— Время есть, — объявил Кер, поднося круассаны к столу, где уже стояли салат, паста и свежеиспеченный хлеб.

Если бы Тор не знал, что Кер чертовски хороший повар, у него бы сложилось ощущение, что он хвастается.

Они сидели за столом и обслуживали сами себя.

— Морган, — сказал Кер. — Расскажи мне о себе.

Она усмехнулась и блеск в ее глазах ослабил узел в груди Тора.

— Например?

— Какой твой любимый цвет? Где ты ходила в школу? У тебя есть парень?

Тор зарычал, но смог остаться спокойным и положить еду в свою тарелку.

— Мой любимый цвет - серебристый. Я ходила в школу-интернат в Швейцарии. И у меня нет парня, — ответила она и положила кусочек хлеба в рот. — О, боже мой, Кер. Я и не представляла, что свежая выпечка настолько божественна.

— Детка, положи немного сливочного масла на него, и ты захочешь взять меня с собой домой, — подмигнул Кер.

Тор засунул пасту в рот, чтобы сдержаться от грубого словца. Он знал, что делает Кер. Изводит его. Плюс, он мог видеть, что они оба ладят довольно хорошо без того, чтобы говорить проклятые слова.

— Вероятно, придется так сделать, — она засмеялась. — Ладно, твоя очередь рассказать мне что-то о себе, — сказала она Керу.

— Что ты хочешь узнать?

— Чем ты зарабатываешь на жизнь?

Кер выпрямилась в своем кресле.

— У меня есть несколько антикварных интернет предприятий. Я езжу по разным местам, выслеживаю разные хранилища и скупаю все то, что другие так и не выкупили.

Морган запищала от восторга.

— Я видела этих ребят по телевизору. Иногда вы можете получить клад, а иногда можете получить хлам.

Кер взглянул на Тора.

— Скажи ей.

Тор закатил глаза.

— У Кера чутье. Он не покупает любое хранилище. Он исследует, прежде чем сделать это. И он придерживается покупки действительно старых домов, которые были в семьях в течение нескольких поколений со всем содержимым. Затем он посылает команду, избавиться от хлама и его люди обыскивают антиквариат.

Морган пила вино маленькими глотками.

— Купить дом со всем содержимым... Меня это пугает.

Кер усмехнулся.

— Я не храню вещи. На самом деле, я никогда не прикасаюсь к ним. Как только мусор очищен, я вхожу, привожу моих ребят, тех, кого я обучил, и они классифицируют все. Затем мы выставляем это на продажу в интернете.

— Похоже на большую работу. Сколько ты можешь заработать на чем-то подобного?

Он пожал плечами.

— От нескольких сотен тысяч до миллионов, в зависимости от того, какой дом и от какой семьи. Я очень проницателен. Но это не единственное мое дело. Я изучал антиквариат, — он головой кивнул на Тора. — Мы все, из-за нашей продолжительности жизни. Зато мы все имеем множество рабочих специальностей. Каждые сто лет или около того, нам становится скучно и нужно пробовать что-то новое.

Морган повернулась к Тору.

— В самом деле?

Тор кивнул, заглатывая пасту.

— И чем ты занимался в прошлом? — спросила она Тора, на ее губах был намек на озорную усмешку.

— Он? Он был рыцарем, воином, импортером товаров, но дольше всего он был принцем, — Кер усмехнулся. — Избалованным, при этом.

— Значит, султан, у тебя был гарем женщин на выбор? — спросила она, высоко подняв брови.

Тор увидел реальный вопрос в ее глазах. Была ли другая женщина в его жизни.

— Не было гарема. Я не султан. Просто дракон, — ответил он.

Беседа продолжалась беззаботно благодаря Керу. Тор предоставил эту прерогативу брату, иначе не смог бы долго беседовать и ужинать, не уложив ее голой на стол, и поглощая ее киску в течение первых десяти минут. Гребаный образ ее в этом положении заставил его прочистить горло. Он хотел вернуться в ее комнату и трахнуть в своей спальне.

Но не думал, что она согласится на это. По крайней мере, пока что они все еще ели.

