…Мэтт, как от толчка, выплыл из дрёмы, что-то было неправильное в том, что поезд останавливался на этом полустанке, где раньше он только сбрасывал скорость, чтобы принять и выбросить сумки с почтой. Вот и вокзал, с десятком домишек вокруг него поплыл куда-то в сторону, а состав покатился в тупик. Лязгнув буферами и дёрнувшись, поезд остановился. И почти тут же в вагон ввалились двое — здоровый пузан и какой-то дёрганый малый с дробовиком, оба в масках с обведёнными углем прорезями.

— Всем сидеть, кто дёрнется — башку прострелю, — заверещал малый. — Доставайте деньги, золотишко, часы. Не жадничайте, а то мёртвым деньги и цацки не пригодятся. Хряк, начни с этого хлыща в цилиндре.

Вместо этого названный Хряком подошёл к старухе вырвал у неё прижатый к груди ридикюль, порылся в нём и достал кошелёк, а всё остальное содержимое сумки просто вывалил на пол. Вывернул карманы у коммивояжёра. Часы, деньги, заколку для галстука побросал в сумку. Пошарил ещё и извлёк из кобуры на поясе» Смит и Вессон» и засунул себе за ремень. «Себе ничего не отстрели», — заржал мелкий….Рванул пуговицы на платье у фермерши и, сально осклабившись, по-хозяйски запустил лапищу за корсет и стал шарить, нащупал и вытащил тоненькую пачечку банкнот…

Бандиты столпились у почтового вагона и молотили в дверь:

— Эй, крыса открывай. Ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал? Ведь нет?

— Рэджинальд, посмотри у кондукторов. Там где-то должен быть бидончик с керосином…Парни, тащите сюда машиниста и телеграфиста.

Подтащили их, связанных и порядком избитых к дверям вагона. Поставили на колени и облили керосином… «Открывай или мы спалим этих…»

— Пошарь у этого, голодранца — «дёрганный» указал стволом на Стрелка. — Может пару центов ещё найдёшь, — Хохотнул — А я к почтовому вагону, там сейчас самое интересное начнётся, — и хлопнув дверью выскочил из вагона.

Хряк уставился на сидевшего в стороне от всех Мэтта.

— Мозгляк, иди сюда.

— Тебе надо ты и иди.

— Ты чо не понял?

Стрелок смотрел на стоящего в трёх шагах здоровяка. «Достать обрез не успею…Этого я кулаками не замочу. Как не хочется опять влезать в драку и денег жалко. Жалко, и от этого противно становится. Вроде и доброе дело надо сделать — этого урода урыть, а сидишь, как дерьмом измазанный, и помочь людям надо и за свои доллары жадность жмёт — вроде как не от чистого сердца в драку влезаю».

Хряк бросил набитую сумку на соседнее сиденье, схватил Мэтта за отвороты плаща и стал поднимать. «Щас я тебе…»

Стрелок плотно прижался к пузану, обвив его одной рукой, а второй схватился за рукоять револьвера торчащего у того за поясом, не пытаясь даже достать его, вывернул ствол к паху, нажал несколько раз на спусковой крючок и тут же почувствовал скрежещущий удар — что-то острое впилось в рёбра. Под визг женщин Мэтт оттолкнул, заваливающуюся на него тушу Хряка, и посмотрел на свой бок, с торчащим в нём ножом и расплывающимся пятном. Сквозь кислую вонь порохового дыма и гарь палёных тряпок пробивался спиртовой запах. «Вот тварь. Просадил фляжку, похоже, что и по рёбрам полоснул»…

— Что там за стрельба? — главарь повернулся к подбежавшему «дёрганому».

— Наверное, там, в вагоне один чудила стал упираться, ну и Хряк решил порвать его.

— Ладно. Возьми в тендере дров и тащи сюда. Главарь снова повернулся к вагону: «Не хочешь открывать — не надо. Тебя сожжём вместе с вагоном, а эти двое пойдут на растопку».

Раскрылась дверь почтового вагона, и тут же в неё полез один из грабителей. Попытался подтянуться, но только завис, раскорячившись и суча ногами. «Да кто-нибудь, закиньте эту задницу». Подбежали двое и с натугой запихали его внутрь. В вагоне зашебуршало, что посыпалось, донеслись глухие звуки ударов, и, раскинувшись буквой Х, вылетел почтарь. Упал, разбрызгав воду из лужи, и остался лежать в ней, безвольно разбросав руки. Главарь за шиворот выволок его из глинистой жижи. «Где ключи от сейфа?»

