Юноша тяжело вздохнул.

— Это все по одной причине, дорогая мисс Харрисон. Тогда я еще был здоров. Но болезнь началась, как только я познакомился с вами. И вот теперь вы видите перед собой совершенно разбитого человека, который только и может, что ожидать встречи с вами…

Молли предостерегающе подняла руку.

— Только не надо делать меня виноватой, мистер Криггс-младший. По-моему, я не давала вам повода… Излагайте вашу просьбу поскорее, и не сочтите за труд удалиться. Не то у меня как и у вас будут неприятности. Ну! Я жду! — притопнула ножкой Молли, видя, что молодой человек словно чего-то ожидает.

Несколько минут юноша стоял совершенно неподвижно. Потом на него будто снизошло озарение:

— Мисс Харрисон, моя просьба может показаться вам странной. Но тем не менее, я ее должен вам изложить, поскольку совершенно не могу без этого ни есть ни спать ни спокойно относиться к работе…

— Ой, ой, ой, мистер Криггс, — отозвалась в тон парню Молли. — Я согласна заранее на любые ваши просьбы — в известных рамках, естественно — с тем только, чтобы вы успокоились и подумали о своем здоровье.

— Так вот, мисс Харрисон, — сказал решительно Чарли. — Можно ли попросить вас позволить мне называть вас по имени?

Девушка покачала головой.

— Все-таки как вы, аристократы, витиевато выражаетесь… А в том, что касается вашей только что высказанной просьбы — нет, мистер Криггс. При обращении к воспитаннице пансиона, да будет вам известно, единственно уместной является лишь одна форма: со словом «мисс» и фамилией воспитанницы после этого слова.

Молли Харрисон совершенно забыла все свои мысли относительно Чарли Криггса, которыми делилась с подругами. Теперь, в данную минуту, девушку занимало только одно — как показать собеседнику, что она может вертеть им как захочет.

О том, что юноше это мучительно больно, Молли, как и большинство ее сверстниц, совершенно не задумывалась.

— Вы режете меня ножом по сердцу, — прошептал молодой человек, задыхаясь от волнения.

— Прекратите представление! — сказала Молли. — Все будет так, как я сказала!

Проговорив эти слова, девушка повернулась и стала удаляться в глубь сада.

Вслед ей раздавались приглушенные рыдания. Это плакал несчастный влюбленный Чарли Криггс.

Очередной урок литературы начался с того, что мистер Спеншоу появился из своего кабинета с небольшим мячом в руках.

Весь класс не отрываясь смотрел на учителя. Все были озадачены его необычным появлением.

«Ну и оригинал этот мистер Спеншоу, — подумала Скарлетт. — Какое отношение имеет мяч к уроку литературы? Опять он что-то задумал…»

Поприветствовав воспитанниц, преподаватель весело заговорил:

— Некоторые леди считают, что то, чему они посвятили свою жизнь — лучшее из всех занятий. Одни без ума от музыки, другие от танцев, третьи — от литературы. Я же считаю, что все эти занятия по-своему хороши. Сегодня я не случайно принес в класс этот мяч. Урок литературы будет сегодня и физическим упражнением, и игрой. Сейчас я буду задавать вам вопросы и бросать мяч той, от кого хочу услышать ответ. Вы будете быстро отвечать на этот вопрос и бросать мяч мне назад. Договорились?

Девушки нерешительно закивали, недоуменно глядя на учителя.

— Вот, например, сейчас я задам вопрос и брошу мяч… — он задумался, обводя взглядом учениц и выбирая свою первую «жертву». Скарлетт замерла в напряжении.

— …Хотя бы мисс О’Хара.

С недавних пор Скарлетт стала замечать в себе странную способность: стоило ей посмотреть на мистера Спеншоу долгим внимательным взглядом и крепко-крепко подумать о чем-нибудь, и учитель реагировал так, будто она окликнула его или тронула за плечо: Причем он реагировал даже тогда, когда не смотрел в ее сторону.

Скарлетт едва успела поймать мяч, который мистер Спеншоу бросил ей. «Невероятно, — думала она, — неужели он все-таки чувствует мой взгляд?»

