Увы! Их тяжёлый приговор заслужен нами. Но иностранцы не видят истинной причины теперешнего всеобщего безумства в России.

Оно вызвано потрясением всего народного духа нашим несчастным поражением на Дальнем Востоке.

Победы над нами японцев глубоко повлияли на наше патриотическое чувство и на наш ум.

Русские не привыкли преклоняться перед врагом!

6 (19) мая 1906 г.

Ольга Новикова.

Приехав 4 июня со скорым поездом в Белосток, я застал здесь следы погрома. Окна в домах были разбиты, выломаны двери лавок, кое-где виднелись обугленные пожаром стены. От вокзала по Институтской, Базарной и Немецкой улицам, составляющим один проспект, тянулись дома с выбитыми стёклами. Разбито стекло и в номере гостиницы «Belle Vue», где я остановился. У подъездов всех отелей стоят часовые с ружьями. Предосторожность нелишняя. Сейчас, в два часа ночи, когда я пишу эти строки, то здесь, то там раздаются выстрелы. Поднялась целая трескотня пачками из браунингов. На неё отвечают редкие выстрелы солдатских ружей. Не ясно ли, кто здесь застрельщики? Я вышел на балкон. Ночь тёплая, светлая. На фоне неба против отеля вырисовываются стрельчатые башни костёла. Город кажется вымершим, — только лают собаки, встревоженные ночной перестрелкой.

— Где это стреляют? — окликнул я проходившего солдата. — А здесь, ваше благородие, по нашему патрулю!

— Кто же это?

— Жиды, ваше благородие!

В самом деле, на Николаевской улице и в сквере рядом с гостиницей снова поднялась перестрелка. Залпы браунингов из окон домов и сквозь проломленную черепичную кровлю были направлены в солдат и полицейских. Никого, однако, не ранили. В эту же ночь евреи обстреливали 3-й участок. Вызванные по телефону солдаты еле пробрались под выстрелами.

Днём город представлял более спокойную картину. В поезде пассажиры рассказывали все эти слухи. Так сочиняются еврейские корреспонденции вдали от Белостока. Днём на улицах я видел только патрули солдат, проходивших рассыпным строем, да кучки евреев с возбуждёнными лицами, которые толпились на всех перекрёстках, жестикулировали и шептались. Ни одного громкого возгласа. Жаргонная еврейская речь переходила из кучки в кучку.

Белосток довольно велик для уездного города. В нём 120 тысяч жителей, из которых более половины евреи. Они представляют весьма серьёзную силу, с которой нужно считаться. Здесь до 150 фабрик и заводов, вырабатывающих шерсть, дешёвое сукно и кожу. Таким образом, заводских рабочих, составляющих весьма беспокойный элемент, здесь много. Белосток давно сделался центром революционных и анархических организаций, в нём гнездо еврейского «бунда». Еврей Сикорский, покушавшийся на жизнь Плеве, вместе с его убийцей Сазоновым — жители Белостока. Сюда к нему приезжал Сазонов, здесь созрел заговор. Июньские события в Белостоке показали, что «бунд» прекрасно вооружён. Дружины еврейской «самообороны» всё время обстреливают не только толпу, но и войска.

Солдат в Белостоке достаточно. Из лагерей, в двух вёрстах от города, пришли полки: 61-й Владимирский, 64-й Казанский и 63-й Углицкий. Прибыли также Харьковские и Мариупольские драгуны, сотня Донцов и крепостная рота из Осовца. Привезены пулемёты. С введением военного положения командование принял генерал-губернатор фон-Бадер, сменивший генерала Богаевского, при котором произошёл погром. Солдаты стоят на всех улицах и во дворах домов.