…Распахнув плащ, Стрелок, вытащил обрез, кое-как выворотил нож, застрявший во фляжке. Рану на боку пощипывало. В голове тихонько звенело, пришли какое-то ледяное равнодушие и отточенность движений. Под ногами валялся лицом вниз Хряк, мыча и скребя руками и ногами по грязному полу, пытался заползти под скамью. Мэтт не стал проверять насколько он ранен — просто вмазал ему подкованным каблуком по основанию черепа. Пузан дёрнулся, захрипел и уткнулся носом. Приподняв его, Стрелок выдернул револьвер и бросил его к лежащему на скамье ридикюлю. «Леди и джентльмены, разберите свои вещички. Прошу вас не увлекайтесь и не берите чужого»… Стрелок вытащил из своего саквояжа «Кольт», патроны с картечью к дробовику, рассовал всё по карманам. В голове тихо крутилось: «И слинять некуда — до ближайшего леска бежать и бежать. Оставаться в вагоне — пойдут посмотреть, куда делся этот кабан и попадёшь под раздачу…» Мэтт медленно выглянул с вагонной площадки. Два бандита держали безвольно обвисшего почтаря, а третий прощупывал его одежду.

Осмотревшись, спрыгнул с другой стороны состава. Под сапогами мерзко захлюпала вода. Присел и на корточках стал перебираться от одного вагона к другому…

— Босс, у этого засранца нет ключей. Всего вывернули и в кальсонах шарили. Не сожрал же он их?

— Значит заныкал где-то в вагоне. Спроси у него.

Обыскивавший не стал спрашивать, а молча замахнулся и прикладом впечатал стекло очков в глазницу почтарю. Несчастный рухнул на колени, закричав от боли.

«Давай ключи, скотина. Ещё хочешь?…На!» Следующий удар пришёлся на ключицу…

Последние ярды Мэтт одолел ползком, штаны моментально набухли влагой. Залечь пришлось за колесом под вагоном прямо в раскисшей мокротени, зато всё происходящее было видно, как в тире. Где-то за поворотом железной дороги в лесу запыхтело, загрохотало, застучало по рельсам, и к станции подкатил товарняк — вагоны и пустые цистерны, и, ревя гудком, понёсся мимо вокзала. Бандиты бросили избивать почтаря и уставились на поезд. «Дёрганный» вскинул к плечу дробовик и пальнул из обоих стволов по паровозу. Брызнули осколками в стороны окна будки машиниста. Вслед за ним Мэтт тоже выстрелил, но по Боссу. Вторая порция волчьей картечи досталась Реджинальду, разнеся в клочья левую сторону головы. Как кровавой кистью прошлись по белому колпаку стоящего рядом «дёрганного». Он в недоумении смотрел то на своё ружьё, то на два тела корчащиеся рядом с его ногами. Где-то со стороны последнего вагона хлопнул револьверный выстрел. Пуля ударилась рядом с «Дёрганным», брызнув снегом и грязью, и заныла, отскочив от мёрзлой земли. «Понятно, коми подтянулся.» Стрелок выскользнул из клубов дыма, переполз под колёса соседнего вагона перезарядить обрез.

Кто-то затоптался в вагоне над головой, щёлкнул дверью, и выпрыгнул на другую сторону, заскользил по насыпи, волоча увесистый баул. «Ещё она маска». Мэтт не стал заморачиваться на благородство и разрядил один ствол бандиту в спину. Сложившись, как для прыжка в воду, грабитель упал головой в кусты полыни около рельсов.

Забухали один за другим выстрелы коммивояжера…» Неугомонный какой-то». Дуэтом ему затрещал крошка «Дерринджер». Из почтового вагона выпрыгнул ещё один отморозок, припал на колено и, дёргая скобу «Винчестера», стал садить по последнему вагону…Расстрелял весь магазин, наклонился и было метнулся под вагон, поскользнулся, картечины от выстрела Мэтта чиркнув вскользь взлохматили ему бедро…

«Дёрганный» наконец очнулся и бросился бежать. Он метался как заяц из стороны в сторону, путаясь в разъезжающих ногах…Визжа: «Эдди! Помоги!!», раненный пополз за ним, оставляя кровяной след…Машинист встретил его ударом башмака в лицо

…Мэтт достал револьвер, но не стал стрелять беглецу вслед, шальная пуля могла уйти в сторону вокзала и посёлка…

Видя, что им уже ничего не угрожает, из вагонов посыпались пассажиры…»Лишь бы с бандитами не спутали. Затопчут»… Кто-то устремился вслед за «Дёрганным», другие вязали раненных грабителей…» Повесить их! «Потащили за ноги к станции. Там верёвка найдётся.