– Как тебя зовут? – небрежно спросил он.

– Саймон Темплер, – ответил тот.

Глаза Бартона блеснули.

– Святой! – сказал он. – Ты поймешь меня лучше, чем эти желторотые.

Его рука указала на стеклянную коробку восхитительной старинной работы, попавшую сюда, возможно, из какого-нибудь поместья на берегу Луары: там были сигареты и сигары.

– Угощайтесь!.. Фергус, где документы?

Адвокат протянул бумаги, которые он взял у Мэри и Криса. Бартон бегло просмотрел их.

– Дэнис Грин... Билл Джейсон... – бормотал он. – Двое моих товарищей... моих, Амоса Бартона, который убил их обоих... убил, чтобы украсть... У вас есть кусочки серебра? – перебил он себя резким тоном, напомнившим о былой силе этого человека.

Джейсон и Мэри показали ему свои талисманы, а Бартон сунул свою морщинистую руку под пиджак и достал такой же кусок серебра, может быть, более грязный, висевший на кожаном ремешке. Он сильно дернул, и ремешок порвался.

– Дайте сюда, – приказал он.

Крис и Мэри молча повиновались. Бартон взял три обломка серебра и легко соединил их. Потом он положил то, что у него получилось, на ладонь и показал им.

– Кто-нибудь из вас представляет себе, где могло находиться это семьдесят лет тому назад?

Саймон тут же ответил, холодно и спокойно:

– На сбруе лошади. Лошади дилижанса... я полагаю... и этот дилижанс...

Он не закончил фразы, Бартон поднял голову и пристально посмотрел на него: гримаса обнажила желтые зубы, и в полумраке зала раздался сухой смех.

– Браво, Святой! – воскликнул старик. – Тебе не нужно было долго думать, чтобы понять! И именно потому ты здесь, не так ли? Ну что ж, ты не будешь огорчен. Да, этот медальон украшал голову лошади, тащившей дилижанс из Вирджиния-Сити в Барстоу... Лошадей гнали до полного изнеможения по невероятным дорогам... Да и были ли тогда дороги? А на сбруе не было железа, все было серебряным, и эти украшения служили также и деньгами... Все мы были молоды... И Дэнис... И Билл... А также и Амос Бартон... Амос, которого вы видите перед собой сидящим в каталке и прикованным к ней до тех пор, пока его старое сердце не перестанет биться.

Он глубоко вздохнул и продолжал:

– То были хорошие времена. Мы были молоды, и все наше богатство заключалось в наших лошадях, наших руках... и нашем оружии... Вы решите, что мы были гангстерами, воровали, грабили банки. Но нет, все было по-другому. Ведь люди в дилижансе тоже были вооружены, каждый по-своему... Это было семьдесят лет тому назад. – Старик мечтательно прикрыл глаза.

Рассказ Бартона был настолько живописным, что слушатели воочию увидели пустыню, окруженную скалами, и мчащийся по ней дилижанс, запряженный четверкой лошадей.

Старый Бартон тоже увидел все это.

– Нет, дети мои, вы не имеете никакого представления о том, какими были ваши деды. Вы, конечно, думаете, что расплатой за наши дела может быть только веревка... Но вы ошибаетесь. Мы считали себя...

Он взглянул в голубые глаза Святого и сказал:

– Мы считали себя борцами со злом... Да, Святой, вот как мы понимали наше деяние в Долине Смерти! Деньги, которые вез дилижанс, принадлежали банкирам, людям, которые были в безопасности за решетками своих касс, которые пользовались нашим трудом и которым не было никакого дела до наших бед. В дилижансе, едущем в Барстоу, было на четыре миллиона золотого песка... четыре миллиона! Можете себе представить!

Четыре миллиона в золотом песке!

В зале наступило долгое молчание. Святой улыбался, ожидая продолжения. Фергус думал о том, что уже привык только защищать богатство других, получая за это жалкие крохи. Мэри еще ничего не осознала, но горящий взгляд Криса явственно показал, что он себе может это представить, и очень даже хорошо. Четыре миллиона золотом! Невероятное богатство! Сколько возможностей таилось в этой сумме! Женщины, бары, автомобили, изысканные кушанья!.. Рубашки, сделанные на заказ, и все, что пока было для него недоступно. Четыре миллиона, которые он, конечно же, не станет делить ни с Мэри Грин, ни со своими компаньонами. Все это было так ясно написано на его жирном лице, что он зажмурился, чтобы спрятать свои мысли от Саймона Темплера, но тот все видел и все понял.