Гродненский губернатор, бывший здесь вчера, опубликовал совсем странное опровержение официальных известий. По мнению губернатора, в городе всё благополучно и даже церковная процессия, в которую были брошены бомбы, разошлась совершенно спокойно. Это наша обычная бюрократическая манера замалчивать события. Вот что я узнал о погроме. После нападения на крестный ход на Институтской улице, дружины еврейской самообороны стали обстреливать войска и полицейские участки. В ночь 2 июня было два пожара. Около 7 часов вечера евреи засели на лесопильном заводе по Николаевской улице. Они сообщались с домиком, стоявшим в поле. Когда десять солдат окружили завод, где начался пожар, по ним открыли огонь из браунингов. Солдаты отвечали залпами. Здесь было убито 6 евреев и в числе их один из главарей — парикмахер Панде. Около 10 часов вечера по участку, где находились полковник и другие офицеры, был открыт огонь из смежного сада. Пули летели в открытые окна. Пристав Карницкий донёс, что дружинники заняли сад реального училища и покинутый завод рядом с отделением Государственного банка, в котором находились значительные суммы денег. Под выстрелами полковник Войцеховский с 30 солдатами бросился к заводу, но оттуда уже началась револьверная пальба и показался огонь пожара. Дружинники не подпускали пожарную команду, вызванную для тушения. После нескольких залпов они оставили горевший завод, перешли вброд мелкую и узкую речку Белую, и с другого берега началась пальба пачками из браунингов. Евреев было до 500 человек. На Белой было настоящее сражение. В это время на горевшем заводе произошёл взрыв склада патронов, оставленного дружинниками. Эхо взрыва было так сильно, что многим показалось, будто в стороне расположения Казанского полка происходит бой.

С часу на час в городе ждали погрома христиан, так как евреи говорили открыто, что еврейская кровь и разграбленное имущество будут скоро отомщены. На самом деле католики и православные, разбивавшие дома евреев 1 июня, имущества и товаров не трогали. Грабежей было немного. Войска защищали евреев, оцепляя дома и улицы, и отвечали только на выстрелы еврейских дружинников, направленные в патрули. Тактика евреев заключается в намерении утомить солдат постоянной тревогой. Люди не спят по ночам, лошади у драгун не рассёдлываются по несколько дней. Офицеры мне рассказывали, что они отправили свои семьи в лагеря, так как на офицерские дома в Белостоке по вечерам производятся постоянные нападения дружинников из садов. С кладбища обстреливали даже дом генерал-губернатора. Ночью, среди кустов и деревьев дружинников нельзя выследить. Они искусно пользуются местностью и темнотой.

Как видите, в Белостоке — скорее еврейская революция.

«На армию возвели клевету, будто солдаты дали залп по еврейской больнице, — сказал мне поручик Попов. — Я был в числе экспертов, осматривающих следы пуль в окнах и на стенах: это пули браунинга и других револьверов более плохой системы».

Евреи нападают на христиан не только в Белостоке, а и в окрестных местечках: Фастове, Гриневичах, Старосельцах, Зелёном и др. Во ржи до сих пор находят трупы. Особенно зверски евреи расправились на Слонимской улице Белостока с восьмидесятилетним стариком Ходакевичем. Он вышел с топором из дому чинить забор. Евреи набросились на Ходакевича, отняли топор и, отрубив руку, прикончили старика выстрелом из браунинга.

Насчитывают более 30 убитых евреями христиан.

Русская окружная лечебница и еврейская больница переполнены ранеными и убитыми.

Любопытно, что член Г. Д., прибывший в Белосток, г. Якобсон осматривал только еврейскую больницу. Другой член Г. Д., профессор Щепкин, был и в русской. В этой лечебнице находятся раненые во время крестного хода 1 июня: Мария Комисарчук, Александра Беньковская и Анна Демидюк. Беременная Демидюк ранена особенно тяжело — в живот, пах и ногу, осколками бомбы. Доктор Жданов говорит, что её раны, вне всякого сомнения, причинены взрывом снаряда. Евреи отрицают, что были брошены бомбы.

По рассказам раненых, две толпы евреев, шедшие со стороны улицы Старобоярской и Институтской, напали на крестный ход. Первые выстрелы были произведены в процессию из еврейского дома Маковского, а затем брошены две бомбы, убившие наповал Николая Козубая, трёх женщин и двух детей. Среди раненых бомбой были жёны городовых. Таким образом, «полицейские-провокаторы», по мнению евреев, бросили бомбы в собственных жён. На перепуганную процессию набросилась толпа евреев, отнимала иконы, из которых одна была прострелена пулей, и бросали их на землю.