Я знал, что не смогу убедить его, но, может быть, по крайней мере кто-нибудь из его людей засомневается.

Болт рассмеялся. Он вернулся к костру и сел. Потом лег, опершись на локти.

— Если так, это большая неудача для тебя. Но я не думаю, что ошибся. Посмотри на меня, бастард. Как это ты ухитрился выжить?

Я с ужасом взглянул на него:

— Я не знаю, о чем вы говорите, господин.

Это был неправильный ответ. Со скоростью тигра он бросился на меня. Я поднялся на ноги, но убежать не смог. Он схватился за мои цепи, поднял меня в воздух и больно ударил.

— Смотри на меня, — приказал он.

Я выполнил приказ.

— Как тебе удалось не умереть, бастард?

— Это был не я. Вы взяли не того человека.

Он еще раз ударил меня тыльной стороной руки. Как-то Чейд сказал мне, что легче выстоять под пыткой, если сфокусироваться на том, что ты будешь говорить, а не на том, о чем ты не будешь говорить. Я понимал, что глупо убеждать Болта в том, что я не Фитц Чивэл. Он знал, что это я. Но, выбрав этот курс, я держался его. Когда Болт ударил меня в пятый раз, сзади заговорил один из его людей:

— Со всем моим уважением, сэр…

Болт метнул на человека свирепый взгляд:

— Ну, чего?

Гвардеец облизал губы.

— Пленный должен быть живым, сэр. Иначе за него не заплатят.

Болт снова посмотрел на меня. Страшно было видеть его голод, такой, какой Верити испытывал к Силе. Этот человек наслаждался, когда причинял боль. Ему нравилось убивать медленно. И то, что он не мог этого сделать, только заставляло его сильнее ненавидеть меня.

— Знаю, — сказал он отрывисто.

Я видел его надвигающийся кулак, но не мог избежать удара.

Когда я снова очнулся, было уже утро и была боль. Некоторое время я больше ничего не сознавал. Сильно болели плечо и ребра с того же бока. Скорее всего, Болт пинал меня ногой, подумал я, не решаясь пошевелиться. Почему боль всегда сильнее, когда холодно? Я чувствовал себя странно отрешенным. Некоторое время я прислушивался, не имея никакого желания открывать глаза. Караван уже готовился к выходу. Мастер Делл орал на Тассин, кричавшую, что эти деньги принадлежат ей по праву, а если он поможет ей получить их, она отдаст ему долг и будет свободна. Он приказал ей лезть в фургон. Но я услышал, как она бежит по сухой земле к костру гвардейцев. Хнычущим голосом она заговорила с Болтом:

— Я была права, хоть вы не верили мне. Я нашла его для вас. Если бы не я, вы бы поехали дальше. Золото мое по праву. Но я отдам вам половину, и этого более чем достаточно. Вы сами отлично знаете, что это хорошая сделка.

— Я бы на твоем месте залез в фургон, — холодно заметил Болт. — Иначе, когда он уедет и мы уйдем, тебе придется совершить долгую прогулку.

Ей хватило ума не спорить с ним, но она ругалась себе под нос всю дорогу до фургона. Я слышал, как Делл сказал ей, что от нее одни неприятности и что он продаст ее на Голубом озере.

— Поставь его на ноги, Джофф, — приказал кому-то Болт.

Они плеснули на меня воды, и я открыл один глаз. Я видел, как стражница поднимает свободный конец моей цепи и дергает. Это пробудило новую боль.

— Вставай, — приказала она мне.

Я умудрился кивнуть. Мои зубы шатались. Смотреть я мог только одним глазом. Я попробовал поднести руку к лицу, чтобы на ощупь определить, насколько все плохо, но рывок цепи остановил меня.

— Он поедет верхом или пойдет? — спросила стражница у Болта, пока я пытался встать.

— Я бы с удовольствием потащил его за лошадью на веревке, но это слишком задержит нас. Он поедет. Ты сядешь с Арно, а этого посадишь на свою лошадь. Привяжи его к седлу и крепко держи поводья. Он прикидывается слабоумным, но на самом деле зловредный и хитрый. Я не знаю, умеет ли он колдовать, как про него говорят, но не собираюсь проверять. Так что держись за веревку. А где Арно?

— В кустах, сэр. Живот разболелся. Он поминутно вскакивал всю ночь.

— Зови его. — Тон Болта ясно говорил, что проблемы Арно его не волнуют.

