Мое сердце остановилось на мгновение, когда я поняла, что только что сказала.

Тони смотрел на меня, раскрыв рот. Он так вцепился в металлические ручки руля, что его пальцы побелели. Совсем не та реакция, на которую я рассчитывала целых пять лет. Потом он уставился в землю. Это было как-то жутковато. Черт возьми, я не думала, что что-то может так шокировать Тони. Особенно я. Ладно, по его виду я поняла, что он не будет расточать улыбки и бросаться ко мне с поцелуями, но его ошеломленное молчание заставило меня почувствовать себя очень неуютно. Мне хотелось превратиться в снеговика и сию минуту растаять.

— Подойди сюда, Лиза, — сказал Тони, наконец.

Нет. Я подождала пару секунд, пытаясь подавить нарастающую панику. Когда я не подошла, он слез с велосипеда и сам мучительно медленно направился ко мне, от чего мне стало совсем нехорошо.

— Слушай…

Я покачала головой, умоляя его остановиться.

— Пожалуйста, только не надо говорить эту чушь, что ты относишься ко мне как младшей сестренке.

— Не буду. Потому что мы оба знаем, что ты мне гораздо ближе, чем сестренка.

Боже мой, все рушилось, и не было никакой возможности остановить вызванную мной лавину.

Мои ноги подкашивались, во рту пересохло.

Тони протянул руку, но так и не коснулся моей щеки. Его губы сжались, рука опустилась.

— Я встречаюсь с Хлоей.

Что? Нет. Только не с ней! Да ни с кем вообще! Нет!

Я медленно отступила, развернулась и ушла в дом, не сказав ни слова. С кричащей от боли душой, тихо закрыла дверь. Я собрала все силы в кулак, чтобы не разреветься перед Тони.

Я не могла дышать. Желудок стянулся в узел. Меня затошнило. Когда полились первые слезы, я побежала в ванную комнату, и меня вывернуло в туалет.

Тони ни за что не должен видеть меня в таком состоянии. Мне бы хотелось думать, что он понял это и поэтому не пошел за мной, но, скорее всего, он не хотел смотреть мне в глаза после моего признания в чувствах к нему.

Лишь через несколько часов я смогла снова нормально дышать, и горло перестало судорожно сжиматься. Я сидела на кровати, листая альбомы с нашими с Тони фотографиями, сделанными на протяжении нескольких лет. С каждой перевернутой страницей мне хотелось рыдать от потери, что разрывала мое сердце на части, но слез уже не осталось. Я чувствовала себя совершенно опустошенной. Одинокой.

Когда мама позвала обедать, я сказала, что не голодна. Она пыталась разговорить меня, узнать, что случилось, и мне с трудом удалось убедить ее, что я просто хочу побыть в одиночестве. В конце концов, она оставила меня в покое, и я заперлась в своей комнате. В своем мире страданий.

После захода солнца я легла на кровать, заткнув уши наушниками с громыхающей музыкой, и мне вдруг пришла в голову мысль. Я больше не буду играть в футбол. Никогда. И нужно отменить утреннюю тренировку с Хантером.

Я позвонила Симоне и узнала у нее номер его мобильного, но была не в настроении с кем-либо говорить, поэтому написала ему сообщение: «НЕ НУЖНО ТРЕНИРОВАТЬ МЕНЯ ЗАВТРА. Я УХОЖУ ИЗ КОМАНДЫ. ЛИЗА»

Потом я подумала о том, что он не знает моей фамилии, и добавила в скобках «МЭТТЬЮС».

Ответ пришел быстро. «ТЕБЕ ТАК БОЛЬНО?»

Что за дурацкий вопрос? Боль просто пожирает меня изнутри. Я бросила мобильный на тумбочку и со вздохом упала на подушку. Через несколько секунд я поняла, что он понятия не имел о случившемся. Значит, он спрашивал о чем-то другом. О ноге!

Я глубоко вздохнула, положив руку на лоб. Затем написала ему: «НЕТ, НОГА В ПОРЯДКЕ. ПРОСТО С ФУТБОЛОМ ПОКОНЧЕНО. СПАСИБО ЗА ТВОЮ ПОМОЩЬ. ПОКА»

Я думала, что он поймет и оставит меня в покое. Он и оставил… на пятнадцать минут. После чего пришло следующее сообщение: «ПОНЯТНО. ПОГОВОРИЛ С МИТЧЕЛЛОМ. ТАК ТЫ ТЕПЕРЬ ВСЕ ЗНАЕШЬ?»

Все знаю? Он это серьезно? Какого черта?! Райан знал об их отношенияхи не сказал мне? Хотя с чего ему мне об этом говорить? Мы не друзья с ним, и он не знает о моей любви к Тони.