— Я бы мог устроить сегодня небольшой экзамен для вас, — долетел до Скарлетт голос учителя, — и раздать вам листки с вопросами, а в конце урока, как водится, собрать ответы и должным образом оценить уровень ваших знания… Но лично мне эта процедура кажется скучноватой. Если вы не против, то давайте попробуем и поиграть и позаниматься одновременно. Только предупреждаю: вопросы будут трудными.

— Итак, первый вопрос, мисс О’Хара, — Моррис Спеншоу посмотрел на Скарлетт, — готовы ли вы добиваться своего в жизни без страха? Покажите же мне, что вы не боитесь и бросьте в меня этот мяч изо всех сил.

— Но ведь я могу попасть вам в лицо, мистер Спеншоу!

— Правильно. Именно это вы и должны сделать. Я прошу вас, а вернее требую, поскольку я учитель, чтобы вы бросили мяч изо всех сил, причем постарались попасть прямо в мой нос.

— Но если я действительно попаду, меня выгонят из пансиона!

— Во-первых, я не собираюсь никому жаловаться, — с улыбкой сказал учитель литературы, — а во-вторых, вам придется постараться, чтобы бросить мяч с силой и попасть при этом в меня. Вот что главное. Мне очень хочется, чтобы вы были старательной ученицей. Я заинтриговал вас? Ну, давайте, бросайте!

Скарлетт, успев пожалеть о том, что ей удалось мысленно окликнуть мистера Спеншоу, крепко зажмурила глаза и изо всех сил бросила мяч в ту сторону, где, по ее расчетам, должен был стоять учитель. Она готова была услышать его крик: с детских лет Скарлетт помнила, как невыносимо болит разбитый нос…

Но вместо этого послышался только стук тугого мяча о ладони. Все еще напуганная, Скарлетт осторожно открыла один глаз, потом другой. Улыбающийся мистер Спеншоу уже повернулся к Марианне Мак-Коунли.

— Вопрос, который я адресую вам, будет еще труднее, Марианна. Что вы скажете, если я предложу вам стать хозяйкой своей собственной судьбы?

Мяч полетел к Марианне.

— Своей судьбы? — переспросила она, положив руку с мячом на парту. — Я вполне могу представить себя хозяйкой в собственном доме. Вернее, в доме, который купит мой будущий муж…

Запнувшись, Марианна попыталась представить на месте мистера Спеншоу своего отца. Но нет, ничего не выходило. Ее отец никогда бы не задал подобный вопрос. Он считал, что у женской судьбы всегда найдется полновластный хозяин — муж или отец — который все решит сам. Женщина — лишь инструмент для удовлетворения каких-то чисто мужских прихотей.

— Вот что, мистер Спеншоу, я ответила бы вам: да, я чувствую в себе желание стать хозяйкой своей судьбы!

С этими словами Марианна бросила мяч учителю литературы. Спеншоу, поймав его, с удовлетворением кивнул.

— А вы, мисс Ковальски, что скажете вы, если вам предложат всего добиваться в этой жизни самой?

Клара, поймав мяч, бойко ответила:

— Я с радостью приму любую ношу, уготованную мне судьбой.

Снова мяч был в руках у учителя.

— Мисс Харрисон, как вы думаете, нужно ли молодой девушке учиться не только вести хозяйство, но, скажем, еще и разбираться в ценных бумагах?

Молли, поймав мяч, с удивлением посмотрела на Спеншоу:

— Так ведь обычно мужчины распоряжаются и деньгами и всеми бумагами…

— А разве не интересно научиться этому?

— Не знаю, может и интересно, но я об этом не думала.

— Так подумайте, — все так же улыбаясь, предложил учитель.

— А можно я отвечу на какой-нибудь вопрос? — поднялась с места Тина Тейлор.

— Извольте, мисс, — Спеншоу бросил ей мяч и скрестил руки на груди:

— Считаете ли вы, Тина, что, закончив учебу в пансионе, станете вполне взрослой?

— Честно говоря, иногда мне кажется, что я уже взрослая, — с вызовом ответила Тина.

— Это просто замечательно, — неожиданно серьезно сказал Спеншоу. И резко повернулся к Барбаре Форман:

— Как вам кажется, мисс Форман, нужно ли взрослеть раньше, чем окончишь пансион?

Барбара беспомощным взглядом окинула класс и медленно встала. Учитель вложил мяч ей в руки.

— Прошу вас, мисс Форман, — сказал он. — Оцените мое терпение. Я как бы ответил на половину самим же заданного вопроса!