– Пошли, – сказал он, глядя на восток, в сторону Ифткана.

– Этот путь закрыт, – теперь уже ее рука удерживала его. – Барьер уплотнился. – На ее губах появилась улыбка. – Ни один воин не может прорубить тропу через Белый Лес.

– Что? – Нейл растерялся, но понял, что ее загадочное предупреждение имело действительно серьезное значение, тем более, что память Айяра зашевелилась при упоминании о Белом Лесе. – Как же мы тогда пройдем?

Иллиль подняла голову. Ноздри ее затрепетали. Темную массу туч прорезала стрела молнии, над рекой запел ветер, и ему вторил громкий голос:

– Они собираются, о, они собираются! Но сила их так слаба!

Нейл терял терпение. Быть застигнутым такой же грозой, как предыдущая, на открытом месте – безумие, близкое к самоубийству. Он повысил голос, чтобы перекричать ветер:

– Мы должны укрыться от грозы!

Она взяла его за руку и побежала к западу, по каменистому выступу вдоль реки. Нейл чувствовал, что замедляет бег девушки: его больная нога не гнулась. Иллиль посмотрела на него и пришла к какому-то решению.

– …не… бежать… – ее слова уносил ветер. Она круто повернулась от реки в мрачную часть пустыни. Нейл упирался и протестовал.

Какая-то великая цель, видимо, перебарывала ее прежнее отвращение к этой местности.

– Зеркало! Зеркало Танта! Память Айяра… На мгновение в мозгу Нейла появилось изображение чего-то серебряного в раме из остроконечных камней.

Место Силы – не Силы Леса, но все равно Силы.

Изображение исчезло, и множество его значений пропало для Нейла, когда ветер разогнал мрачный туман на их пути и расчистил им тропу в унылой растительности пустоши.

Нейл не сразу заметил, что у него под ногами не изрытая земля с ловушками из спутанных лиан, а мостовая из серого камня, очень древняя, с пыльными выбоинами и трещинами, как бы истертая ногами, ходившими здесь много столетий. Древняя… и чуждая даже для Ифтов… но не запретная.

Иллиль бежала чуть впереди. Она выпустила его руку, когда он перестал спотыкаться и пошел следом. в ней чувствовалась радость и нетерпение, не только в глазах и в изгибе губ, но и в каждой линии ее сухощавого тела.

Она словно спешила на долгожданное свидание… или домой.

Мостовая была неширокой, местами песок и земля осели на ней, так что камень был едва различим. Однако, девушка не смотрела под ноги, она глядела вперед, ища какого-то другого гида, а, может быть, этот гид уже вел ее.

Стемнело. И вместе с этой темнотой… Нейл огляделся по сторонам. Но его ночного зрения не хватало, чтобы видеть в грозовом мраке. Там двигались тени

– то ли кусты, качаемые ветром, то ли еще что-то. Но ни один из этих обманчивых кустов не касался дороги, даже близко не приближался к ней. Дорога обрамлялась камнями и голой землей. И камни сначала были круглыми валунами и выглядели совершенно естественно, но затем они столпились у краев дороги, сплотились в грубые стенки – сначала высотой по пояс бегущим, затем до плеч и, наконец, вознеслись башнями над головами людей, и гигантские плиты с каждой стороны оставляли только полосу угрюмого серого неба над ними. Нейл подумал, что стены были построены не зря – они защищали дорогу и укрывали тех, кто шел по ней.

В проходе между этими каменными стенами ветра не было, но время от времени можно было видеть отдаленную игру молний. Начавшийся дождь лил на них, как в воронку, и бежал потоками по дороге, собираясь в ручьи и захлестывая ноги бегущих почти до колен.

– Иллиль, если вода поднимется… – начал Нейл.

– Этого не будет. Мы скоро выйдем на Сторожевой Путь.

– Куда мы идем? – осведомился он.

– Наверх, к Зеркалу. К Центру Земли.

Она не ошиблась: дорога поднималась, стала ступенчатой. И шла она на север, значит они зашли далеко в пустошь. Но на этом пути не было такого мрака, не было мерзкого запаха, приносимого дрейфующим туманом. Здесь был только камень, омытый дождем.

Иллиль замедлила шаги.

– Сторожевой Путь? Ты знаешь слово?

