— Да?! — изумился Рэндон. — Каким же образом?

— Глория писала мне об этом. Ты же знаешь, профессорское общество в Хэмфорде ужасно консервативно. Но три года назад в парламенте был принят закон, разрешающий преподавателям жениться. Многие с радостью воспользовались случаем. Их женами стали дочери священников и профессоров, образованные и энергичные девушки, которые смогли переубедить своих мужей насчет полезности женского обучения.

— Вот оно что! — глаза Алекса весело сверкнули. — Стало быть, неприступная крепость, как это часто случается, была взята изнутри. А я-то удивлялся, как леди Сазерленд удалось проникнуть в эту твердыню!

Им принесли кофе, и Элизабет с наслаждением вдохнула его вкусный, чарующий аромат. День стремительно хорошел с каждой минутой.

— Кажется, я помню то заседание, — продолжил Алекс. — В тот день я примчался второпях из Илсбери, и все мои мысли были заняты одной прелестной рыжеволосой леди. Мне хотелось подарить ей все чудеса мира, а она выставила меня за порог. Разумеется, я высказался в пользу любых браков: пусть хоть кто-то будет счастлив!

Элизабет смущенно спряталась за чашкой кофе. Ее муж редко говорил о своих чувствах, тем более прилюдно, и почему-то в такие моменты она казалась себе самовлюбленной дурочкой.

— Так что там с Блэкторном? — поспешно спросила она, чтобы сгладить неловкость.

— Ах да, Блэкторн. Нам придется немного углубиться в историю. Когда-то этот дом принадлежал семье Ориэль. Это довольно необычная семья. Самой известной ее представительницей была леди Джоанна Ориэль, задушенная своим мужем из ревности. Призрак изящной дамы с черным от удушья лицом потом появлялся на протяжении нескольких веков. В конце концов, дом заколотили, а семья разъехалась. Леди Сазерленд долго пришлось искать наследников, чтобы выкупить здание. Кажется, призраку суета вокруг Блэкторн-холла пришлась не по вкусу. Пикантная подробность: считается, будто Черная Леди преследует девушек, которые дурно обошлись со своими возлюбленными. Непонятно, с чего она ополчилась на леди Диану и ее подопечных, ведь ученым леди редко свойственны романтические устремления. Бартон рассказывал мне о беспорядках в колледже, сорванных лекциях, анонимных записках. К сожалению, по приезду мне пришлось отвлечься на другое дело…

Рассказывая, Рэндон вспомнил об обещании Бартона устроить ему встречу с Чарльзом Крейтоном. За истекшие два дня ему так и не удалось повидать неуловимого студента: тот очень кстати слег с простудой и не появлялся на занятиях. Накануне вечером они с Бартоном, раздобывшим ключ, поднялись на крышу Корвин-холла — длинного здания, примыкавшего к часовне Мадлен. Правда, Джайлз во время восхождения по лестнице стонал и жаловался, что из-за их сыщицких происков он будет следующим, кого скинут с какой-нибудь башни, причем Янгер сделает это лично. Их вылазка оказалась не напрасной: за декоративными зубцами на крыше они обнаружили затоптанный в пыль светлый редингот. Бартон признал, что похожий предмет туалета ему случалось видеть на Крейтоне. Меток на одежде не было, но побеседовать с этим парнем Рэндону захотелось еще сильнее. Стоп, кажется, он отвлекся.

— Впечатляющая картина, — поразмыслив, улыбнулась Элизабет. — Старинный призрак, поднявшийся на защиту традиций и не одобряющий современных, слишком самостоятельных женщин.

— Боюсь, как и в прошлый раз на корабле, наш призрак может оказаться вполне материальным субъектом, который имеет зуб на кого-то из преподавателей Блэкторна, — предупредил ее Рэндон. — Больше всего меня волнуют подметные письма. Хулиганские надписи на стенах, внезапно падающие бюсты и разбросанные книги еще можно отнести к невинным шалостям. Но угрозы, шантаж… Это может быть серьезно. Прошу тебя, попробуй что-нибудь узнать о них.

Элизабет задумчиво кивнула. Между прочим, Глория в их недавнюю встречу была явно смущена и вела себя очень уклончиво. Интересно, знает ли ее подруга что-нибудь об этом деле? А если знает, то согласится ли рассказать?

