– Ты меня очень разочаровала, – сказала экономка. – И миссис Айронвуд тоже.

– Миссис Айронвуд не разочарована, миссис Пенни. Вы работаете на людоеда. Когда-нибудь вы признаетесь в этом самой себе, и тогда вы тоже уедете.

– Уехать? – женщина выглядела так, словно собиралась засмеяться. – Но куда я поеду?

– Куда-нибудь, где люди не лицемерят, заботятся друг о друге, где вас не оценивают только в зависимости от вашего счета в банке, где не преследуют талантливых и милых людей, подобных мисс Стивенс, за их честность и заботу.

Миссис Пенни смотрела на меня какое-то время, а затем с серьезным выражением лица, какого я у нее никогда не видела, проговорила:

– Такого места нет, но, если ты его найдешь, пошли мне открытку и напиши, как туда добраться.

Она оставила меня и пошла обратно к общежитию, чтобы вернуться к своим обязанностям суррогатной матери для всех этих девочек. Я села в лимузин, и машина тронулась.

Я даже не оглянулась назад.

Когда мы приехали, Эдгар вышел и помог шоферу отнести мои вещи ко мне в комнату. Он сообщил, что Дафны нет.

– Но мадам приказала, чтобы вы оставались дома и ни с кем не разговаривали до ее возвращения, – сказал дворецкий. Я размышляла, знает ли он, почему я вернулась домой. Эдгар знал, что произошло нечто ужасное, но ничем не обнаруживал, известны ли ему подробности. Вот Нина другое дело. Она лишь взглянула на меня, когда я вошла в кухню, чтобы поздороваться с ней, и проговорила:

– Ты теперь с ребенком, дитя.

– Дафна тебе сказала.

– Она бушевать и кричать так громко, что ее наверняка слышать мертвые в своих могилах на кладбище святого Людовика. Потом она приходить сюда и говорить мне сама.

– Это моя вина, Нина.

– Чтобы появляться ребенок, надо двое, – заметила кухарка. – Это не только твоя ошибка.

– Ах, Нина, что я буду делать? Я не только совершаю ошибки, разрушающие мою жизнь, но и поступаю так, что рушится жизнь других людей.

– Кто-то могущественный вредить тебе. Ни один из талисманов Нины не остановить его, – задумчиво произнесла женщина. – Тебе лучше идти в церковь и просить о помощи святого Михаила. Он тот, кто помогать тебе справиться с твоими врагами, – посоветовала она.

Мы услышали, как открылась и закрылась парадная дверь и каблуки Дафны громко зацокали по коридору. Тут же пришел Эдгар.

– Мадам Дюма вернулась, мадемуазель. Она ждет вас в кабинете, – сообщил он.

– Я бы лучше встретилась с дьяволом, – пробормотала я.

Глаза Нины округлились от страха.

– Чтобы ты этого больше не говорить, слышишь? У нечистого большие уши.

Я вошла в кабинет. Дафна сидела за столом и говорила по телефону. Она приподняла брови, когда я вошла, и кивком указала мне на кресло перед столом, а сама продолжала разговор.

– Она уже дома, Джон. Я могу немедленно послать ее к вам. Я полагаюсь на вашу осторожность. Разумеется. Я очень ценю это. Спасибо.

Мачеха медленно опустила трубку на рычаг и выпрямилась. К моему удивлению, она покачала головой и улыбнулась.

– Должна признаться, – начала Дафна, – я всегда ожидала, что передо мной в подобном положении окажется Жизель, а не ты. Несмотря на твое происхождение, у нас с твоим отцом сложилось впечатление, что ты разумнее, рассудительнее и определенно умнее. Но, – продолжала она, – как ты теперь знаешь, большая ученость не делает тебя лучше, верно?

Я попыталась сглотнуть слюну, но не смогла.

– Какая ирония. Я, у которой есть все права родить ребенка, дать ему или ей все самое лучшее, не смогла зачать, а ты, как кролик, просто пошла и сделала ребенка со своим приятелем так играючи, словно перекусила на ходу. Ты всегда говорила, как нечестно это, да как нечестно то. А как тебе нравится то, с чем мне пришлось столкнуться? Мне пришлось принять тебя в этом доме, ты стала членом семьи, а теперь ты еще и беременна, на что совершенно не имела права. И я должна тобой заниматься.

