— Ладно. — Я откашлялась и рассказала Чарльзу всё с момента, как Сэмюэль попытался покончить жизнь самоубийством и, заканчивая тем, что Келли Хёрт пришёл, чтобы убить Адама.

— Он играл с детьми? — спросил Чарльз.

— Да, как я и сказала. Майя оседлала его и каталась на нём, как на пони. Хорошо, что на ней не было шпор.

Лежа на полу, Сэм дважды махнул хвостом… хотя, может он так во сне.

— Это ведь хорошо, да? — спросила я. — Значит, у него есть время.

— Возможно, ответил Чарльз. — Мерси, для вервольфа… у каждого из нас своё отношение с волком. — Обычно, Чарльз мало говорил, а когда говорил, казалось, каждое слово было дважды взвешено. Бран так говорил только по телефону, но Чарльз всегда, даже при встрече.

— Считай вервольфов сиамскими близнецами. Некоторые довольно независимы, едва ли разделяя что-либо со своими волками. Две сущности в одном теле — мы все начинаем с этого. Когда человеческая сторона в состоянии контролировать волчью, волк и человек приходят к… «перемирие» — не то слово. Точнее сказать, к балансу. И так же как человеческая душа теряет часть своей человечности, наши волки теряют часть волчьей природы.

— Значит, волк Сэмюэля не опасен?

— Нет, — быстро ответил он, и Сэм поднял голову, перекатился на живот и лег на подобии Сфинкса. — Никогда так не думай. Он больше не един и не готов к тому, чтобы быть главным. Как и у сиамских близнецов, у него с Сэмюэлем одно сердце и голова. И если Сэм окончательно заберёт контроль у Сэмюэля или если Сэмюэль сам отдаст его, их сердце перестанет биться.

Я опустилась на колени и положила руку на спину Сэму, потому что боль в голосе Чарльза отозвалась во мне.

— Сомневаюсь, что так он сможет долго прожить… слышишь меня, волк?

Сэм поднял верхнюю губу, демонстрируя зубы.

— Ага, — ответила я за него.

— Он станет сильнее уставать и есть больше. Он медленно начнёт терять цепи, которые Сэмюэль ковал для контроля. Впоследствии останется лишь хищный зверь. Новый, полноценный волк, который будет убивать часто и легко, но обычно за что-то, даже если это что-то — неприятный запах. И это будет уничтожать то, что ещё будет оставаться от Сэмюэля.

— Откуда ты знаешь? — Чарльзу всего пара сотен лет. Он никогда не жил на территории, неконтролируемой Марроком, который убивал всех волков, потерявших контроль. Но он так убедительно говорил.

— Скажем так, что и у меня когда-то был друг, которому я хотел помочь. Я спрятал его от отца там, где он не мог его достать. Но милосерднее было бы просто его убить.

Я запутала пальцы в мехе Сэма.

— Сколько у нас времени?

— Мой друг был стар, но не так, как Сэмюэль. Он растерял всё человеческое через несколько дней, заболел и увял. Я думал, что он пал замертво. Менее чем через неделю. И я не представляю, сколько времени есть у Сэмюэля.

— Если бы он свихнулся, когда волк взял контроль? — спросила я. — Как, например, у молодых волков, было бы лучше? — Я так радовалась, что он так отличался.

— Тогда, он бы жил, пока отец его не поймал, но ты бы и другие люди в больнице, умерли. Мерседес, так лучше. Но не доверяй ему.

— У тебя есть хоть предположения, как я могу ему помочь?

— Для начала, убеди волка вернуть контроль Сэмюэлю и как можно скорее.

— Он хочет выжить, — сказала я. — Вот почему он встал у руля. Поэтому и вернёт контроль Сэмюэлю. — В моём голосе было больше уверенности, чем в душе, но Сэм вздохнул, и устало заскулил.

— Тогда тебе придётся убедить Сэмюэля, что он хочет жить.

— А если не смогу? Что, если волк уступит место Сэмюэлю, а тот опять захочет убить себя?

— Тогда волк вновь станет бороться за контроль… или мой брат умрёт. — Чарльз выдохнул. — Мерседес, всему приходит свой конец. Кто-то раньше, а кто-то позже.

