— Вот он, ребята, — сказал Элтон Сноуи. — Вот он, похититель. Где моя дочь?!

В Элтоне Сноуи Хант признал того человека, который сидел за рулем черного автомобиля, преследовавшего его всю дорогу от Миссии Небесного Блаженства.

Он пожал плечами:

— Не знаю, о чем вы. Вы, вероятно, ошиблись.

— Не пытайся запудрить мне мозги, сынок, — прорычал Сноуи и крепко схватил Ханта за локоть.

Трое других тут же обступили его и быстро оттащили через узкий проход между двумя палатками на поросшую травой лужайку, где было на удивление пусто и тихо, хотя шумная площадь находилась всего в нескольких ярдах.

— Послушайте, сэр, я ничего не знаю о вашей дочери, — повторил Хант. Он не хотел тратить слишком много времени на выяснение отношений — нельзя было упускать своих подопечных.

— Что скажете, ребята, может, обработаем его немного, чтобы развязать ему язык?

Все четверо навалились на Ханта и опрокинули его на землю.

Двое держали его за ноги, двое — за руки, весом своих тел вжимая их в мягкий дерн.

— Сейчас этот сукин сын заговорит, — сказал Сноуи.

Хант шарил пальцами левой руки по земле и наткнулся на трехгранный металлический колышек, за который был зацеплен трос брезентового навеса.

Кончиками пальцев он выдернул колышек из земли и зажал в кулаке. А тем временем лицо его ощущало периодически повторяющиеся пощечины.

— Говори, ублюдок? Вор, мразь? Что ты делал в этой Блаженной Миссии? Где моя девочка?

Пальцы правой руки Ханта судорожно скребли землю. Он зачерпнул пригоршню пыли, среди которой попался камешек размером с виноградину Пыль он просеял сквозь пальцы, а камень оставил.

— Это ошибка. Я не знаю вашу дочь. — Сноуи, до того державший левую руку Ханта и одновременно хлеставший его по щекам, издал яростный клич и попытался обеими руками вцепиться Ханту в горло, чтобы выдавить из него правду.

Левая рука Ханта получила свободу. Легким движением кисти он пустил в полет металлический колышек.

— А-а-а-а! — раздался дикий вопль за спиной Сноуи. Тот обернулся.

Колышек вонзился глубоко в правый бицепс того из друзей Сноуи, который держал левую ногу Ханта. Видимо, была задета артерия. Кровь залила белую рубашку с короткими рукавами и струей выбивалась из раны при каждом ударе пульса. В ужасе человек схватился левой рукой за правое плечо и, шатаясь, попытался встать на ноги.

И почти в тот же момент камешек вылетел из правой руки Ханта, просвистел в воздухе и попал в левый глаз того, кто держал правую ногу Ханта. Тот закричал и опрокинулся навзничь, обеими руками схватившись за лицо.

Сноуи сначала растерялся, потом гнев его удвоился, и он с новой энергией устремился к горлу Ханта. Но у его предполагаемой жертвы уже освободились обе ноги и левая рука. Хант повернулся на правый бок. Руки Сноуи ткнулись в грязь. В тот же самый момент Хант снова набрал полную пригоршню пыли и швырнул ее в лицо человека, все еще державшего его правую руку. У того перехватило дыхание, он закашлялся и ослабил хватку, и Хант сделал еще поворот направо, подтянул ноги и встал Человек, истекающий кровью, был в шоке. Тот, в которого попал камень, по-прежнему держался обеими руками за лицо. Третий все еще пытался откашляться и очистить от пыли легкие. Сноуи стоял на коленях, как бы пытаясь задушить человека-невидимку. Но жертва была уже у него за спиной.

Хант поднял ногу, надавил Сноуи на задницу и сильно пихнул. Очень сильно. Сноуи растянулся, уткнувшись лицом в землю.

— Последний раз повторяю, — произнес Хант. — Я не знаю вашу дочь. Если вы еще когда-нибудь встанете у меня на пути, вы уже никогда и никому не сможете об этом рассказать.

Он отряхнулся и пошел прочь, надеясь, что его подопечные еще не ушли.

Элтон Сноуи глядел ему в спину, судорожно пытаясь найти подходящие слова такие, чтобы точнее выразить чувство отчаяния и гнева, переполнявшее его Губы его шевелились. Мысленно, не отдавая себе в этом отчета, он одно за другим отвергал все ругательства, которые казались ему недостаточно обидными. Наконец он изрек получился не столько крик, сколько шипение.

