Огромное количество случаев наблюдения и фиксирования НЛО связано с технической деятельностью человека. Как-то Ярослав Голованов рассказал, как фотокорреспондент Илья Гричер на спор сделал снимок неопознанного летающего объекта над крышей дома, в котором жил главный редактор «Известий» Алексей Иванович Аджубей. Именно с его подачи в «Известиях» прошла очередная публикация, в которой начисто отвергалось возможное существование НЛО. Вот бывшие коллеги и решили подшутить.

«Мы с Гричером приехали на Советскую площадь, — вспоминал Я. Голованов. — Илья долго прохаживался у входа в „Арагви“, заглядывая в видоискатель и „прицеливаясь“ к дому Аджубея, который жил как раз напротив ресторана. Было уже темно, никаких следов НЛО в ночном небе я не видел, вдруг Илья щелкнул затвором и сказал: „Готово!“

Наутро он действительно принес фотографию с „летающей тарелкой“.

— Впечатал, — сказал я, посмотрев снимок. Опытный фотокорреспондент может, если нужно, впечатать в снимок Солнце, Луну, самолет, ветку дерева, флаг, а потребуется — и целого человека.

— Клянусь, ничего не впечатывал, — обиделся Илья».

Оказывается, фокус заключался в том, что при определенном расположении бокового освещения аппарат может сфотографировать блик от собственного объектива. Получается некое светящееся пятно в форме чечевицы, очень похожее на классическую «тарелку».

Аналогичный эффект наглядно проявляется в картине видимости фонарей в тумане: слабые источники из-за поглощения «пропадают», а относительно интенсивные выглядят как диффузные светящиеся шары.

Очень часто за НЛО принимают различные предметы, занесенные ветром на большую высоту. Особенно это относится к метеорологическим шарам-зондам. Такой зонд представляет собой резиновую оболочку диаметром около 2 метров, к которой подвешены измерительные приборы. Поднимаясь со скоростью несколько сот метров в минуту, шары могут достигать высоты около 30 км, где их диаметр увеличивается почти до 10 метров, после чего оболочка лопается, а аппаратура спускается на парашюте.

Реже запускают шары открытого типа, которые устроены таким образом, что при помощи специального клапана (так называемый пилотажный аппендикс) внутренний объем оболочки сообщается с атмосферой. При полете в дневное время из-за нагрева оболочки и наполняющего ее газа солнечным излучением происходит увеличение объема, и аэростат поднимается. Для прекращения подъема на заданной высоте излишек газа стравливается. После захода солнца газ остывает, объем аэростата уменьшается, и он опускается вниз. На нижней, допустимой по условиям эксперимента высоте сбрасывается часть балласта, и спуск прекращается. Происходят суточные колебания высоты дрейфа аэростата с амплитудой, которая обычно составляет около 10 км.

Такой шар может продержаться в атмосфере несколько суток, преодолевая за это время огромные расстояния и приводя в смущение случайных наблюдателей.

Стоит упомянуть о шарах-шпионах и аналогичных им исследовательских шарах закрытого типа. Сверхпрочная оболочка позволяет им путешествовать в стратосфере месяцами, а то и годами. Рекорд продолжительности полета, установленный таким шаром в 1970 году, превышает четыре года, в течение которых аэростат совершил более ста кругосветных путешествий на высоте около 35 км.

Причем, кроме сферических, иногда используют баллоны других форм. Например, во Франции широкое распространение получили оболочки, имеющие вид тетраэдра — правильной пирамиды. Такие баллоны запускались с территории Швеции во время совместного советско-французского эксперимента «Самбо» по исследованию рентгеновского излучения и потоков заряженных частиц в полярных областях. В ряде случаев применяются оболочки других форм — цилиндрические или, например, двойные, приобретающие на больших высотах вид «куклы». Иногда оказывается удобнее вместо одной большой оболочки использовать связку небольших, подобных тем, что продаются на улицах для развлечения детей.

