— Понятно. А что ты имеешь в виду под любыми развлечениями? — решила уточнить я.

— Юль я никогда там не был, что я могу тебе сказать? Ну думаю «любые» включает в себя не слишком законные способы получить удовольствие, а не просто клуб по интересам. И озвученные темы вечеров возможно на самом деле не имеют ничего общего с тем что происходит на самом деле. Думаю можно у Мирчи расспросить по подробней.

— А он там был? В каком качестве? — все таки любопытство страшная штука.

А любопытство к чужой личной жизни вообще неистребимо.

— А тебя так интересуют его сексуальные предпочтения? — Ленар явно опять начал заводиться.

— Перестань — улыбнулась я.

Прямо сейчас меня его ревность не раздражала, а даже была в каком то смысле приятна.

— Что перестать? Думаешь я не помню как ты ему улыбалась тогда? — нахмурился Ленар.

— У тебя слишком богатое воображение. — я невольно улыбнулась еще шире и отвернулась от Ленара что бы он этого не заметил.

— Ты что смеешься надо мной? — заглянул Ленар мне в лицо. — Тебе кажется забавным злить меня?

— Я не смеюсь, а улыбаюсь это раз. И я тебя не злю, ты с этим сам прекрасно справляешься это два. — повернулась я к нему не скрываясь больше.

— И у тебя самая прекрасная улыбка которую я видел — это три. — И Ленар неожиданно наклонился и быстро поцеловал меня в губы, а затем отстранился с хитрой улыбкой. — Ну что наорёшь на меня или скажешь гадость?

— Нет — я чувствовала необыкновенное смятение от того как подпрыгнуло моё сердце от этого касания его губ, а самое главное от того что мне было жаль что он отстранился так быстро.

— Нет? И это все?

— Разочарован?

Ленар обхватил мой затылок и посмотрел прямо в глаза.

— Мне кажется я никогда не буду тобой разочарован. Никогда. Наоборот ты очаровываешь меня все больше с каждой минутой Юля. — его голос дрогнул.

Неожиданно мне захотелось просто поговорить с ним на чистоту, без криков и взаимных ужимок.

— Ленар скажи мне честно ты считаешь что мы с тобой пара?

Челюсть Ленара напряглась от того как он стиснул зубы, удерживая резкий вдох. Губы побелели от напряжения, а глаза сузились.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — с трудом выдавил он.

— Можно мне не озвучивать причин. Просто ответь или откажись. — я попыталась отстраниться, но Ленар мне не позволил.

— Постой! А что если я скажу что я надеюсь на это с такой силой что ты даже представить себе не можешь? Я желаю этого так сильно что мне дышать больно, Юля. Но только ты можешь знать это точно. Но даже если это не так я не готов тебя отпустить. И никогда готов не буду.

В этот момент от Ленара исходила такая невыносимая потребность во мне, открытая и ничем незамутненная нежность странно сплетенная с неистовым желанием просачивающимся мне под кожу. Он нуждался во мне так сильно, что все внутри меня болезненно сжималось отвечая на эту его всеобъемлющую потребность. Так словно я была самым важным, тем без чего ему просто нет смысла жить. И в этот самый момент мне вдруг захотелось точно так же в нём нуждаться. Сейчас это не казалось страшным или унижающим. Когда такая потребность обоюдна она наполняет душу и согревает её, а не порабощает и унижает. Мне стало трудно дышать и в этот раз совсем не от боли. Что то расширяясь, росло в моей груди, взламывая тот толстый слой льда, который я там бережно наращивала столько лет. С оглушительным треском этот ледяной панцирь лопнул, и моё сердце вдруг забилось совсем по другому. Так словно оно вдруг стало свободно. И это свободное сердце погнало по моим артериям уже не прежнюю кровь, а гремучую смесь ответной потребности в Ленаре и моего жадного желания к нему. И почувствовав это он выдохнул, выпуская глухой стон на свободу.

— У тебя сейчас есть срочные дела? — прошептала я опуская глаза на губы Ленара, которые уже невыносимо хотела ощутить на своих.

Ленар молча поднял вопросительно одну бровь.

— Хочу тебя. Прямо сейчас.