– Нет. Нейл жадно смотрел вперед. Камни в стене разошлись и образовали темный рот, за которым, вероятно, был туннель. Это была защита от грозы, но тут могло быть и кое-что другое, о чем следовало подумать.

Потому что по неизвестной причине рука Нейла легла на рукоятку меча и вытащила его из ножен.

Серебро в темноте. Зеленые пятна светятся и горят на остриях камней.

Затем Нейл увидел на камнях арки другие зеленые пятна, вспыхивающие, но не умирающие. На замковом камне арки пылал символ – входящего в жизнь.

Иллиль засмеялась.

– Не смерть, не смерть, только переход к пробуждению, – ее голос перешел в торжествующий крик:

Блеск звезд, блеск меча Ифта, Приветствуйте вернувшихся странников Далекое путешествие, долгий сон, Но Сила вернулась…

Она стояла под широкими изгибами арки и раскачивалась, протягивая Нейлу руки широким жестом гостеприимства.

– Носитель меча, назови свое имя!

Нейл Ренфо – отчаянием упрямства твердила часть Нейла, но вслух он сказал:

– Я – Айяр, из родословного дерева Ки-Кик – Капитан Первого Круга Ифткана.

– Носитель меча, входи и будь свободен на Сторожевом Пути.

Там оказалась лестница, а не туннель, ступени шли вверх под каменный свод. Но куда – Нейл не мог догадаться. И память Айяра не дала ответа.

Пока Нейл с трудом поднимался, Иллиль помогала ему, и они плечом к плечу осиливали подъем. От ее поддерживающей руки в его усталое тело входило чувство безмятежности и комфорта.

Скоро ли эта лестница кончится? Сколько времени они уже поднимаются по ней? На этом странном пути они были уже вне обычного времени. Нейл Ренфо не мог бы подобрать слов для объяснения, но Айяр находил все правильным и естественным.

Вокруг них было прошлое, и в любой момент некий барьер рухнет, и прошлое вольется в их обоих. И тогда они будут знать ответы на все вопросы, да и вопросов больше не будет.

Однако, этого не случилось: лестница кончилась раньше, чем упал этот неосязаемый барьер. Они прошли через арку и оказались на гладком прямом выступе чаши, которая, по – видимому, была конусообразным кратером небольшого вулкана. Крепкие стены поднимались от спокойной воды; это серебряное зеркало не отражало света, потому что света над ним не было, даже света звезд, оно содержало в себе мрак, словно это была не вода, а расплавленный металл.

– Зеркало, – сказала Иллиль очень тихо, потому что они вторглись сюда и потревожили что-то огромное – выше человеческого понимания – что-то такое древнее, полное силы и власти, что Нейл поднял руку с мечом и заслонил лицо. Горячие пальцы Иллиль потянули его руку вниз.

– Смотри! – скомандовала она столь повелительным голосом, что он невольно повиновался.

Спокойное блестящее зеркало, обширное, как океан, и достаточно мелкое, чтобы его можно было вычерпать пригоршнями, растягивалось и сжималось, притягивало и отталкивало. И над всем этим эмоциональным стрессом Нейла – страхом и благоговением – рос болезненный голод. То, чего он желал больше всего, не приходило. Здесь тоже был барьер между ними и тем, что ожидало вдали, чем-то таким удивительным, таким изменяющим разум, что Нейлу захотелось громко закричать о разрушении своих надежд, разбить этот барьер мечом. Здесь было все знание, а он не мог до него дотянуться!

Из глубин своих желаний и печали Нейл услышал крик Эшлы. Этот звук вернул Нейла к реальности, он увидел и понял не то, что могло быть, а то, что было. Девушка перегнулась через край над Зеркалом и смотрела в него, как недавно в ручей, когда к ней впервые пришло сознание ее изменения. Но теперь в ней не было ни страха, ни отвращения. Нет, она, как Нейл, оплакивала потерю того, чего не имела, не могла достичь.

Нейл опустился на колени рядом с ней и обнял ее. Им было хорошо вместе, потому что к ним пришло окончательное поражение.

– Мы обмануты? – прошептала она наконец.

– Так и должно быть, – ответил он, зная, что говорит правду. – Мы только часть тех, кто должен стоять здесь. Мы – Иллиль и Айяр, Но мы также Нейл и Эшла. Если бы мы были только теми или другими, мы были бы либо полностью напуганы, либо… получили бы все.