— Мы можем это сделать, Хайбер, — тихо ответил он.

Она внимательно посмотрела ему в глаза:

— Кажется, ты в это веришь, — сказала она, потом качнула головой и вздохнула. — Во всяком случае, какое это имеет значение? Мы оба знаем, что должны попытаться. Именно это нам поручено сделать и только это нам и остается, иначе нам стоит вернуться домой, который уже не является нашим.

Его энтузиазм вдруг угас:

— Мои родители! Что насчет моих родителей? Они все еще у друидов!

— На самом деле, нет. Твои родители то ли сбежали, то ли ушли, или что-то подобное, но их здесь нет. Я узнала об этом от друида, который привел меня сюда. Поэтому тебе не стоит о них беспокоиться.

Его улыбка вернулась:

— Значит, все сработает. Я это знаю.

Ей захотелось сказать, что он прав, что так и будет. Это означало согласиться с тем, что все шаги, которые он должен сделать, чтобы добраться до Грайанны Омсфорд и вернуться с ней обратно, будут правильными и никакие ошибки не приведут их обоих к гибели. Он видел все в простом виде, с точки зрения мальчика, который верил, что все еще возможно и добиться этого будет нетрудно. Она больше в этом понимала. У нее было более сильное ощущение возможного, чем у него, и это заставляло ее более сдержанно относиться к разгоравшимся надеждам.

Она убрала свои руки с его плеч и засунула их под одежду:

— Что ж, давай постараемся, Пендеррин, — произнесла она.

Облаченные в одежды друидов, спрятав оружие и накинув на головы капюшоны, чтобы скрыть свои лица, они поднялись по каменной лестнице до верхних коридоров Паранора. Если Хайбер правильно определила положение звезд, то через несколько часов наступит рассвет. Она твердо верила, что они должны завершить свое дело до восхода, если хотели получить хоть какой-то шанс на успех. Как только рассветет, они должны будут спрятаться. А к тому моменту, когда снова стемнеет, все в крепости будут знать, что Пен свободен, и начнут его искать. После этого у них почти не останется шансов добиться своей цели.

Это не значит, что сейчас их шансы были велики.

Она старалась отогнать от себя подобные негативные мысли, однако шансы против них были такими огромными, что она ничем не могла этому помешать. Она напомнила себе, что с самого начала эти шансы были очень велики, и тем не менее двое из них по-прежнему продвигались вперед, хотя и медленно, но приближаясь к своей цели. Они потеряли добрых друзей и сильных союзников, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы остановить их. Она должна набраться храбрости. Ведь она прошла долгий путь, начиная с запретного обучения мастерству друидов у своего дяди в Эмберене — и еще больший путь от утонченной жизни как Принцессы Элессдил в Арборлоне. Она едва могла вспомнить, на что была похожа последняя. А ее тревога в связи с перспективой выйти замуж по прихоти своего отца или брата, казалось принадлежала вообще какому-то другому человеку. Она настолько удалилась от того времени, столько всего произошло за последние несколько недель, что этого могло никогда и не быть.

И, возможно, никогда уже не будет, учитывая ее нынешнее положение.

Она ощутили минутную панику и постаралась ее побороть. Дядя Арен успокоил бы ее, если оказался здесь. Он бы сказал ей не думать о грядущем, а сосредоточиться на том, что ее пугает и взять это под контроль. Она попыталась так и поступить, изолируя источник своего страха и отбрасывая его в сторону. Однако было трудно не только дать имя этому страху, но и представить его. Ее страх был каким-то огромным и слишком бесформенным, непреодолимым ощущением своей малости, слабости и неопытности перед лицом мощной волны силы и темных намерений. Она могла извиваться и бороться. Она могла пытаться делать все, что угодно, чтобы освободиться от этого страха. Однако в конце все равно он ее одолеет.

— Нам нужно идти еще выше, — вдруг прошептал Пен, хватая ее за руку и разрушая оковы чар.

