— Спасибо большое, Вера Степановна, что побыли с Мирой. Она вас не сильно утомила? — мельком посмотрела в ее глаза, а сама аккуратно выбралась из объятий Демьяна и подошла к дочке.

— Не переживай. Все хорошо. Мы поспали, поели и даже не капризничали. Пора домой идти. Мы уже давно на улице.

Я кивнула, ступила в песочницу к Мире и дочка обратила на меня внимание. Глазки ее загорелись, она сразу все бросила и подошла ко мне, крепко обняла за ноги.

— Пойдем, принцесса, домой, — я подхватила ее, крепко обняла.

Дочка схватилась за мою шею. Я очень соскучилась за сегодня и понимала, что ради того чтобы у нас с крошкой было свое жилье, я готова подписать договор, который дал мне Влад. Потому что постоянно жить с кем-то и видеть осуждение — сложно. Пускай раньше я думала иначе. Но вокруг меня не было стольких событий… И то, что я видела в глазах Веры Степановны, сил не придавало, только сильнее путало. Мы вошли в квартиру Демьяна, я быстро сняла обувь с дочки и свою, и прошла в ванную.

— Демьян. Сынок, забыла совсем, сходи в магазин. Вот список, — услышала голос Веры Степановны.

Специально или нет… Но сейчас она однозначно заведет разговор. Только вот к чему готовиться? К хорошему или плохому?

Дверь хлопнула, мы вышли с Мирой из ванной.

— Дарьяна, давай кое-что обсудим, — пригласила Вера в кухню.

Я напряглась. Просто слушать нотации от кого-то для меня в новинку. Потому что не было у меня никогда ни мамы, ни папы и даже бабушек с дедушками. А когда в моей жизни появилась Вера Степановна, она сначала окружила нас заботой, будто мы ее родные, а сейчас еще и наставления будет давать? Неужели она не понимает, что мне это не то чтобы не нужно, просто в данный момент — неуместно! Но и проигнорировать ее было бы неуважением.

Я не торопилась, спокойно зашла в спальню, переоделась сама, дочку и вышли в кухню к Вере Степановне. Она сидела за столом и поглядывала то на экран телевизора, то на часы.

— Вы о чем-то хотели поговорить? — не стала я оттягивать.

Рано или поздно все равно бы разговор состоялся, так что пускай лучше сейчас, пока я ничего не понимаю и ничего надумать не успела.

— Да, держи, Мира, — она протянула дочке оладушки, малышка схватила угощение и потянула в рот. Я присела на стул. — Ты с мужем что решила?

Взгляд Веры Степановны был серьезен, такой же, как и у племянника. Не зря они семья, очень многие черты характера у них схожи. Но я уже закалена Демьяном и даже Владом. Что мне сделает женщина, которая очень любит своего племянника?

— Я развожусь, как и говорила, — спокойно ответила и отпила чай.

Мне на самом деле надоело уже одно и то же твердить, особенно оправдываться перед другими. Почему они все лезут? Ладно Влад — я с ним развожусь. Демьян — с ним я бы хотела попробовать построить что-то большое и крепкое. Пока сложно сказать насколько сильные чувства, но это больше, чем обычная симпатия. А вот Лида, Вера — их не должно касаться…

— Это хорошо, — кивнула, но при этом наш разговор не кончился.

— Но не только же это вы хотели спросить? — меня немного уже напрягало, что она оттягивала момент.

— Да. Демьян мог и не рассказать о своем жизненном опыте. Я сделаю это за него. Я не хочу, чтобы вы страдали, Дарьяна. Я к тебе хорошо отношусь и его люблю, он мне как сын, ведь у меня не было детей. И я так радовалась, что он вернулся. Только это же не просто так…

Я понимала, к чему она клонила. Только мы с Демьяном уже это все обсудили.

— Можете не волноваться. Я все знаю про случай его девушки и отца, — как можно спокойнее ответила.

Вера Степановна не скрывала шок. Глаза расширились, брови взлетели вверх и губы распахнулись, но тут же она схватила кружку и отпила из нее.

— Это хорошо, — быстро собралась и закивала.

Глубоко вздохнула, будто камень с ее души упал.

В этот момент дверь открылась, и Демьян зашел в квартиру. Вера Степановна быстро встала и пошла к племяннику, забрала у него пакет, а когда вернулась, то наклонилась ко мне и прошептала.