Стражница поспешно удалилась, оставив меня покачиваться взад и вперед.

Я поднес руки к лицу. Я помнил только один удар, но, без сомнения, были и другие. «Терпи, — сказал я себе. — Живи и посмотри, какие тебе представятся шансы». Я быстро опустил руки, увидев, что Болт наблюдает за мной.

— Воды… — просительно проговорил я.

На самом деле я не надеялся ничего получить, но Болт повернулся и еле заметно кивнул одному из стражников. Через несколько минут парень принес мне котелок с водой и два сухаря. Я попил и обмыл лицо. Сухари были очень жесткие, а рот у меня болел, но я все равно попытался проглотить хоть немного. Я сомневался в том, что получу еще что-нибудь сегодня. Я обнаружил, что мой кошелек пропал. Очевидно, Болт забрал его, пока я был без сознания. Сердце мое болезненно сжалось при мысли о том, что он украл и сережку Баррича. Я жевал сухарь и думал, понял ли он, что за порошки были в моем кошельке.

Болт усадил нас на лошадей, и мы двинулись в пугь до того, как снялся с лагеря караван. Я увидел Старлинг, но не смог разобрать выражение ее лица. Крис и мой хозяин боялись даже взглянуть на меня, чтобы избежать ужасной магии Дара. Как будто они никогда не смотрели на меня раньше.

Меня посадили на крепкую кобылу. Мои запястья были привязаны к луке седла, так что я не смог бы усесться поудобнее, даже если бы не чувствовал себя мешком переломанных костей. Кандалы с меня не сняли, убрали только короткую цепочку между лодыжками. Более длинная, сковывавшая мои запястья, была перекинута через седло. Не было никакой возможности избежать трения. Я представления не имел о том, что случилось с моей рубашкой, но мне ее очень не хватало. Тепло лошади немного согреет меня, но вряд ли этого будет достаточно. Очень бледный Арно уселся за спиной Джофф, и мы поскакали назад к Тредфорду. Все, чего я добился своим ядом, это поноса у одного человека. Видно, такой уж я убийца.

Иди ко мне.

«Пришел бы, если бы мог», — подумал я. Каждый шаг кобылы заставлял все тело болеть с новой силой. Я гадал, сломано мое плечо или вывихнуто. Меня опять охватила странная отрешенность. Есть у меня надежда добраться до Тредфорда живым или лучше попытаться заставить гвардейцев убить меня до этого? Я не мог придумать никакого способа уговорить их снять с меня цепи, не говоря уже о том, чтобы бежать на этой равнине. Я опустил голову и смотрел на свои руки, дрожа от холода. Я попытался при помощи Дара дотянуться до лошади, но она только почувствовала мою боль. Ей совершенно не хотелось вырываться и бежать со мной на спине. Кроме того, ей не очень-то нравился запах овец.

Когда мы во второй раз остановились, чтобы Арно мог сбегать в кусты, Болт подъехал ко мне.

— Бастард!

Я медленно повернул голову и посмотрел на него.

— Как ты это сделал? Я видел твое тело, и ты был мертв. Я могу отличить живого от мертвого. Так за каким чертом ты снова разгуливаешь повсюду?

Рот мой страшно болел, так что я все равно ничего не смог бы сказать, даже если бы захотел. Через мгновение Болт фыркнул:

— Что ж, не надейся, что тебе это удастся снова. Я сам разрежу тебя на куски. У меня дома есть собака. Жрет все. Я уж прослежу, чтобы она проглотила твою печень и сердце. Что ты об этом думаешь, бастард?

Мне было жаль эту собаку, но я ничего не сказал. Арно доковылял до своей лошади, и Джофф помогла ему сесть в седло. Болт пришпорил коня и вернулся во главу отряда. Мы поехали дальше.

Прошло совсем немного времени, когда Арно попросил свою подругу остановиться в третий раз. Он соскользнул с лошади, пошатываясь, отошел на несколько шагов, и его вырвало. Несколько мгновений он стоял, держась за живот, а потом неожиданно упал лицом в грязь. Один из стражников громко засмеялся, но Арно только перекатился на спину и застонал. Болт приказал Джофф посмотреть, что случилось, и она слезла с лошади и понесла Арно воды. Тот не смог взять предложенную фляжку, и когда Джофф поднесла горлышко к его губам, вода бесполезно потекла по его подбородку. Он медленно отвернулся и закрыл глаза. Через мгновение Джофф подняла голову. Глаза ее были расширены от удивления.