В глубине души Джейсона все-таки зрело недоверие: вдруг этот проклятый Бартон все выдумал?

– Как это? – воскликнул он. – Дилижанс вез такую сумму, и не было никого, чтобы охранять его, не было вооруженного конвоя?

– Сразу видно, мой мальчик, что ты не жил в ту эпоху! Иначе тебя ничто бы не удивило. Мы все тогда ничего не боялись.

Старик с удовольствием вспоминал эту историю на дороге в Барстоу. Он описал, как из-за скалы появились они трое, угрожая охране дилижанса. Те сначала сопротивлялись, но скоро сдались, так как...

– Они дорожили своей шкурой, – насмешливо уточнил Бартон.

И трое похитителей умчались с дилижансом, заметая следы и направляя возможную погоню по фальшивому следу, а потом устремились в глухой каньон.

– Ничья нога туда не ступала, кроме нашей... Никто там не бывал и позже...

– Вы уверены в этом? – спросил Джейсон.

– Я не привык, чтобы мои слова подвергались сомнению, малыш. Понял?

– Да, – поспешно ответил Джейсон. – Позже вы побывали там. Так вот откуда знаменитое богатство Бартона!

– Ты не угадал, парень. Богатство Бартона, как ты его назвал, ничего общего не имеет с золотом дилижанса по той простой причине, что оно и сейчас находится там.

– Да, – в свою очередь проговорил Саймон, и старик бросил на него одобрительный взгляд. Тот его понимал, только он один.

– Да, – повторил Бартон. – Брать его нам было опасно, мы бы, безусловно, изменили свою жизнь, какие-нибудь поступки выдали бы нас. Мы решили не трогать золото в течение нескольких месяцев, а может быть, и лет.

Под блеснувшим в его сторону взглядом старик пошевелился, немного выпрямился, смущенно пробормотал что-то, потом обратился к Святому:

– Да, да, это было так! Мои товарищи сначала не соглашались, но я их уговорил. Дело-то было простым. Надо было купить старую заброшенную шахту, купить за символическую цену, потом заявить о найденной там золотой жиле... потом забрать золото из каньона... Существовало бы легальное объяснение... Дэниса пришлось долго убеждать, – продолжал Бартон, обращаясь к Мэри. – Можно было подумать, что он нам не доверял; да и ждать несколько лет ему не улыбалось. Он был веселый компаньон, твой дед, малышка. Тогда он встретил девушку и смертельно влюбился в нее. Он хотел жениться и создать своей жене роскошную жизнь. Это у него возникла мысль об этой... этом...

Он показал на три доли серебра, которые соединенными держал на ладони. Да, Дэнис хотел создать ей красивую жизнь. Нужно было, чтобы каждый мог подтвердить свои права...

– Странно, – проговорил адвокат, до тех пор хранивший молчание. – Право на ворованное золото! Я не думал, что моя работа преподнесет мне такой сюрприз, но, видимо, ошибался.

Бартон пожал плечами, честность адвоката его забавляла. С совестью ничего в жизни не достигнешь, и он это доказал.

– Итак, Дэнис оторвал этот медальон у одной лошади, расколол его ножом, и каждый из нас взял по куску. Потом мы покинули каньон, уведя лошадей. Их... – Он обвел взглядом внимательных слушателей. – Их мы утопили в озере Хидден.

– Утопили? – воскликнула Мэри.

– Да, милая девушка. Нельзя было оставлять следов. Мы убили их и бросили в воду, мне было жаль, но выхода не было.

– И все это для того, чтобы выполнить твой план, старик! – ледяным голосом проговорил Саймон.

Бартон наклонил голову: да, его план, который он составил в то время, когда дилижанс оказался в их руках.

– Но потом я вынужден был также уничтожить... их... моих друзей.

На этот раз речь шла не о лошадях, а о людях, он убил Дэниса, и он убил Билла.

– Но мне не повезло: у меня не было возможности получить их части нашего пароля. Но я быстро успокоился, предположив, что ни тот, ни другой не успели никому объяснить значение этих кусочков металла...