Передние мотоциклы ускоряются, буквально подлетая ко мне, преодолев сто метров за пару секунд. Колона притормаживает, офицер, поднимается с сидения «мыльницы». Машу ему рукой. Оружия на мне нет, руки пустые. Произношу фразу на немецком, которую узнал, от пленного. Может это пароль, а может я их обматерил. Мотоциклисты начинают шевелиться, привставая со своих сидений. Старший из них, оборачивается и дает отмашку колоне. Завожу руки за спину и начинаю их поднимать уже с пистолетами в руках. Стреляю с обеих рук, почти в упор. Промахов нет, но я достреливаю обоймы, делая контроль, подранки не нужны. Четыре тела валятся и остаются лежать сломанными куклами в разных позах. А подготовка у них на высоте, я только начал стрелять, а старший успел схватиться за оружие и даже начал поворачиваться в мою сторону. Работал бы одним стволом и наверняка кто-нибудь из четверых немцев успел выстрелить в ответ. Грохот пулеметов забивает все остальные звуки. Откатившись, к сложенным вещмешкам с песком, подбираю автомат, в этот раз с дисковым магазином, сейчас мне необходим больший боезапас. Выглянув, вижу огненные трасы, тянущиеся к колоне. Вскидываю автомат, но в кого стрелять, пока не рассмотреть, все и так простреливается, из машин, ни кто не выпрыгивает. А вот и две дымные стрелы, с воем проносятся над колонной, взорвавшись с заметным перелетом. Бойцы не смогли достаточно высоко хвост самолета поднять, надо было им грузовик дать, как на пристрелке и делают. Сейчас-то уже поздно что-то менять. Снова быстрый взгляд на колону. Первый броневик напоминает решето, боеприпасы у нас в основном бронебойные, одна из машин горит. Наши пулеметы замолкают почти одновременно, стрелки неопытные и расстреляли все до железки одной очередью, сейчас главное сменить диски, иначе немцы совершат рывок вперед и мы станем доступны для поражения гранатами. Из машин беспорядочно стреляя, наконец, выскакивают, уцелевшие немцы. В это время из окна короткими очередями начинает бить пулемет сержанта, подавляя возможные организованные действия. Мне с этой позиции ни чего толком не разобрать, очень неудачно расположился, боем руководить не могу. Стреляю очередями по несколько патронов в сторону колоны, в белый свет как в копеечку, создаю видимость поддержки. Боец должен слышать, что он не один, что его прикрывают, чувствовать, что товарищи рядом, иначе паника и конец. С начала боя прошла всего пара минут, единственная серьезная машина немцев, только начала маневрировать, пытаясь по обочине объехать грузовики и открыть себе сектор обстрела. Еще четыре дымные полосы дотягиваются до колонны и в этот раз перелет небольшой, можно сказать есть накрытие. Один за другим оживают наши пулеметы. Очереди двух из них скрещиваются на последней надежде немцев. Видно как трассеры рикошетят во все стороны, но психологическое давление на экипаж огромное, броня у них так себе, возможно и пробитие есть. Еще два взрыва уже на дороге, пристрелялся летчик. Только, скорее всего это наш последний успех, добить броню нам нечем. Но и немцы не готовы рисковать. Броневик, не сделав ни одного выстрела, начинает пятиться. Около двух десятков немцев, прикрываясь, им отступают, унося раненых. С нашей стороны огонь затихает. С земли обзор плохой, как могу быстро поднимаюсь на второй этаж.
Сержант, сидит на полу и глупо улыбается, пулемет рядом, диск в руке.
- Ты, чего ранен, контужен. - Торопливо его осматриваю. Да нет целый, только форма и пол вокруг усыпан опилками и щепками. Пригляделся, рама вся в расщепах, потолок и стены иссечены - да это ответным огнем так приложило.
- Не поверите, товарищ капитан, только нагнулся диск сменить, а надо мной пули как из шланга.
- Кто стрелял, заметил? - спрашиваю, осторожно выглядывая в окно.
- Думаю, мотоциклисты те, что в колоне последними шли. Больно резво они в стороны рванули, и позиции правильно заняли. Меня сразу подавили, один диск отстрелял только. Если б не обстрел с самолета… - и начал смеяться, повторяя - обстрел с самолета, обстрел с самолета.
