Кроме того, для исследователей стресса эти животные, обитающие в Юго-Восточной Азии, приобретают еще большую привлекательность, так как определить, находится ли животное в состоянии стресса, просто: в этом случае шерсть на хвосте встает дыбом, и чем сильнее у животного стресс, тем выше поднимается хвост. Поэтому исследователи устанавливают «значение поднятия хвоста» тупайи и берут его как основу для расчета уровня стресса. «Состояние» хвоста используется и при других измерениях: например, при определении уровня гормонов и иммунооактивных клеток в крови. Но это у тупайи — смотри выше — тоже не является проблемой.

Однако давайте посмотрим, что приводит хвост древесных землероек в «приподнятое состояние». Если, к примеру, сталкиваются два соперника мужского пола и более сильный побеждает более слабого, то поверженный демонстрирует ярко выраженные признаки стресса. И в этом, наверное, нет ничего особенного. Необычным является то, что после этого проигравший не может выносить присутствие победителя. Он прячется, становится апатичным, отказывается от пищи и, наконец, умирает. Шанс остаться в живых у него есть только в случае, если победитель покинет место сражения, оставив проигравшего наедине с его поражением.

Можно, конечно, возразить, что смерть проигравшего тупайа — закон природы: выживает сильнейший. Однако, к примеру, в стаях волков живут не только самые сильные особи, но и другие, более слабые экземпляры, которые смиряются со своей участью и ждут лучших времен. Хотя среди млекопитающих животных часто бывают случаи, когда самец убивает своего соперника, однако тот факт, что поверженный погибает только в присутствии победителя, исключителен, так как для дальнейшего существования вида, несомненно, было бы лучше, если бы поверженное животное осталось жить.

Также древесные землеройки демонстрируют очень специфическое поведение в вопросах партнерства. Так, они принадлежат к немногим видам животных, которые формируют пару на всю жизнь. Выбор партнера происходит по оттенкам запаха. То есть прежде чем животные решат создавать «крепкую здоровую семью», они должны иметь возможность тщательно обнюхать друг друга. Если процесс «узнавания» проходит благополучно, брак протекает гармонично. Но если, например, ученые, не считаясь с этой особенностью зверьков, произвольно сводят их друг с другом, то часто это заканчивается полной дисгармонией и драмой. Партнеры несчастливого брака выказывают очевидные симптомы стресса: они мало едят, а если и едят, то делают это в одиночестве, когда партнер спит. В крови животных обнаруживается большое количество гормонов стресса, и шерсть на хвосте стоит дыбом. Хотя несчастные самцы тупайа постоянно требуют от своих партнерш секса, однако чаще всего они его не получают, так что размножение становится весьма проблематичным. В подобном браке у людей единственным выходом был бы развод.

Если счастливых партнеров тупайа разлучить, они испытывают сильный стресс. Шерсть на хвосте взъерошивается, они прячутся, мало едят и много спят, одним словом, демонстрируют явную скорбь от разлуки с любимым. Люди со своей склонностью к романтике, конечно, охотно слушают подобные истории. Два живых существа, тесно связанные друг с другом и страдающие в разлуке… Однако имеет ли смысл что-то подобное в жесткой борьбе за сохранение вида?

Выбор партнера только по запаху не гарантирует создания семьи из двух сильных особей, что было бы желательно для появления жизнеспособного поколения, а скорбь по поводу потери супруга мешает своевременным поискам новых сексуальных партнеров. Биологи-эволюционисты рассматривают моногамные связи как недостаток, если речь идет о распределении наследственного материала. Это, конечно, очень объективные аргументы, однако так функционирует эволюция. Или все же она функционирует иначе, чем мы думаем? Оставляет ли она нам место для такой бессмысленной и бесплодной роскоши, как скорбь, верность и смертельная (в прямом смысле слова) обида проигравших? Мысль, которую, по меньшей мере, нужно было принять во внимание, прежде чем односторонне описывать эволюцию с точки зрения борьбы за существование.

И конечно, не стоит окружать романтическим ореолом таких животных, как тупайа, ибо их поведение порой при всем желании не назовешь романтичным. Так, зоологи университета Мюнхена установили, что гармоничные супруги тупайа не выносят, если вокруг них кишит слишком много детей: как только их количество превышает определенную «квоту», они просто съедают свое подрастающее поколение. Как отцы, так и матери. И заметных проявлений скорби, увы, не выказывают…

Попытайтесь вспомнить свое последнее посещение океанариума. Помните ли вы, что там был бассейн с громкоговорителем, из которого вылетали звуки, напоминающие помехи в плохо настроенном радиоприемнике? Во многих океанариумах есть такие бассейны. Их обитатели — рыбы, способные вырабатывать электрические импульсы, которые с помощью громкоговорителя можно преобразовывать в звуки. Одна из них — рыба-слон. Некоторые называют ее тапиром ^{4} , и это вполне объяснимо, потому что выглядит она как свинья с хоботом, заблудившаяся в воде. Ее забавная внешность и умение генерировать электрические сигналы стали причиной того, что все чаще в последнее время рыбу разводят в домашних аквариумах. Вырабатываемый ток рыба-слон «использует» не для нападения или обороны, а для ориентирования в темноте и поиска пищи — точно так же, как летучие мыши используют систему биолокации. В зоне хвоста рыбы-слона находится своеобразный «генератор», вырабатывающий слабое электрическое поле. Предметы или животные, попадая в поле, создают помехи, которые рыба-слон «регистрирует» с помощью чувствительных клеток, расположенных на «хоботке», что и позволяет ей ориентироваться в темноте. Великолепно!

Это не единственное качество, несомненно, способное произвести впечатление. Рыба-слон обладает огромным (в сравнении с массой тела) и весьма производительным мозгом. Если соотношение веса мозга к весу тела у других рыб составляет, например, 1 %, у человека — примерно 2,3 %, то у рыбы-слона — 3,1 %, то есть в три раза больше, чем у других жабродышащих. Кроме того, шведские исследователи установили, что половина вдыхаемого кислорода используется для работы мозга. К сравнению: у прочих позвоночных животных эта доля составляет от 2 до 8 %, и даже у человека это только 20 %.

Возникает вопрос: для чего этим рыбам необходимы такие большие резервы головного мозга? Вероятно, она размышляет над такими философскими вопросами, как «Что прячется за водяной блохой?», или о принципе неопределенности мрачной трясины девственных лесов? Или спрашивает себя, почему пузыри из компрессора всегда поднимаются к поверхности воды, как шарики? Против такого предположения говорит то, что большая часть черепа рыбы занята мозжечком, а не серой массой головного мозга, как у человека. Но учитывая то, что рыба-слон исследует окружающий ее мир с помощью электрических импульсов и все необходимые для формирования картины мира сигналы поступают в мозжечок, приходится признать, что этот орган особенно хорошо был проработан эволюцией.

С другой стороны, некоторые «коллеги» рыбы-слона умудряются справляться с джунглями данных и без наличия больших полушарий головного мозга. Как, например, электрические угри из Южной Америки. Они также используют электрические импульсы для ориентации, но им вполне хватает обычного «рыбьего» мозга, чтобы обработать получаемую информацию. Вот почему специализированный «Журнал экспериментальной биологии» смиренно пишет: «Остается загадкой, почему рыба-слон позволяет себе роскошь иметь такой большой и поглощающий большое количество энергии головной мозг».