— Поцелуйся со своим черномазым!

Фердинанд Де Шеф Хант услышал эти слова и рассмеялся.

— Ух ты! — воскликнул Чиун.

— Ух ты! — воскликнула симпатичная блондинка.

И с похожим уханьем пластиковая корзина, подвешенная к колесу карусели на двух тонких стальных тросах, медленно поползла вверх.

— Давай раскачаем корзину, — предложил Чиун.

Глаза его горели от возбуждения.

— Давайте лучше не будем раскачивать корзину, — выдвинула встречное предложение девушка. — Это запрещается.

— Нехорошо со стороны мистера Диснея, — обиженно произнес Чиун. — Зачем он подвешивает такие чудесные корзины, если их даже нельзя раскачивать?

— Не знаю, — ответила девушка. — Но там внизу я видела табличку, а на ней написано: «Не раскручивайте корзины».

— Ух! — воскликнул Чиун.

— Ух! — воскликнула девушка.

— У-ух! — воскликнул Чиун.

— У-ух! — воскликнула девушка.

— Забавно, как забавно, мистер Дисней, — произнес Чиун. — У-ух! — добавил он.

Держа болтающийся на пальце аквариум, Римо терпеливо ждал, пока закончится сеанс катания. Все его внимание было приковано к происходящему наверху. За спиной его стоял Фердинанд Де Шеф Хант. В карманах у него не было ничего, что можно было бы использовать как оружие. Он глянул на землю, но и там не увидел ни единого камешка, хотя бы даже самого крошечного — сплошной асфальт.

Хант обернулся. Рядом он обнаружил павильон под вывеской «Дискобол». За один доллар можно было получить четыре тоненькие жестяные тарелки и попытаться бросить их так, чтобы они влетели в узкую щель в задней стене павильона. Тот, кому удавалось это сделать два раза подряд, получал приз. Но лишь немногие выигрывали, так как тарелки были разнокалиберные, и если одна летела по прямой, то другая могла вдруг ни с того ни с сего взвиться вертикально вверх и ткнуться в потолок.

Хант вытащил несколько мятых бумажек из кармана рубашки, бросил их на прилавок и левой рукой сгреб три тарелки.

— Покупаю, — сказал он служителю. Тот пожал плечами. Ему тарелки обходились по десять центов каждая.

Хант медленно направился в сторону Римо, который по-прежнему неотрывно смотрел вверх. Дело обещало быть легким. Сначала белый, а потом — когда корзина спустится вниз — желтый.

По тарелке на каждого. И одна запасная. Промахнуться невозможно До Римо оставалось двенадцать футов. Еще шаг. Осталось десять футов.

Высоко вверху Чиун перестал «ухтыкать». Он увидел приближающегося к Римо молодого человека. Глаза Чиуна сузились и превратились в тоненькие щелочки.

Что-то было не так. Он чувствовал это — точно так же, как некоторое время тому назад он чувствовал, что кто-то за ними следит. Но как раз в этот момент корзина Чиуна перевалила через верхнюю точку, и колесо загородило от него Римо.

Римо расслабился. Катание заканчивается. Скоро Чиун с девушкой будут на земле. Тут он почувствовал какое-то движение сзади справа и, не чувствуя опасности, медленно повернулся.

Рассекая воздух, как НЛО, на него надвигалась металлическая тарелка. Она летела совершенно бесшумно, параллельно земле, ее острый край был направлен прямо ему в переносицу.

Черт, а тут еще этот аквариум, и совершенно невозможно допустить, чтобы он разбился. Лучшее, что он мог сделать, — это чуть-чуть отклонить голову вправо. Левая рука его согнулась в локте и резко рванулась вверх, как копье.

Твердые, как железо, пальцы ткнулись в самый центр тарелки в тот самый момент, когда она уже готова была вонзиться ему в голову. Тарелка задрожала, смялась и упала к ногам Римо.

Римо огляделся. В десяти футах от него стоял худощавый молодой человек. В руках у него были еще две тарелки. Римо улыбнулся. Он позвонил в Миссию Небесного Блаженства и сообщил, где они находятся, специально для того, чтобы любой, кого пошлет Шрила Дор, смог бы их найти.