— Не говори Демьяну, что я затеяла. Просто пойми меня. Я волнуюсь.

— Тетя, тебе не о чем переживать. Я взрослый мальчик, — усмехаясь, сказал Демьян, подошел к кофемашине и включил, подставив чашку.

— Взрослый не взрослый, а я переживаю.

— Не стоит. Дарьяне и без того непросто. А тут еще ты наседаешь, — он не отчитывал, а по-доброму иронизировал.

Мне нравилось, как Демьян реагировал на все. Неужели это из-за преподавания? Меня он восхищал. Хотелось его слушать и слушать, голос у него красивый, а слова правильные. И он ни разу не опустился до оскорблений…

Мы спокойно сидели и пили чай с оладьями. Сначала зазвонил телефон у Демьяна, но он посмотрел на номер и не ответил. Просто убрал сотовый обратно в карман. Но звонки не прекратились. Еще несколько раз он просто отключал звук, а после вообще выключил телефон. При Вере Степановне было неудобно спрашивать, кто его так настойчиво добивался. Да и вроде как не мое это дело. Но после того как позвонили и Вере Степановне, и она выразительно перевела взгляд с телефона на Демьяна…

— Тебе отец звонил? — Демьян кивнул. Но Вера Степановна не стала игнорировать, вроде это ее брат. — Да, Давид… Привет. Оля?

У меня горле запершило. Это она звонила сейчас Демьяну? Что там такое могло произойти, что она всем пыталась дозвониться? И, черт возьми, почему именно сейчас?

— Я поняла тебя. Мы приедем, — Вера Степановна была подавленной.

Лицо ее побелело, а на глазах проступили слезы. Я подумала о самом плохом.

— Что там? — сквозь зубы спросил Демьян.

— Отец в больнице. Немолод же. Нужно приехать, Оля не знает, что делать. Нужно и на работе быть, и с ним… Она разрывается.

— Поезжай, поможешь без меня. Это очередная уловка, — Демьян встал и вымыл кружку под горячей водой. Он переживал, хоть и пытался казаться равнодушным.

— Демьян, отец в больнице. Какая уловка?

— Ты давно общалась с отцом?

— Неделю назад… — растерянно ответила Вера и нахмурилась. — Не вздумай. Ты сейчас позвонишь на работу, и мы поедем туда. Если это будет развод от Оли, то ты соберешься и уедешь. Но если что-то серьезное, то поможем чем сможем! Это семья… и мы должны быть рядом.

Демьян встал и вышел, ничего не говоря. Я понимала его сейчас. Как его гложило то, что самые близкие его предали. Может, это была и не обида, а злость, но это ведь папа, и сыновьи чувства не выкинешь?

— Дарьяна, попробуй поговорить с ним. Может, он тебя послушает. Оля и правда была очень расстроена, плакала и… боже, — Вера Степановна всхлипнула, — а если Давид… Поговори, прошу, а я с Мирой почитаю сказку.

Вера встала, подхватила мою дочку и унесла в зал. Я посмотрела на посуду на столе, на дверь, сделал глубокий вдох и медленно выдохнула. И что я ему скажу?



Демьян

Я не мог показать свою слабость перед женщинами. Хотелось все разгромить прямо там, выплеснуть всю свою злость. Но я сдерживался. Вообще не хотел говорить с отцом, но у нас Вера была переговорщиком. Она в этой ситуации не занимала ничью сторону. Всего лишь потому, что отец — ее брат, а я — племянник. И мы оба ей дороги. Да и мы не требовали от нее какой-то принципиальной позиции. Это было бы несправедливо по отношению к Вере.

И почему именно сейчас? Когда у меня стало все складываться. Я уверен, что это обычная провокация Оли. Даже если новость о том, что отец в больнице — правда. Она могла опять решить переметнуться ко мне. Или боялась остаться без наследства.

Первая волна злости отпускала, и я начинал понимать, что нужно все же поехать и узнать, что там происходит и как так получилось, что мой отец, который был здоров, оказался в больнице.

Дверь в мою комнату открылась, и, переминаясь с ноги на ногу, вошла Дарьяна. Я видел, что ей неловко. Видимо, тетя и тут решила посодействовать. Направила ко мне миротворца.