, в силу своего служебного положения — служба в морской разведке на штабных кораблях — он знал значительно больше, чем иной старший офицер. Все основные приказы и распоряжения командующего 6-м флотом США попадали в Москву практически одновременно с теми, кому они были адресованы для исполнения.

От Соутера было получено большое количество важной документальной информации военного и военно-стратегического характера, раскрывающей стратегические планы Соединенных Штатов в Средиземноморье, Ближневосточном и других регионах. В Центр направлялись сценарии учений с применением ядерного оружия, сведения о боевой подготовке и планах задействования ВМС США, а также о передислокации американских атомных подводных лодок и авианосных групп, мобилизационные планы и планы действий на случай войны, многие другие суперсекретные сведения.