Тем вечером в книжный магазин я взяла с собой Сэма, и это было очень неудобно. Думаю, мы вполне могли остаться дома, но я хотела проверить магазин. Та старушка что-то хотела узнать, может, мне удастся понять, что именно. А еще я, наверное, не хотела оставаться дома и переживать о проблемах, решить которые не могла.

Сэма одного дома я не могла оставить, особенно после разговора с Чарльзом. Но и лучшим напарником прокрасться в магазин он не был. Люди не обратят внимания на женщину, бродящую вокруг центра в Ричленде, даже после закрытия большинства магазинов, ведь на часах чуть позже девяти вечера. Уровень преступности в Ричленде невысокий, и, в основном, преступники — заядлые бандиты или подростковые шайки. Сэм же…

По дороге я представила себе потенциальный опрос свидетелей.

Офицер:　

— Прошлым вечером вы видели что-то необычное?

Случайный свидетель:　

— Видел огромную белую собаку. Просто огроменную. И нереально белую, сияла во тьме, как путеводная звезда.

М-да. Сэм всё усложнял. Так что я буду вести себя непринуждённо, насколько умела, надеясь, что никто не позвонит в полицию.

— Понятия не имею, что хочу найти в магазине, — сказала я. — Вряд ли там будет записка, в которой сказано, где Фин, да? Впрочем, это только начало. Если ничего не найдем там, то рискнем проникнуть в его квартиру. Всё же лучше, чем дома сидеть?

К тому же, сегодня у Адама собиралась стая. Я даже знала, почему он всех созвал. Хотел выяснить, кто же со мной в игры играл. Он позвонил мне, чтобы ввести в курс дела… и попросил сегодня держаться подальше от его дома, потому что понятия не имел, как защитить меня от тех, кто рылся у меня в голове. Так или иначе, я должна была отправиться на встречу с врагами. Только, когда эти враги могут тебя с лёгкостью убить, всё кажется другим.

— Я не хочу оставаться дома, потому что трушу, — призналась я Сэму. — Нужно было пойти к Адаму, когда увидела, как они все приехали. — Он заворчал. — Но от мысли, что они могут заставить меня сделать то, что я бы никогда…

Я была абсолютно уверена, что Адам не учил меня, как защититься лишь из-за того, что не было возможности. Он сказал, что если бы знал, когда и что происходило в момент влияния на меня, то смог бы выяснить, кто именно это делал. Думаю, сегодня Адам хочет заставить признаться тех, кто влиял на меня самим, ну а в противном случае, придется ждать, когда они повторят попытку. Если такова мотивация, то сердцем, я его понимала, но в то же время, ждать, пока кто-то опять рискнет заставить меня выполнять приказы, не хотелось совсем.

Я припарковалась на углу с жилыми кварталами, где, как раз, был расположен ресторанчик, работавший всю ночь. Машин было немного, но «кролик» среди этих немногих не выделялся.

Я открыла дверь Сэму, и он принюхался.

— Чуешь вчерашнюю иную? — спросила я.

Сэм ничего не ответил, просто отряхнулся и выжидающе на меня посмотрел — словно пёс, как мы всем и говорили. Стали ли его движения замедленными? Поник ли хвост больше обычного? Или разговор с Чарльзом всё-таки зародил во мне параноика? Я посмотрела на Сэма и поняла, что всё вкупе. Даже параноики бывают правы. Сэм реагировал так, будто ему нужна пара секунд на осмысливание сказанного.

Пока мы переходили дорогу, я не заметила, чтобы кто-то следил за нами, но всё же, мы были на виду у людей. И мне оставалось лишь делать вид, словно я не собиралась вламываться в магазин. Целых две минуты ушли, чтобы взломать замок, что было минуты на полторы дольше, чем я привыкла стоять спиной к парковке и оживленной улице. Я надеялась, прохожие не заметят отмычек, и посчитают, что я вожусь с заклинившим замком. Через три магазина находился бар — ещё открытый, но никто не входил и не выходил. Такая удача для меня редкость. Надо будет попрактиковаться попозже, если собиралась продолжать взломы. Дверная ручка повернулась, и я уже собиралась открывать засов, когда вдруг поняла, что дверь подалась, потому что я повернула ручку. Кто-то забыл запереть этот самый засов. Я придержала дверь Сэму, затем сама скользнула внутрь. Он не мог закрыть дверь, а если в магазине пряталось нечто нехорошее, лучше с этим справится Сэм.