С уютного диванчика в профессорской гостиной Блэкторн-холла открывался великолепный вид на многострадальный Новый двор, торжественное открытие которого все-таки состоялось накануне. Элизабет полюбовалась ровным ухоженным газоном и узкими колоннами резных галерей, окаймлявших центральную площадку.

— Профессорский сад Дарвеля еще более красив, — сказала Диана Сазерленд, заметив восхищение гостьи. — Лорд Алекс обязательно должен вам его показать. Правда, дивное впечатление от архитектуры колледжа портят чопорные манеры его ректора. Вы еще не встречались с лордом Янгером? Очень представительный джентльмен, воплощенная респектабельность. Отлично подошел бы на роль трупа в библиотеке, — в голосе леди Сазерленд проскользнула кровожадная нотка, и Элизабет сразу поняла, что отношения между двумя ректорами отнюдь не дышали теплотой.

В Блэкторне ее приняли очень тепло. Леди Диана с гордостью показала ей свое обширное хозяйство. Элизабет пустила в ход все обаяние, и ей удалось простой визит вежливости обратить в приглашение на чай. Теперь она с удовольствием осматривала небольшую гостиную. На полу лежал пышный ковер в цветочных узорах, стены украшали превосходные гравюры. Обстановка здесь была почти домашней. Классные комнаты и спальни девушек были обставлены куда скромнее, ведь колледж был небогат. Должно быть, в обустройство этой гостиной леди Сазерленд вложила собственные средства, желая создать для своих подопечных хоть одно уютное гнездышко в старом мрачноватом замке.

— Лорд Янгер так бдительно следил за дисциплиной в других колледжах, что проглядел драму у себя под носом, — не без сарказма заметила декан колледжа, миссис Беттертон. — Я всегда считала, что воспитанный человек в первую очередь должен навести порядок в своих делах. Бедный мистер Алертон!

Элизабет не могла не согласиться, что нелепая смерть молодого преподавателя была трагедией для всего университетского городка.

— Это происшествие поразило всех нас. В основном, «верхолазанием» балуются студенты, — печально пояснила Диана. — С ними ничего невозможно поделать! Глупые мальчишки воображают себя героями. Особенно много хлопот у «бульдогов» возникает в последние недели триместра, когда дисциплина падает просто катастрофически.

На вечерний чай к леди Сазерленд собрались несколько дам из колледжа. Элизабет уже познакомилась со всеми. Остролицая Эмма Беттертон в строгом платье, с прямым пробором и поистине выдающимся подбородком была деканом. Можно было легко представить, как она отчитывает нерадивых студенток. Воздушная блондинка лет тридцати, грациозно присевшая на краешек кресла — Джейн Кроуфорд, тьютор по классической филологии. Темноволосая немолодая леди с умными прищуренными глазами, резкими чертами лица и живой мимикой — Эбигейл Стоукс, тьютор по истории. Дамы наливали себе чай и кофе, угощались сладостями и были не прочь посплетничать.

Элизабет искренне похвалила обстановку комнаты, что явно польстило хозяйке.

— Я надеюсь создать здесь домашнюю уютную атмосферу. Для девушек это важно. Знаете, в антикварном магазинчике на Миртон-стрит иногда попадаются настоящие находки! — Диана заговорщицки подмигнула.

— Но тот кошмарный портрет я бы все же отдала им обратно, — пробурчала в чашку миссис Беттертон.

— Да бросьте, — отмахнулась ректор. — Представляете, — обернулась она к Элизабет, — мне повезло найти портрет самой Джоанны Ориэль. Я думаю, это Массейс. Или другой художник того времени, не менее гениальный. Вы могли видеть портрет в библиотеке, в простенке между эркерами.

— Наверное, я не обратила внимания, — с сожалением сказала леди Рэндон.

— Ваше счастье, — хмыкнула декан. — От одного взгляда на эту картину меня жуть пробирает. Сразу веришь, что та ужасная женщина содеяла множество грехов, и все их унесла с собой в могилу.

— Будем надеяться, миссис Беттертон, что после Ночи всех святых живущие здесь призраки угомонились, — беззаботно рассмеялась Джейн Кроуфорд. — Ведь с тех пор не было ни одного внезапного потопа в прачечной, ни одной внезапно разбившейся статуи, даже ни одной мерзкой запис… — она осеклась и резко умолкла.