Морган сильно хотела отказаться от ужина и поторопить Тора проводить ее обратно в комнату, чтобы раздеть догола и покрыть его поцелуями и своим телом. Он так хорошо выглядел в этих черных джинсах и черной футболке, которую, как она поняла, надел для нее. Проклятая вещь имела цитату посередине, которая гласила: «Он огромный».

После обеда и удивительных чашек шоколадного мусса со взбитыми сливками и вафлями, Тор проводил ее обратно в свою комнату.

— Завтра я посмотрю, смогу ли получить что-нибудь от Кера, — сказала она после молчаливого момента. — Ранее я пыталась с Клэчером, но его дракон оттолкнул меня.

Они только, что добрались до ее двери, и она собиралась открыть ее, когда он повернул ее к себе.

— Он причинил тебе боль?

Она нахмурилась от ярости в его голосе. Но страх в его глазах беспокоил ее.

— Нет! Я не это имела в виду. Я имела в виду мысленно, он оттолкнул меня, не хотел, чтобы я совалась в их связь.

Он кивнул, по-видимому, успокоенный ее словами.

— Ты должна пообещать, что скажешь мне, если кто-нибудь навредит тебе в любом случае. Если кто-нибудь тронет тебя...

— Успокойся, Тор, — сказала она мягким, успокаивающим голосом, который использовала с трудными детьми. — Я в порядке. Ничего не случилось. — она поняла, что ему может понадобиться какое-то время, чтобы остыть, и, хоть ненавидела отталкивать его, она это сделала. — Я собираюсь приготовиться ко сну. Увидимся утром.

Тор посмотрел на нее и медленно отстранился.

— Хорошо. Спокойной ночи.

Морган осталась одна перед своей дверью так быстро, что не поняла, как это случилось. Войдя в свою комнату, она проверила телефон. Лекси написала, кратко рассказав о своем дне и спросив про ее. Она ответила. Так же, к большому удивлению, ей написала мать. Она была вежлива, в нескольких последних сообщениях спрашивая, как у нее дела с Тором.

Она ответила, что все замечательно, не став углубляться в подробности. Ее матери не нужно знать, что Тор мастурбировал ей у реки возле хижины родителей. Нет. Это было совершенно необязательно знать любому на планете. Ее мать была не такой холодной, как обычно, и она не знала, почему. Лара не часто писала ей и никогда не спрашивала, как идут дела.

Морган оглядела комнату, наконец, полностью осматривая декор и увидела французские двери, которые раньше не заметила. Она, наконец-то, сняла очки, счастливая, что может дать глазам перерыв и встала, открыв двери балкона. Луна была полная, и она почти могла видеть спуск с горы к реке внизу.

Пройдя дальше в сторону, она остановилась, когда поняла, что есть еще одни французские двери. Она заглянула внутрь и увидела Тора. Ох. Хорошо. Боже. Это был очень сексуальный, полуобнаженный, убивающий все ее клетки мозга, Тор.

Все, что на нем было лишь полотенце, обернутое на талии. Она сглотнула, наблюдая, как он поворачивается к ней лицом. Вот дерьмо. Ох, черт! Он поймает ее, за подсматриванием, как какого-то извращенца, у которого не было своей жизни. Она отступила назад и обернулась, пытаясь, как можно быстрее добраться до своей двери. Она была в футах, когда услышала, как он открыл дверь.

— Замри.

Черт!

Она ничего не сказала, но ее сердце билось так громко, что она почти поклялась, что он мог слышать его.

— Этот вкусный запах выдал тебя, — сказал он мягко.

Она понятия не имела, о каком запахе, он говорил. Она отказалась от лосьона, чтобы не раздражать их чувствительное обоняние.

— Какой запах?

Наконец, она повернулась и увидела, что он стоит, положив руку на балкон, когда уставился на нее.

— Запах твоего возбуждения. Чертовски аппетитно.

Ох. Это.

Она не могла ничего поделать, будучи возбужденной из-за него. Он так, чертовски сексуален. А после их свидания у реки, было тяжело не думать о том, что он стоит почти голый рядом с ней.

— Эм… прости?

— Ах, малышка. Не извиняйся, — ответил он и сократил расстояние между ними. — Извинения - последнее, чего я хочу от тебя за то, что ты хочешь меня. За то, что мокрая для меня.