Она вздрогнула от его неожиданного прикосновения, затаив дыхание, затем быстро кивнула, чтобы скрыть свое потрясение:

— Еще выше, — повторила она. Она огляделась, с удивлением обнаружив, что они уже добрались до верхней части лестницы. Впереди простирался коридор, темноту которого рассеивал местами свет от факелов; вокруг стояла плотная, как вата, тишина. — Можешь мне показать?

Он указал в темноту прохода, подняв руку по диагонали, затем выжидательно взглянул на нее полными возбуждением глазами. Он наслаждался собой. Он даже не думал об опасности — или если и думал, то не придавал ей серьезного значения из-за приближающегося исполнения задания, которое дал ему Король Серебряной Реки. Понимание этого заставило ее внутренне улыбнуться, хотя она сохранила на своем лице бесстрастное выражение, когда махнула ему двигаться дальше.

Они быстро и молча шли по коридору, прислушиваясь к голосам или шагам, но не услышали ни того, ни другого. Хайбер снова ощутила тревогу о том, как им вернуть темный жезл, если они столкнутся с каким-либо сопротивлением. Если придется, она воспользуется своей не такой сильной друидской магией, однако хитрость и скрытность были лучшими союзниками, насколько они могли ими пользоваться. Если им удастся добраться до покоев Ард Рис незамеченными, то у них появится реальный шанс отправить Пена в Запрет вне зависимости от того, знал он или нет, как использовать магию посоха, потому что такая магия в нужный момент проявляется сама. В подавляющем большинстве случаев магия так и поступала, поэтому не было оснований считать, что будет как-то иначе.

И много причин надеяться, что по-другому не будет.

Первый коридор повернул налево во второй коридор, и Пен, шедший впереди внезапно остановился.

— Хайбер! — прошипел он.

Через перемежающиеся полосы света и тени к ним направлялась пара гномов-охотников с копьями на плечах, разговаривающих друг с другом. Их внимание было занято разговором, поэтому они еще не заметили мальчика и эльфийку.

— Продолжай идти, — прошептала она, подталкивая Пена. — Ничего не говори, когда будешь проходить мимо них. И держи голову опущенной.

Не спеша они направились навстречу гномам, причем Хайбер заняла положение между Пеном и стражниками, чтобы защитить его. Она смотрела сквозь гномов, когда они миновали их, как друид, занятый более важными делами. Это произвело желаемый эффект. Гномы, в свою очередь, тоже смотрели мимо нее.

Спустя несколько секунд они вновь остались одни.

Пен свернул на широкую лестницу, которая вилась наверх крепости, и они начали подниматься. Во время этого подъема до них впервые донесся звук голосов, исходящий откуда-то сверху. Хайбер взяла руку Пена, чтобы тот не останавливался. Колебание было их врагом. Наверху лестницы коридор разделялся, одна ветвь продолжалась прямо, а другая сворачивала налево. В десятке ярдов стояли и беседовали два друида, склонив головы над книгой, которую держал один, а другой медленно листал страницы. Они лишь мельком взглянули на Пена и Хайбер, и Пен повернул в коридор, который уходил налево.

— Уже недалеко, — прошептал он.

Хайбер кивнула, ощущая новую тревогу. Это не будет так легко, как казалось. Вероятно, там будут стражники, присматривающие за темным жезлом, и, конечно же, охраняющие покои Ард Рис. Им придется миновать этих стражников и сделать это без борьбы. Как им это удастся?

Времени, чтобы все обдумать, не было. Они прошли коридор и свернули за угол, двигаясь к нескольким гномам-охотникам, стоявшим у подножия узкой лестницы, ведущей на самые верхние этажи цитадели. На какое-то мгновение Хайбер решила повернуть обратно, отступив туда, где они могли бы обсудить, как лучше поступить. Но для этого было уже слишком поздно, гномы заметили их и повернулись в их сторону.

— Темный жезл наверху этой лестницы, — тихо произнес Пен, — в покоях Ард Рис.

Два гнома-охотника выдвинулись вперед, чтобы преградить им дорогу, один из них поднял руку, чтобы они остановились.

— Никому не разрешено находиться в этой части крепости, — прогрохотал он, говоря с ними на ломанном диалекте Южной Земли.