Или знает. Все знают. Мне стало так стыдно. Весь город знает о моей одержимости этим парнем, в то время как он встречается с Барби. Мне снова захотелось заплакать, но слез не было. Поэтому я прибавила громкость музыки, чтобы она забивала все мысли, не давая ни о чем думать.

Мобильный завибрировал на матрасе рядом со мной. Новое сообщение от Хантера: «ТЫ МОЖЕШЬ СБЕЖАТЬ ПОСЛЕ НАСТУПЛЕНИЯ ТЕМНОТЫ?»

«НАВЕРНОЕ, МОГУ. НО ЗАЧЕМ МНЕ ЭТО ДЕЛАТЬ?»

«ЧТОБЫ ОТВЛЕЧЬСЯ». Рядом стоял подмигивающий смайлик.

Мне не хотелось отвлекаться. Мне вообще ничего не хотелось. Мне хотелось лишь погрязнуть в жалости к себе. Я ответила Райану: «С МЕНЯ ХВАТИТ НА СЕГОДНЯ МУЧЕНИЙ».

Боже, почему никто не может оставить меня в покое на ближайшие несколько часов? Но не тут-то было. Как только стемнело, я услышала тихий голос:

— Спускайся, Мэттьюс!

Я подавилась куском только что сунутого в рот шоколада. Вытерла слезы и бросилась к окну.

— Зачем ты пришел? Читать разучился? Я же ответила — «нет».

— Ты ответила, что с тебя хватит мучений. Я не собираюсь тебя мучить, так что приведи себя в порядок, нарядись и спускайся.

— У меня нет настроения…

Он подпрыгнул и поднялся на крышу сарая, затем со зловещей улыбкой шагнул в сторону моего окна.

— Можно войти? — Не дожидаясь ответа, Хантер пригнулся и залез в мою комнату.

Судорожно вздохнув, я отступила назад и опустилась на постель.

— Тут мило. — Райан сел на подоконник. — Ты выглядишь несчастной.

— Уху, спасибо за новость.

Он приподнял бейсболку и провел рукой по волосам. Его губы сжались.

— Слушай, мне плохо дается вся эта «хочешь поговорить об этом?» фигня.

— Тогда зачем ты пришел?

Он пожал плечами.

— Возможно потому, что умею веселиться и поднимать настроение. Ну, что скажешь? Хочешь немного повеселиться?

Повеселиться с Райаном? В памяти всплыло, как я лежу с ним в постели, закинув ногу на его бедро.

— Думаю, я лучше останусь дома и послушаю музыку.

Он поморщился.

— Не мучай себя так. Ни один парень того не стоит.

Затем он сделал то, что я меньше всего ожидала- подошел ко мне, взял меня за руки и мягко поднял с кровати.

— Пойдем, Лиза.

Он назвал меня по имени. Впервые. И это было невероятно приятно.

— Я действительно не знаю…

— Язнаю. Так что перестань спорить.

Я несколько секунд смотрела в его глубокие карие глаза, решая, как поступить.

Наконец, ятяжко вздохнула.

— Я схожу в душ?

— Да, конечно. — Он шлепнулся на мою кровать и нашел на ней альбомы с фотографиями.

Я схватила их прежде, чем он смог что-либо увидеть, и, сузив глаза, предупредила:

— Ничего не трогай.

Он изогнул брови, подняв вверх ладони.

— Не буду, — пообещал он. Затем добавил: — Только твой дневник полистаю, да, может быть, в кружевном белье покопаюсь.

Боже, я не ослышалась?

Мне понадобилось двадцать минут на то, чтобы привести себя в порядок. На этот раз мы выбрались из окна, и он опустил меня с крыши, крепко держа за запястья. Сам он спустился так же, как это делал Тони.

Я поправила футболку с глубоким вырезом. Темно-синие джинсы закрывали ноги с синяками, которые поставила мне на лодыжках новая подружка Тони.

Райан подвел меня к темно-серой Ауди, припаркованной на обочине. Я мало знаю о машинах, но достаточно, чтобы понять, что она сделана на заказ. У нее была низкая подвеска. Когда я посмотрела на машину спереди и увидела ее странные фары, то мне на ум пришло только одно слово, способное передать ее внешний вид: яростная.

Черт, автомобиль выглядел достаточно горячим, чтобы растопить лед.

— Классная тачка, — сказала я.

— Спасибо. У тебя есть права?

— Да, я получила их прошлым летом.

— Хочешь покататься?

— Что? — рассмеялась я.

— Это прикольно и помогает отвлечься. — Райан пожал плечами и оперся рукой на открытую дверцу. — Или ты трусишь?