На каникулы в этом году нас отправили на удивление рано – двадцатого декабря. Естественно, я не преминула воспользоваться возможностью пораньше сбежать к бабушке в деревню. Родители не возражали. Наоборот были рады, что смогут спокойно посетить корпоратив, который был назначен на один из последних дней уходящего года.

Стоило сойти с поезда, как меня тут же обсыпало снегом: крупным, пушистым, как я люблю. В городе иначе: то с неба падают болючие крупинки, то налипает мокрое безобразие. Только тут, в деревне, выпадает сказочный снег – белый, искрящийся, похожий на вату.

Бабушкина машина обнаружилась за полустанком. Допотопный раритет с громким тарахтением загрязнял окружающую среду, вызывая вполне обоснованное волнение за его состояние. Оглядев «красавца», я с сожалением поняла, что не знаю, как к нему подступиться, чтобы открыть багажник.

– Ты б еще на ступе прилетела, – проворчала я, когда родственница подошла помочь.

– Кто б мне еще ее починил, – не осталась в долгу Баба-Аля и, повернув какой-то хитрый рычажок, открыла багажник.

Спустя десять минут и пару крепких объятий мы поехали домой.

К бабушке я выбиралась только на каникулы, но очень хотела перебраться насовсем. У нее было уютно, спокойно и красиво. Деревня располагалась вдали от районного центра и достопримечательностей, тем самым отсекая поток туристов. Места были почти глухие, хотя необходимый для жизни минимум присутствовал: магазин, клуб, начальная школа... При этом деревенька совсем не выглядела заброшенной – под сто домов, в каждом из которых кипела жизнь. Молодежь, конечно, уезжала навстречу приключениям, но стоило только остепениться – отправляла сюда детишек. А к пенсии уехавшие и сами назад тянулись...

Не отпускала земля.

***

На следующий день, после завтрака, я по традиции пошла на обход деревни: кому почтение засвидетельствовать, у кого о здоровье справиться. День выдался морозный и солнечный. От вчерашней метели не осталось и следа. Выпавший снег искрился на елках и крышах домов. Дойдя до околицы, я не стала задерживаться, а направилась к лесу – очень хотелось вдохнуть полной грудью насыщенный еловый аромат. Снег на тропинке утрамбовался под чужой обувью и слегка скользил. Решив далеко не ходить, я прошлась вдоль кромки леса, наслаждаясь морозным хвойным воздухом, как вдруг впереди между деревьями мелькнуло нечто блестящее... Странно, для песца еще рановато, да и редко они к нам забредают. Я ускорилась, в надежде приметить искрящееся чудо. Но после того, как едва не свалилась в сугроб, поскользнувшись на обледенелом снегу, охолонула и повернула назад.

– Бабушка, а есть… в лесу что интересное? Может, живность какая появилась или зверье расплодилось? – спросила я за обедом.

– Да, вроде, все как всегда. Одни на зиму в спячку завалились, другие бегают. Ты б лучше людьми интересовалась. Вон – Милка из города написала, что замуж выходит. Григорьевна уже похвасталась.

– Ну, Милка за этим в город и укатила, чего ты удивляешься. И не надо на меня так смотреть. Я только из города – там приличных женихов нет. – Я рассмеялась. – Да и рано мне.

– А Милке не рано? – Бабуля всплеснула руками. – Ладно. Ты тогда в клуб вечером сходи. Людей посмотришь, себя покажешь. Ты у меня красавица выросла. Любо-дорого смотреть.

– Ба, ну чего я в этом клубе не видела? – Начала я канючить, предчувствуя неудачный вечер.

– Вот сходи и узнаешь чего. Потом и мне расскажешь.