И такие вот НЛО время от времени путешествуют над миром, приводя в изумление обывателей, особенно в утренние и вечерние часы. Дело в том, что освещаемая последними (или первыми) лучами солнца оболочка может сверкать на сумеречном небе ярче многих звезд и планет. А с погружением солнца под горизонт, когда граница земной тени поднимается до уровня дрейфа аэростата, иногда наблюдается быстрое, почти мгновенное исчезновение объекта, которое может восприниматься как «отлет с огромной скоростью».

Очень многие наблюдения невиданных объектов связаны с ракетной техникой. Конечно, близость космодрома, рев двигателей при запуске, яркий факел выхлопной струи и т. д. дают возможность окрестным жителям не путать наблюдаемую картину с каким-либо другим явлением.

Иное дело, когда ракета уже наберет высоту. Практика показывает, что факел работающего двигателя (температура продуктов сгорания в современных ракетных двигателях составляет около 3000 °C) виден в ночное время весьма издалека — за сотни километров от места старта. Шум двигателя так далеко не разносится. Сам факел на таких расстояниях воспринимается чаще всего как «яркая звездочка с хвостиком».

Существует еще один класс оптических явлений, связанных с запусками ракет. На больших высотах интенсивно выбрасываются и разлетаются продукты сгорания топлива. При этом образуются аэрозольные облака странной формы, которые существуют 10–15 минут, а потом таинственно исчезают. Чаще всего такие облака возникают при отключении двигателей одной ступени и включении другой. Так что в дополнение к странному облаку иногда можно увидеть и различные конструкции, имеющие металлический блеск.

А поскольку включение и выключение двигателей и вспомогательных агрегатов космических аппаратов может происходить в совершенно «непредсказуемых» районах, на первый взгляд никак не связанных с местом запуска, вся совокупность обстоятельств приводит к тому, что оптические явления, сопровождающие запуски ракет, по своей неожиданности, разнообразию форм, числу наблюдений занимают первое место среди «аномальных явлений».

Наконец, последние ступени ракеты-носителя, как и другие космические объекты, могут наблюдаться в сумерках в результате отражения света солнца. Чем крупнее конструкция, тем больше ее блеск; например, орбитальная станция может выглядеть значительно ярче Венеры. В тех случаях, когда космический аппарат вращается при движении по орбите, его блеск периодически меняется, так как изменяется площадь отражающей поверхности. С земли это видится как полет некого систематически «мигающего» небесного тела. Более того, из-за особенностей зрения иногда кажется, что тело это летит не по плавной траектории, а как бы совершает рыскающие движения.

Есть еще одно объяснение наблюдаемым феноменам. Его выдвинули специалисты, собравшиеся летом 2004 года на международный семинар в национальных лабораториях Сандиа (г. Альбукерк, штат Нью-Мексико, США).

Помните о странностях тунгусского метеорита? По описаниям очевидцев, примерно за неделю до взрыва над тайгой появились красочные зори, серебристые облака, наблюдалось свечение неба по ночам… Эти и другие аномалии позволили новосибирским ученым А. Дмитриеву и В. Журавлеву прийти к выводу, что космический посланец не что иное, как плазмоид, то есть небесное тело, состоящее из отторгнутой Солнцем плазмы.

Анализируя физическую сущность плазмоидов, наши ученые пришли к выводу, что их можно уподобить… шаровым молниям. И вот теперь эта точка зрения поддержана мировым сообществом. Не случайно один из ведущих мировых специалистов по проблемам «небесного электричества» Дэвид Тернер выступил на семинаре в Альбукерке с обширным докладом именно по шаровым молниям.

Впрочем, однозначной уверенности, что данный феномен — просто разновидность шаровой молнии, до сих пор нет. Поэтому из осторожности участники семинара решили называть подобные огненные шары «геофизическими метеорами» и предложили использовать для их регистрации спутники и другую спецаппаратуру, оставшуюся со времен «холодной войны». Когда-то спецаппаратура была разработана для регистрации вспышек двигателей стартующих межконтинентальных баллистических ракет, а теперь может пригодиться для регистрации геофизических метеоров.