Это нервное, пусть отойдет немного - думаю, рассматривая развернувшуюся панораму побоища. Колону, мы разгромили, даже последний броневик не ушел. Проехав метров триста, он замер, а из моторного отделения поднимается черный дымок. Один мотоцикл, отъехавший в сторону, наверное, из тех, что обстреляли сержанта, накрыло ракетой. Не видно только второго шустрого мотоцикла и отступивших солдат. На улице еще не рассвело, но уже развиднелось. Сверху можно рассмотреть, как бойцы на позициях, немного растеряно озираются по сторонам, не веря, что все закончилось и уничтоженные враги, дело их рук. Машинально глянул на часы, с момента первого выстрела прошло меньше пятнадцати минут.
Четыре пулемета с расстояния, чуть больше 100 метров и один пулемет со стороны самолета, меньше чем за 10 минут, почти в упор, расстреляли по 2 диска - это больше пятисот патронов. Казалось бы, ни кто не должен был уцелеть, а немцы еще и смогли организованно отступить. Но я был очень доволен и таким результатом. Почему, да все просто. Как то на тактической подготовке, мы разбирали одну операцию спецподразделения в Афганистане. Подготовленная разведгруппа опытных бойцов в количестве 10 человек из засады уничтожила сопоставимую по численности группу моджахедов. При этом расход боеприпасов составил по 3 рожка у каждого и пулеметную ленту на 150 патронов. А тут у ребят первый бой.
- Наблюдай, за дорогой, мы пойдем, осмотримся, - сказал я, приводя сержанта в чувство.
Выйдя на улицу, увидел, идущую от самолета процессию. В этот раз лейтенанта ни кто не нес, он прыгал на одной ноге поддерживаемый бойцами с двух сторон. У всех был немного шальной вид.
- Как мы их - закричал он издалека, распираемый от переполнявших его чувств, - по первое число получили, до Варшавы докатятся. Видели… ракетами прямо по колоне.
- Молодцы, действительно молодцы. Если бы не ваш обстрел, не устояли бы. Спасибо огромное, - говорю, стараясь унять дрожь в голосе, и крепко обнимаю лейтенанта.
Оглядываюсь на подошедших бойцов, - Всем нам спасибо, ребята большое дело сделали. - Пошли трофеи принимать. Только оружие проверьте, перезарядитесь. И пулеметы оставьте, они пока не нужны, а по десять килограмм весят.
К колоне идем всей толпой, по-другому не скажешь. Возбужденные быстрой и бескровной, с нашей стороны, победой, все немного ошалели, делятся впечатлениями, не слушая друг друга. Но первые, же трупы привели всех в чувство.
- Кто мотоциклом умеет управлять, - спохватился я, - нужно нашим сообщить, что все в порядке. Через полчасика догоним. Пусть не волнуются.
- Мы им с крыла «Чайки» отмашку дали, они за краем поля пост оставили. Лейтенант наверняка уже машины разворачивает.
- Передвигаться по двое, один осматривает, второй страхует. Собираем исправное оружие, боеприпасы, медикаменты, документы. Раненых сносите в одно место. Мертвых складывайте вдоль дороги.
Из транспорта исправной оказалась, только «мыльница», борта продырявили, конечно, пассажиры все насмерть, но на ходу. Остальное все изрешетили качественно, только в металлолом. Подделку под броневик, шедший в колоне первым, оказывается, пули пробивали на вылет. В него даже заглядывать не стали, там всех в фарш, наверное, перемололо. Десяток раненых отнесли в сторону. Пусть немцы о них заботятся нам некогда. Нашими трофеями стали два пулемета МГ, с запасными лентами и «ракушками», примерно сорок карабинов приемлемого качества, шесть МП с магазинами и подсумками, десять ящиков патронов и три ящика гранат. С убитых, собрали еще полсотни гранат, а патроны из подсумков, что не в обоймах, сказал не брать. В горящей машине стали взрываться боеприпасы, и я дал команду сворачиваться. Все имущество еле загрузили в трофейный «Кюбельваген», место осталось только водителю, который к счастью нашелся. Нашлись и водители на два мотоцикла, захваченных мною первыми. Пока мы мародерили, вернулась наша колонна. Хотел выматерить лейтенанта, но они сделали полезное дело - в каждый склад и хранилище закатили по бочке с бензином, пропитали им ветошь, а точнее обмундирование, которое мы не могли взять с собой и разбросали внутри, то есть приготовили все для качественного поджога. С арсеналом, где хранились бомбы, поступили просто - разлили вокруг и внутрь топливо. Когда огонь разгорится, пламя перекинется и на боеприпасы. Мудрить с минированием не стал.