Если баба Аля на чем-то настаивала – спорить было бесполезно, и после обеда я начала причипуриваться. В клуб отправилась после того, как бабуля взялась за веник – я до последнего оттягивала момент, но Баб-Аля на жалостливые взгляды не клюнула. Ей было без разницы, что я не умела, а потому и не любила танцевать, а от громкой музыки начинала болеть голова. По ее мнению мне пора было присматривать мужа. Только выбирать тут было не из кого. Меня и в мегаполисе никто особо не привлекал – сплошные мямли и кидалы. А тут выбор был еще меньше. Да и знаю я всех если не поименно, то в лицо. Вон Васька конопатый стоит – пару весен назад он пытался за мной ухаживать, но я его отправила изучать устройство и порядок использования бани. Вон... А кстати, кто это? Раньше я этого блондина не видела. Симпатичный. Права бабуля оказалась – в клубе нашлось, чем меня удивить.

Я присела на краешек лавки, ибо барной стойки как таковой тут не было (напитки можно было заказать через небольшое окно раздачи еды, оставшееся с незапамятных времен), и продолжила осмотр танцующих, чтобы потом отчитаться перед бабушкой.

– Позволь пригласить тебя на танец…

Передо мной склонился в галантном поклоне кавалер. Стоило ему выпрямиться, как я узнала в нем заинтересовавшего меня новичка.

– Спасибо, но я не танцую.

– Так плохо это делаешь?

От подобной наглости у меня даже дыхание перехватило.

– Так хорошо, что кавалеров потом от инсульта откачивают, – отбрила я наглеца и отвернулась.

– Это ты на вечер встречи пенсионеров ходила. А тут все иначе. – Парень протянул мне руку. – Идем, я покажу.

Судя по широченной улыбке, кто-то нарывался на неприятности, и я готова была их предоставить. Я протянула свою ладонь мальчику, но мы тут же одернули руки, удивленно вскрикнув.

– Какая ты горячая! – он был ошарашен.

– А у тебя ледяные руки! Или это перчатки какие-то? – я потрясла кистью руки, прогоняя неприятные ощущения. – Если это шутка, то плохая.

– Э-э-э, – он растерялся и выглядел испуганным. – Да-да, перчатки. Извини, я не хотел тебя заморозить... Я должен идти.

Быстро развернувшись, он скрылся в толпе танцующих. Странный тип. Надо будет расспросить о нем бабулю. Больше за вечер ничего интересного не случилось, и, промаявшись еще часок, я с чувством выполненного долга ушла домой.

***

За завтраком старательно намазывая бутерброд, я спросила у бабы Али про странного незнакомца, но она так и не поняла о ком речь. Допрос с пристрастием провалился не начавшись.

Странным образом мальчик запал мне в душу. Стало интересно, кто он все-таки такой, но прогулки по деревне и окрестностям результата не дали. Потихоньку эффект неожиданности стал проходить и желание найти и установить личность сошло на нет. Тем более, что недалеко от кромки леса я приметила странное явление: ветер кружил снежинки по спирали то поднимая ввысь, то разбрасывая в разные стороны. Ближайшие ели при этом стояли не шелохнувшись – даже иголочки не дрожали. Поэтому кружащийся, словно в танце, снег озадачивал еще сильнее.

Приближался Новый год.

***

– Внуча, ты слышала, вечером в клубе будет собрание?

Бабушка поставила передо мной тарелку ароматного супа и принялась нарезать хлеб.

– Что за собрание? Да еще в канун праздников?

– Не знаю, но Василич, председатель наш, всем кого видит, настоятельно рекомендует быть.

– Хорошо, что он меня не встретил, – улыбнулась я и зачерпнула первую ложку супа.

– Вот поэтому ты заместо меня пойдешь. Стара я уже по таким вечеринкам бегать.

По серьезному виду Баб-Али легко читалось, что она не отступит. Мне оставалось только вздохнуть и утешиться обедом.

– Блокнотик мне выдай. Буду для тебя все конспектировать.

– А что, запись в телефоне не работает? – вернула шпильку любимая родственница и улыбнулась.

Позже, зачитавшись книгой, я чуть не опоздала на знаменательное мероприятие, но бдительная бабушка была начеку. Как только над главной деревенской улицей включили скудное освещение, я отправилась в путь.

– Новый год – это мероприятие районного масштаба. Я бы сказал – мирового! – вещал председатель, стоя на табуретке перед односельчанами. – Тут важно не ударить в грязь лицом…

Табуретка опасно покачнулась.