Жалованье у нее действительно было немалое. Упомянутая ею вскользь цифра так поразила мистера Саттертуэйта, что, поколебавшись, он все же решил встретиться с этим мистером Денменом.

У мистера Денмена он без труда выведал все, что тому было известно. Как оказалось, мистер Денмен когда-то встречался с Томпсоном в Лондоне, и Томпсон оказал ему некую услугу. В сентябре секретарь прислал ему письмо, в котором говорилось, что сэр Джордж, по причинам личного характера, желает удалить из Англии одну девицу, и не может ли мистер Денмен подыскать ей работу? Была также переведена изрядная сумма, предназначенная для выплаты надбавки к ее жалованью.

— Обычное дело, с кем не бывает! — сказал мистер Денмен, вальяжно откинувшись в кресле. — Но в общем-то она девушка скромная.

Мистер Саттертуэйт подумал, что дело, пожалуй, не такое уж и обычное. Очень сомнительно, чтобы Луиза Буллард оказалась мимолетной прихотью сэра Джорджа Бэрнаби. Однако зачем-то все же понадобилось выдворить ее из Англии. Зачем, интересно? И кто за этим стоит? Сэр Джордж, поручивший свои дела Томпсону? А может, Томпсон действовал по собственному почину, лишь прикрываясь именем хозяина?

На обратном пути мистер Саттертуэйт все еще размышлял над этими вопросами. Он был мрачен и подавлен: его поездка ничего не дала.

На другой день после приезда, остро переживая неудачу, он направился в «Арлекино». Он почти не надеялся, что ему сразу же удастся увидеться со своим приятелем, однако, к своему удовольствию, за столиком в углу он увидел знакомую фигуру, и смуглое лицо мистера Арли Кина осветилось приветственной улыбкой.

— Да, — промолвил мистер Саттертуэйт, перекладывая себе в тарелку ломтик масла, — задали вы мне задачку! Послали искать ветра в поле.

Мистер Кин удивленно приподнял бровь.

— Я вас послал? По-моему, это была целиком ваша идея.

— Чья бы она ни была, из нее ровным счетом ничего не вышло. Луизе Буллард рассказать нечего.

Засим мистер Саттертуэйт подробно изложил свой разговор с горничной, а также с мистером Денменом. Мистер Кин слушал молча.

— Лишь в одном наши подозрения подтвердились, — продолжал мистер Саттертуэйт. — Кому-то действительно понадобилось, чтобы она уехала из страны. Но зачем? Не могу понять.

— Не можете? — словно поддразнивая, по своему обыкновению, спросил мистер Кин. Мистер Саттертуэйт вспыхнул.

— Вы, верно, считаете, мне надо было быть настойчивее? Уверяю же вас, я не раз выслушал ее от начала до конца. И не моя вина, что ее рассказ абсолютно ничего нам не дал.

— А вы уверены, что так уж ничего и не дал? — спросил мистер Кин.

Удивленно воззрившись на собеседника, мистер Саттертуэйт встретил все тот же знакомый взгляд, насмешливый и печальный.

И, слегка смутившись, неуверенно покачал головой.

Последовала пауза, затем мистер Кин, уже совсем другим тоном, произнес:

— В нашей прошлой беседе вы прекрасно описали всех действующих лиц. Вы, всего в нескольких словах, сумели так мастерски их изобразить, что теперь я почти зримо представляю себе каждого из них. Хотелось бы вот так же представить и место события — прошлый раз оно как-то осталось в тени.

Мистер Саттертуэйт был польщен.

— Место события? То есть Диринг-Хилл? Что ж, это нетрудно. Таких теперь немало понастроено вокруг больших городов. Знаете, такие краснокирпичные домики, с «фонарями»[21]. Они довольно уродливы снаружи, но вполне комфортны. Типичные дома богачей. И Диринг-Хилл такой же, как все. Не очень большой — акра два в основании. Внутри все как в гостинице, спальни смахивают на гостиничные номера. При каждой спальне ванна с горячей и холодной водой, кругом золоченые электрические светильники. Все замечательно, но мало похоже на деревенский дом. Чувствуется, что до Лондона всего девятнадцать миль.

Мистер Кин внимательно слушал.

— Поезда, наверное, ходят нерегулярно, — заметил он.

— Да нет, не сказал бы, — оживился мистер Саттертуэйт. — Прошлым летом я несколько раз наезжал туда из Лондона. Ездить было очень удобно. Правда, интервал между поездами целый час, но зато каждый час, ровно в сорок восемь минут, отправление от вокзала Ватерлоо — вплоть до десяти сорока восьми вечера.