– Я не хотела, чтобы это случилось, – сказала я. Дафна откинула голову назад и засмеялась.

– Сколько раз, с тех пор как Ева зачала Каина и Авеля, женщины повторили эту глупую фразу? – Ее глаза превратились в темные щелки. – А что, по-твоему, должно было произойти? Ты думаешь, что можешь распалиться, как коза или обезьяна, и распалить так же своего дружка и даже не платить за последствия? Ты думала, что ты – это я?

– Нет, но…

– Никаких но, – отрезала Дафна. – Ущерб, как говорится, уже нанесен. И теперь, как всегда, мне приходится исправлять ошибки, все улаживать. Когда твой отец был жив, все происходило точно так же. Автомобиль у дверей, – продолжала она. – Шоферу даны инструкции. Тебе ничего не нужно. Просто выходи и садись в машину, – скомандовала мачеха.

– Куда я поеду?

Она с минуту смотрела на меня.

– Один из моих друзей – доктор в больнице за городом. Он тебя ждет. Джон сделает тебе аборт и, если не будет никаких непредвиденных осложнений, отправит обратно домой. Ты проведешь несколько дней наверху, пока придешь в себя, а потом вернешься в общественную школу здесь. Я уже начала составлять историю для прикрытия. Смерть твоего отца довела тебя до такой депрессии, что ты не можешь больше жить вдали от дома. Последнее время ты постоянно ходила здесь с вытянутой физиономией. Люди поверят.

– Но…

– Я уже сказала тебе, никаких но. А теперь не заставляй доктора ждать. Он оказывает мне очень деликатную услугу.

Я встала.

– И еще одно, – добавила Дафна. – Не пытайся звонить Бо Андрису. Я только что вернулась из его дома. Родители Бо почти так же расстроены его поведением, как я твоим, и они решили отослать его из города до конца школьного года.

– Отослать? Куда?

– Очень далеко, – ответила мачеха. – Он будет жить во Франции у родственников и там ходить в школу.

– Во Франции!

– Совершенно верно. Я думаю, Бо рад, что это единственное наказание, которое ему придется понести. Если он только поговорит с тобой или напишет тебе, а родители это обнаружат, его лишат наследства. Так что, если хочешь сломать жизнь и ему, попробуй с ним поговорить. А теперь отправляйся, – добавила Дафна устало. – В первый и последний раз я покрываю тебя. С этого момента ты одна будешь разбираться со всем, что натворишь. Иди! – скомандовала она, указывая рукой на дверь, ее длинный указательный палец вонзился в воздух. Мне показалось, что мачеха воткнула его в мое сердце.

Я повернулась и пошла прочь. Не останавливаясь, я вышла из дома и села в машину. Никогда еще я не чувствовала себя более обескураженной и потерянной. Мне казалось, что события развиваются самостоятельно и уносят меня с собой. Я была похожа на человека, у которого не осталось выбора. Как будто сильное течение несется вниз по протоке, тащит меня в моей пироге, и, как бы я ни старалась повернуть в другом направлении, мне это не удается. Мне оставалось только сидеть и позволить воде нести меня к определенному концу.

Я закрыла глаза и не открывала их, пока не услышала слов шофера:

– Мы приехали, мадемуазель.

Дорога заняла не меньше получаса, и теперь мы оказались в маленьком городке. Все магазины были закрыты. Зная Дафну, я ожидала, что меня привезут в дорогую современную больницу, но машина остановилась возле темного, ветхого здания. Оно никак не походило на клинику или офис врача.

– Мы приехали по верному адресу? – спросила я.

– Мне велели привезти вас сюда, – ответил водитель. Он вышел из машины и открыл мне дверцу. Я медленно вышла. Задняя дверь в доме распахнулась, и на пороге появилась мрачная женщина, чьи волосы цветом и видом напоминали мочалку.

– Сюда, – скомандовала она, – быстро.

Подойдя ближе, я заметила на ней униформу медсестры. У женщины были очень тонкие руки и очень широкие бедра, так что создавалось впечатление, что нижнюю часть туловища приставили от другого тела. На подбородке у нее красовалась родинка, из которой росли вьющиеся волоски. Она раздраженно поджала толстые губы.