Сказав это я позволила наконец освободиться себе настоящей. Больше никакой игры и внутренних запретов. Я буду делать то чего хочу на самом деле. Осмысленно и без всякого притворства. И больше никогда не стану об этом жалеть.

— Только в этот раз мы больше не будем никуда торопиться. — прохрипел Ленар и почти бегом потащил меня к дому. — Ну или почти никуда.

Ленар.

Я тащил Юлю за руку с максимально возможной скоростью. Но все равно мне казалось что мы добирались до моей спальни целую вечность. А вдруг она передумала за это время? Когда вошли в дом ко мне навстречу шагнул Ринар и хотел что-то спросить, но я молча отмахнулся, давая понять что пусть хоть камни с неба, мне сейчас плевать.

Когда Юля произнесла «Хочу тебя» в первую секунду я просто застыл, так словно в меня молнией шарахнуло. Сердце просто перестало биться от страха что я ослышался или неверно понял. А затем оно расширилось, распирая мне грудь и ломая изнутри ребра бешеными ударами. Мне захотелось поднять лицо к небу и торжествующе зареветь как зверю, сообщая всему миру что в этот момент я стал счастливым!

Когда я замешкался на секунду от недоумения, в глазах моей девочки кажется мелькнул испуг от собственной смелости и я захотел удавиться от того что позволил ей даже секунду сомневаться в том как сильно я её хочу.

Когда за нами наконец захлопнулась дверь моей спальни, я запер её. Если бы не был уверен что это смутит Юлю, то отдал бы приказ всем вообще на хрен из дома убраться.

Мы стояли друг перед другом в моей спальне и я не мог оторвать глаз от лица Юли. Её глаза расширились и зрачки стали медленно менять форму. Радужка из зеленой переливалась в серебристую. Интересно она знает о том что её глаза тоже меняются как и мои при возбуждении? И как же безумно заводит этот чувственный цветовой танец.

В моей голове сейчас билась лишь одна мысль- как бы все не испортить! Да мы уже занимались любовью и это было охрененно. Да, я перестал быть девственником так давно, что даже уже и не помнил каково это, и о моем сексуальном опыте можно написать целые тома толще чем «Война и Мир». Но сейчас я стоял на ковре в своей спальне, на трясущихся ногах, с горлом пересохшим как песок в пустыне и чувствовал себя так словно это и вправду мой первый раз. И если я сейчас все испорчу буду слишком напористым или через чур нерешительным Юля уйдет и никогда не вернется. И тогда мне останется только лечь и медленно сдохнуть, потому что без неё больше ничего не будет иметь смысла в этой жизни.

Я нежно привлек её к себе, желая ощутить её тепло всем телом. Юля сразу же расслабилась в моих руках, прижимаясь ко мне и обняла за талию. И даже просто стоять вот так прижимаясь к друг другу было просто непередаваемо приятно. Нет! Приятно, это какое то глупое, ничего не выражающее слово. Обнимать Юлю для меня было так словно становиться цельным организмом, и в этот момент становилось странно думать что раньше я считал себя нормальным. Только сейчас ощущая всю её так близко я понимал что был каким то душевным калекой без неё, неполноценным и даже не догадывался об этом.

Юля подняла своё лицо ко мне и мне показалось что она испытывает сейчас такие же эмоции. По крайней мере мне так сильно этого хотелось!

Видимо устав ждать моей инициативы Юля приподнявшись слегка коснулась губами моей нижней губы, а затем втянула её в свой рот и провела языком.

Всего одно единственное движение. И мой мозг взорвался вышвыривая вон всю накопленную за жизнь информацию. На кой хрен она мне сейчас нужна если единственное важное для меня — это вкус губ моей любимой женщины и тот смерч примитивного, неподконтрольного вожделения что он во мне взрывает!

Я больше не могу быть неподвижным. Дикое, стихийное возбуждение бьет мне в голову тугими, горячими волнами, оседая свинцовой, тягучей болью в паху. Не могу раздумывать правильно ли все делаю. Я срываюсь в наш поцелуй так словно прыгаю в центр урагана без парашюта. Я просто открываюсь и позволяю этому ворваться в меня и закрутить в диком водовороте, даже без всяких планов на выживание.