— Долго ехать до Диринг-Вейла?

— Минут сорок. Остановка в Диринг-Вейле в двадцать восемь минут.

— Ну конечно, — поморщился мистер Кин. — Как же это я запамятовал? Ведь мисс Дейл провожала кого-то в тот вечер как раз на восемнадцать двадцать восемь, верно?

Какое-то время мистер Саттертуэйт ничего не отвечал. Мысль его опять метнулась к нерешенной задаче. Наконец он сказал:

— Вы не могли бы пояснить, что именно вы имели в виду, когда спросили, уверен ли я, что он нам так уж ничего не дал?

Вопрос прозвучал довольно запутанно, но мистер Кин не стал делать вид, что не понял, о чем речь.

— Я просто подумал, что вы, возможно, чересчур многого хотели. В конце концов, вы ведь выяснили, что Луизу Буллард намеренно выслали из Англии? Значит, тому были свои причины. И причины эти, скорее всего, надо искать в том, что она вам рассказала.

— А что, собственно, она рассказала? — возразил мистер Саттертуэйт. — И что такого она могла бы рассказать, доведись ей выступить на суде?

— То, что видела.

— И что же она видела?

— Знамение в небе.

Мистер Саттертуэйт остолбенело уставился на собеседника.

— Так вы об этой чепухе?! О небесном знамении, что привиделось этой женщине?

— Что ж, — усмехнулся мистер Кин. — Исходя из того, что нам известно, возможно, это и было небесное знамение.

Последние слова прозвучали несколько торжественно, чем мистер Саттертуэйт был явно озадачен.

— Что за вздор, — сказал он. — Она же сама подтвердила, что это был дым от поезда.

— Интересно, от какого поезда — в город или из города? — задумчиво проговорил мистер Кин.

— Ну, в город вряд ли — он останавливается в Диринг-Вейл без десяти. Скорее всего, из города — этот как раз прибывает в восемнадцать двадцать восемь. Хотя нет! Она же сказала, что выстрел раздался в ту же минуту, а нам известно, что это произошло в двадцать минут седьмого. Не мог же поезд прибыть на десять минут раньше!

— Да, на пригородной линии это маловероятно, — согласился мистер Кин.

Мистер Саттертуэйт уставился в пространство.

— Может, товарный? — пробормотал он. — Но в таком случае…

— Согласен. Но в таком случае, зачем было выдворять ее из Англии? — отозвался мистер Кин.

Мистер Саттертуэйт глядел на него как завороженный.

— Восемнадцать двадцать восемь, — медленно произнес он. — Но если так, если выстрел прозвучал в восемнадцать двадцать восемь, тогда почему все показали, что это случилось раньше?

— Ничего удивительного, — сказал мистер Кин. — Вероятно, часы в доме отставали.

— Как — все сразу? — с сомнением покачал головой мистер Саттертуэйт. — Ничего себе совпадение!

— Не думаю, чтобы это было совпадение, — отозвался мистер Кин. — Скорее — дело в том, что была пятница.

— Пятница? — бессмысленно повторил мистер Саттертуэйт.

— Ну да, вы же сами говорили, что сэр Джордж всегда заводит часы по пятницам, — чуть ли не извиняющимся тоном пояснил мистер Кин.

— Он перевел их… Он отвел их на десять минут назад, — страшась собственного открытия, прошептал мистер Саттертуэйт. — А сам пошел играть в бридж. Наверное, он в то утро вскрыл письмо, что написала его жена Мартину Уайлду. — Да, наверняка вскрыл! В восемнадцать тридцать он закончил игру и отправился домой. У порога взял прислоненное к стене ружье Мартина, вошел в дом и застрелил свою жену. Затем снова вышел, швырнул ружье в кусты, где оно впоследствии и было обнаружено, а когда посланный за ним слуга выбежал из ворот, он как бы только-только выходил от соседа. Да, а что же с телефоном? Ах, все понятно! Он оборвал провод, чтобы сообщение о случившемся не попало сейчас же в полицию — ведь там могли зафиксировать точное время звонка! В таком случае, на суде Уайлд говорил чистую правду. На самом деле он вышел от леди Барнаби в двадцать пять минут седьмого и умеренным шагом вполне мог дойти до фермы, за двадцать минут. Да, все ясно! Единственную опасность представляла Луиза, с ее бесконечной болтовней про знамение. В конце концов кто-то мог уловить смысл в ее словах, и тогда — прости-прощай алиби!